Гэри Смолл - Мозг онлайн. Человек в эпоху Интернета

Из-за того, что на мозг «цифровых с рождения» так рано обрушивается вся мощь цифровых технологий, на наших глазах вырастает «мозговой разрыв», пропасть между мышлением отцов и детей. Еще недавно это называли конфликтом поколений: ценности и привычки детей (взять хотя бы музыкальные пристрастия) всегда не совпадали с ценностями отцов. Теперь разрыв приобрел новые масштабы — и можно говорить про возникновение двух разных культур. У младшего поколения мозг претерпевает «цифровую перепрошивку» с пеленок. Обычно за это приходится расплачиваться теми нейронными механизмами, которые отвечают за общение один на один. А старшее поколение оказывается один на один с миром, где мозг вынужден приспосабливаться к высоким технологиям, чтобы его обладатель не остался далеко позади — в политическом, социальном и экономическом смыслах.

Молодые создали собственные, цифровые, социальные сети и изобрели облегченный язык для SMS-переписки. Исследования говорят, что молодые взрослые читают ради развлечения меньше книг, чем любое из прежних поколений. По сравнению с 1982 годом читательская активность 18-35-летних упала на 28 процентов [6]. Профессор Томас Паттерсон с коллегами из Гарвардского университета [7] сообщают, что только 16 процентов взрослых в возрасте от 18 до 30 лет читают ежедневные газеты. Среди тех, кто старше 36, таких уже 35 процентов. По прогнозу Паттерсона, будущее новостей скорее за цифровыми электронными медиа, чем за печатными СМИ или телевидением.

Газетам предпочитают вовсе не прогулку в лесу и сближение с природой. Биолог Оливер Пергамс из Университета Иллинойса [8], эксперт в области природоохраны, недавно обнаружил заметную корреляцию между тем, сколько времени люди тратят на новые технологии (компьютерные игры, блуждание по Интернету, просмотр видео), и падением посещаемости национальных парков.

«Цифровые от рождения» рьяно раскупают новейшие гаджеты и электронные игрушки и, как правило, находят им применение в своей работе. Поколение их родителей, «цифровых иммигрантов», вступает в компьютерную эру с меньшей охотой. Дело вовсе не в том, что «иммигрантам» не хотелось бы сделать свою жизнь эффективней и удобней при помощи Интернета и мобильных устройств. Просто эти устройства кажутся им незнакомыми и прежде всего грозят нарушить привычный миропорядок.

В этот поворотный для эволюции мозга момент и «цифровые с рождения», и «цифровые иммигранты» способны овладеть техникой, которая помогает упорядочить жизнь и мышление и сохранить в себе все человеческое, шагая в ногу с новейшими технологиями. Нет надобности ни становиться техно-зомби, ни крушить компьютеры, ратуя за возвращение к письму пером и при свечах. Мы все преуспеем в том мире, который наполняется новыми технологиями все быстрее и быстрее, если только поможем мозгу приспособиться.

Каждый раз, когда наш мозг получает сенсорный сигнал или новую информацию, он ведет себя как фотопленка, на которую попало изображение. Свет, пройдя через объектив, вызывает химическую реакцию, которая изменяет пленку. Так появляется фотография.

Когда вы смотрите на экран компьютера или читаете эту книгу, свет от страницы или экрана проходит сквозь хрусталик глаза и запускает разные химические и электрические процессы в сетчатке. Это тонкая внутренняя оболочка глаза, где хрусталик формирует изображение, которое по оптическому нерву уходит дальше, в глубь мозга. Из оптического нерва сигнал, который переносят молекулы-нейротрансмиттеры, передается другим нейронам, путешествует по сложной сети их аксонов и дендритов — и наконец в вашем сознании формируется образ того, что же изображено на экране или на странице книги.

Изображение, воспринятое мозгом, может вызвать бурю эмоций. Может поднять из глубины подавленные воспоминания. Или запустить простое автоматическое действие — к примеру, мы перелистнем страницу книги или мышью промотаем текст на экране. Окружающий мир каждое мгновение заставляет мозг запускать каскады химических и электрических реакций, определяющих самую нашу суть — наши мысли, чувства, фантазии. Любой стимул, даже самый слабый и недолгий, будь то нажатие на кнопку гаджета или поворот на дорожке, по которой вы утром бегаете трусцой, при частых повторениях оставляет постоянный след в мозгу — свою цепочку нейронных связей.

Наш мозг, который весит 1300–1400 граммов [9], удобно расположился внутри черепной коробки. Как принято считать, он состоит из сотни с лишним миллиардов клеток-нейронов. У каждой такой клетки есть центральная часть, или тело. Вместе взятые, тела нейронов образуют серое вещество, или кору, мозга — его обширный внешний слой. Отростки нейронов, нечто вроде проводов — это аксоны, из которых состоит белое вещество. Аксоны связываются с дендритами, другими отростками, которые позволяют клеткам общаться, обмениваясь информацией через синапсы, специальные пункты связи на границе клеток (см. рисунок).

Белое и серое вещество мозга отвечают за память и мышление, логику, чувства и сокращения мышц. Многие из функций нашего сознания ученые уже привязали к конкретным участкам мозга [10] (см. рисунок ниже). За всем тем, что мы можем сделать или испытать — за влюбленностью или ковырянием в зубах, чтением романов, сладкими воспоминаниями или умением вскрыть пакетик с орешками, — стоят нейронные цепи и островки серого вещества.

Число нейронов и связей между ними огромно, устройство всей этой системы поражает своей сложностью. Принято считать, что в типичном мозгу человека около 1000000000000000 (то есть миллиона миллиардов) синапсов [11]. Чтобы развиться до нынешнего состояния, мозгу потребовались миллионы лет. Но для эволюции, которая происходит под влиянием современных технологий и которую мы наблюдаем сейчас, оказалось достаточно одного поколения! Можно сказать, что мозг значительно изменился за считаные десятилетия.

Новые нервные сети образуются в мозгу с младенчества и до конца жизни. Эти сети (или, если угодно, маршруты) — организованная инфраструктура для обработки поступающих данных. Мышление младенца напоминает новый компьютер со скудным набором предустановленных программ, причем жесткий диск практически пуст. Чем больше данных накапливается, тем больше на «Рабочем столе» ярлыков для доступа к ним. Имейл, текстовый редактор и поисковик запоминают предпочтения пользователя и часто повторяющиеся ключевые слова, для которых создаются «методы быстрого вызова», или макрокоманды: стоит ввести одну-две буквы, и компьютер сам подставит нужное слово, не дожидаясь, пока вы наберете его целиком. Такие «макрокоманды» создает и пластичный мозг ребенка, строя новые нейронные цепи. Если ребенок выучил таблицу умножения, то для решения математической задачи мозгу уже не требуются более громоздкие методы — считать на пальцах или складывать числа на бумаге. Со временем ребенок запоминает и более сложные макрокоманды, например: «при умножении числа на десять нужно просто приписать нуль справа», и так далее.