Мануэль Кастельс - Галактика Интернет

Искусство всегда являлось строителем мостов между различными, противоречивыми выражениями человеческого опыта. Как никогда ранее это может стать его главной ролью в условиях культуры, характеризующейся фрагментацией и потенциальной некоммуникабельностью кодов, культуры, где множественность выражения фактически может положить конец взаимодействию. Отсутствие общего смысла может дать начало широкому распространению процесса взаимного отчуждения людей, когда каждый будет говорить на своем языке, производном от его или ее персонализированного гипертекста. В мире разбитых зеркал, состоящем из некоммуникабельных текстов, искусство способно стать — и без всякой особой программы освобождения, а только благодаря одному лишь факту своего существования — коммуникационным протоколом и инструментом социальной реконструкции. При этом я исхожу из предположения (далекого и от иронии, и от необоснованного оптимизма), что мы еще сможем быть вместе и получать от этого удовольствие. Искусство, во все большей степени превращающееся в некое смешанное выражение виртуального и физического материала, может стать основным культурным мостом между Сетью и личностью.

Эпоха Интернета была провозглашена концом географии. В действительности же Интернет имеет свою собственную географию, географию, представляющую собой сети и узлы, обрабатывающие информационные потоки, генерируемые и направляемые из различных мест. Единицей является сеть, и поэтому архитектура и динамика сложных сетей являются источниками смысла и функции для каждого такого места. Получающееся в результате пространство информационных потоков — это новая разновидность пространства, характерного для информационной эры, но не являющегося не имеющим места: оно связывает между собой различные места посредством телекоммуникационных компьютерных сетей и компьютеризированных транспортных сетей. Оно переопределяет расстояния, но не отменяет географию. Новые территориальные конфигурации появляются в результате одновременно протекающих процессов пространственной концентрации, децентрализации и объединения, постоянно испытывающих воздействие со стороны меняющейся геометрии глобальных информационных потоков.

Я исследую контуры этого пространства, для начала сосредоточив внимание на географии самого Интернета. Затем я проанализирую влияние информационных и коммуникационных технологий на пространственную трансформацию отдельных городов и регионов мира. Я также остановлюсь на одном из мифов нашего времени: исчезновении рабочего места как такового, обусловленного телекомыотингом [59] Стратегия телекомьютинга предполагает,что сотрудники фирмы виртуально присутствуют в офисе через сеть, реально работая у себя дома. , обсудив ряд современных разработок, касающихся мобильности мегаполисов. Я рассмотрю некоторые возможные изменения, вносимые Интернетом в наше домашнее окружение и в наши отношения с публичным пространством. В заключение я рассмотрю социальную дифференциацию, порождаемую подобной сетевой географией.

Географическое измерение Интернета можно анализировать, исходя из следующих трех точек зрения: техническая география Интернета, пространствеинное распределение его пользователей и экономическая география Интернет-производства. Техническая география соотносится с телекоммуникационной инфраструктурой Интернета, межкомпьютерными соединениями, организующими Интернет-трафик (маршрутизаторами), и распределением широкополосного доступа к Сети, то есть телекоммуникационными линиями, предназначенными для передачи пакетов данных. Ряд исследователей-новаторов работают над составлением географических карт Интернета, из которых особого упоминания заслуживают Джон Квотермен, глава MIDS.com, а также работа, проводимая консалтииговой фирмой Telegeography (2000), основанной Джоном Стейплом. Чизик и Берч (2000), сотрудники Bell Laboratories, создали замечательную эволюционирующую базу данных по топографии соединений между узлами Интернета. Мартин Додж (1998—2001) (Cybergeography.com) и Таунсенд (2001) также внесли свой вклад в картографирование инфраструктуры Интернета, в то время как другие исследователи, включая Кукье (1999) и Абрамсона (2000), анализировали смысл такой пространственной конфигурации. Диаграмма на обложке оригинального издания этой книги, полученная Чизиком и Берчем, отражает топографию Интернета, базирующуюся на трассировках по состоянию на январь 2000 года. Я возьму на себя смелость отослать читателя к сайтам, перечисляемым в конце этой главы, с тем чтобы он смог при помощи прекрасных изображений получить наглядное представление о структуре и эволюции технической сети Интернета.

Эти исследования демонстрируют сложность, всепроницаемость и глобальную степень охвата инфраструктуры Интернета. Каждый из этих узлов соединяется с другим посредством ми- риада возможных маршрутов. Однако поскольку Соединенные Штаты располагают гораздо большими пропускными мощностями по отношению ко всему остальному миру, они играют главную роль в деле обеспечения связи между отдельными странами. Согласно Кукье, в 1999 году техническая структура Интернета «напоминала звезду с Соединенными Штатами в ее центральной части» (1999:53). Часто бывает так, что соединения между двумя европейскими или азиатскими городами (не говоря уже об африканских или латиноамериканских) первоначально осуществляются через какой-нибудь американский узел. Однако, согласно Telegeography, данное положение вещей постепенно изменяется по мере увеличения пропускной способности в других регионах мира, в частности в Европе. Большая часть трафика по-прежнему направляется через США, однако теперь появляются новые узлы в качестве главных маршрутизаторов. Таунсенд (2001) замечает, что зоны основных мегаполисов зависят от инфраструктуры, состоящей из сети объединенных в сети городов. В общем, если говорить техническим языком, инфраструктура Интернета является глобальной по своему охвату, однако территориально неоднородной в том, что касается пропускной способности. По мере того как межрегиональные различия идут на убыль, зависимость от Соединенных Штатов постепенно заменяется технической зависимостью от соединения с крупной широкополосной сетью сетей, связывающей между собой основные мегаполисы земного шара, при этом главные узлы по-прежнему в основной своей массе продолжают располагаться в Соединенных Штатах.

Что касается географии пользователей, то диаграммы 8.1 и 8.2, составленные Мэтью Зуком на основании обследований NUA, демонстрируют крайне неоднородное территориальное распределение Интернета в сентябре 2000 года как по числу пользователей, так и по степени проникновения в отношении численности населения каждой из стран. Так, Северная Америка с ее 161 миллионом пользователей являлась доминирующим регионом мира, а вместе с 105 миллионами европейских пользователей она концентрировала основную массу из общего числа — 378 миллионов — пользователей Интернета, что резко контрастировало с картиной распределения населения по планете. К примеру, на азиатско-тихоокеанским регион, где сосредоточено свыше двух третей населения земного шара, приходилось только 90 миллионов пользователей, или примерно 23,6% от общего их числа; Латинская Америка имела лишь около 15 миллионов пользователей; Средний Восток - 2,4 миллиона; Африка — 3,1 миллиона, большинство из которых приходилось на Южную Африку. Что же касается плотности использования Интернета, то здесь Скандинавия, Северная Америка, Австралия и, что представляется довольно любопытным, Южная Корея явно опережали все остальные страны. За ними шли Великобритания, Нидерланды, Германия, Япония, Сингапур, Тайвань, Гонконг и страны Южной Европы. Со значительным разрывом от них следовали остальные государства Азии, Латинской Америки, Среднего Востока, а в самом конце, Африка.