Светлана Фёдорова - Попавшие в сети. Как не потерять себя и найти вдохновляющих единомышленников

Все эти феномены действуют и в онлайн-пространстве тоже. А как вам информация, что мы эволюционно приспособлены только к 150–200 контактам (подробнее об этом расскажу в главе про эволюцию и славу)?

Питер Коллок в книге «Сообщества в киберпространстве» отмечает, что пользователи готовы присоединяться к сообществам по трём причинам:

1. Ожидание взаимовыгодного сотрудничества. Присоединяясь к сообществу, люди надеются получать полезную информацию в обмен на их вклад (например, участие в опросах).

2. Улучшение собственной репутации. Участник делится с членами группы полезной ссылкой. Если он делает это не единожды, а систематически, это отражается на его репутации среди других членов данного сообщества.

3. Ощущение полезности. Тот, кто на регулярной основе делает некий вклад в общее дело сообщества, начинает полагать, что он – незаменимый член этой группы.

Сегодня обостряется потребность быть замеченным, и мы пока играем в славу и меряемся числом подписчиков. Возможно ли, что однажды нам это надоест и мы уйдем в небольшие личные онлайн-коммьюнити, куда будем подключать инфопризраков своих предков? Прислушайтесь сейчас к себе, что вам нравится? Почему? И что бы изменилось в вашей жизни, выбери вы уже сегодня тот вариант, который вам откликается?

В каких блогах вы чаще всего обитаете? Где тепло и можно “погреться” или там, где удается слить свой негатив? Это экологично для вас? Кстати, для меня реальным поводом для гордости является моя аудитория, где много сердечек от меня к вам, от вас ко мне, от подписчиков друг к другу, и очень мало хейта, да и то от случайных прохожих.

“Все люди делятся на два разряда: тех, кто имеет привычку делить людей на два разряда, и тех, кто не имеет такой привычки,” – Роберт Бенчли, но это не точно.

Меня как-то спросили: как общаться в родительских чатах? Интересно, много ли родителей школьников и детсадовцев сейчас нервно улыбнулось… Конфликты в таких чатах возникают потому, что начинается конкуренция на предмет “кто здесь самый умный” и “кто лучше своих детей воспитывает”. Любая группа всегда источник конфликта. Если мы говорим про соцсети, то к кучке людей, комментирующих пост или собранных в одном онлайн-сообществе, могут быть применимы все законы и механизмы, которые относятся к офлайн-группам.

Например, я подписана на паблик, в котором жестко прожаривают мракобесие. Пока я не захожу туда, я как бы не в группе, но вот я подключаюсь к комментированию поста про очередное лечение мочой ВИЧ-инфекции, где все мы реагируем эмоционально, у нас подгорает от такого вопиющего идиотизма, мы шлем друг другу смайлики с цветочками солидарности – мы группа. Феноменально, мы стихийно объединились минут на тридцать, выплеснули пар, дружно повозмущались людьми с низким уровнем образования и слабой критичностью мышления, и за эти полчаса каждый из нас ощутил гамму чувств: возмущение, грусть, печаль, ярость, тревогу, надежду, единение, расслабление. Более того, можно быть частью группы без физического присутствия с этими людьми в одном пространстве, и это новая ветка размышлений о том, как меняется наше отношение к важности личного контакта (где-то радостно кивают хикикомори. Хики – это люди, отказывающиеся от социального взаимодействия в реальной жизни, они запираются в своих квартирах, живут за счет доставок, общаются онлайн и чувствуют себя в этом добровольном затворничестве очень комфортно. Википедия говорит, что в 2002 году в Японии насчитывалось от 650 до 850 тысяч хики).

Быть частью группы – это одна из самых древних потребностей у сапиенсов. “Многочисленные эксперименты показали, что мозг может за считанные миллисекунды различать образы, опираясь на ничтожные подсказки о половой и расовой принадлежности. Взять, например, так называемую минимальную групповую парадигму Анри Тэшфела из Бристольского университета. Он показал, что даже если люди делятся на группы по самым незначимым критериям (например, преувеличивает или преуменьшает человек количество точек на картинке), то все равно скоро установится явное предпочтение «одногруппников», т. е. возникнет повышенная степень кооперирования в пределах группы. Подобная просоциальность говорит о групповой самоидентификации: люди склонны передавать ресурсы анонимным индивидам внутри своей группы”. (Роберт Сапольски. “Биология добра и зла”.)

Я опросила моих подписчиков, являются ли для них соцсети самым популярным средством отвлечения от чувства одиночества? “Да” – ответили 780 человек (59 %), ну а “нет” – 541 (41 %).

Расскажу вам в тему пример из практики. Недавно я завершила короткий курс психологического консультирования с Анной, пришедшей с запросом: “Я подсаживаюсь на незнакомых мне людей, вижу красивые картинки их тел, их семей, их богатства и залипаю на этом, начинаю часто думать о них. Мне кажется, если я буду смотреть все-все сторис и читать все-все посты, я стану такой же. А когда я замечаю разрыв социальных уровней, я по-настоящему страдаю, не понимая, почему у них получилось, а у меня нет. Мне кажется, что они живут той жизнью, которая должна быть у меня, я чувствую несправедливость, смешанную с сильной мотивацией стать такой же, иногда ощущаю разочарование, но не отписываюсь от этих людей…”

Мои читатели, знакомо ли вам то, что проживает Анна? Как глубоко вы в себя впускаете аватары незнакомцев? Они вас чаще мотивируют или раздражают?

У Анны фрустрации было больше, чем радости и вдохновения. Самое интересное, что Анна прекрасно понимала отличие картинки от реальности, она сознавала, что существует фотошоп, а семейная идиллия запросто может оказаться большой иллюзией, но не могла отказаться от убеждения, будто где-то есть кто-то с “совершенной жизнью” (эту фразу Анна повторяла чаще всего). Анне было тяжело принять мысль о несовершенстве мира, хотелось верить, что где-то есть островок идеальности, на который “и я попаду, если все буду делать правильно, а для этого нужно больше смотреть их сторис, заражаться их мышлением”. В случае Анны надежда на идеальный мир – это способ справляться с тревогой перед реальной жизнью, чужие сторис как бегство от осознания, что мир разный, и в нем могут случаться несчастливые события, но неприятности можно пережить, сложности – преодолеть. Анна не верила, что сама она справится, если что-то пойдет не так, вот и искала волшебное средство – мышление каких-то успешных инстаграмных аватаров (хм… как будто инстаграм-звезды не болеют депрессией и не страдают от тревоги и приступов низкой самооценки! Я точно знаю, что у них все эти проблемы есть).

Я показала вам пример проблемы отдельного человека. Однако по законам биологии онтогенез повторяет филогенез, то есть отдельный организм повторяет этапы развития своего вида, а значит, есть вероятность, что соцсети могут стать лекарством или ядом для целого человечества, все дело лишь в дозе, как известно.