Гэри Смолл - Мозг онлайн. Человек в эпоху Интернета

Островок залегает глубоко под поверхностью мозга в передней части головы. Мозгу он помогает сравнивать внешние процессы с внутренними, благодаря чему мы можем контролировать себя и общаться с другими людьми. Эта структура мозга — настолько хитроумный инструмент, что даже позволяет предугадывать будущие ощущения. Если выйти зимой на улицу, организм мобилизуется прежде, чем вы ощутите холод. Еще островок помогает понять, лгут нам или говорят правду. Воспоминания о печалях и радостях, чувство оставленности, когда друг не отвечает на SMS, удовольствие от любимой музыки — всем этим мы обязаны островку Рейля.

Дирижируя оркестром наших человеческих качеств, островок Рейля тесно сотрудничает с другими зонами мозга [217]. В лобных долях ему помогает вентромедиальная префронтальная кора, которая отвечает за принятие моральных решений, а орбифронтальная кора помогает нам решить, как вести себя в будущем. Передний отдел поясной извилины занимается распознаванием мимики и ярко выраженных эмоций — к примеру, ярости или любви. Когда мы ошибаемся, на томограмме вспыхивает все тот же передний отдел поясной извилины, что указывает на его причастность к чувствам вины и раскаяния.

Одно из важнейших качеств, делающих человека человеком, — умение действовать с оглядкой на других людей и испытывать эмпатию. Людей с острым дефицитом эмпатии называют социопатами. Социопатам, как правило, не знакомы любовь и чувство вины. Они часто нарушают закон, не задумываясь о последствиях. О них ходит слава хронических лгунов. Общество их осуждает и регулярно отправляет за решетку.

Нейрофизиологи при помощи магнитно-резонансного томографа нашли в мозгу нейронную сеть, отвечающую за наше поведение в сложных ситуациях. Доктор Джон Кинг с коллегами из Лондонского университетского колледжа [218] подвергал сканированию мозг здоровых добровольцев, погруженных в компьютерную игру. Его целью было сравнить «доброе» и «агрессивное» поведение в игре. Всякий раз, когда добровольцы стреляли в агрессивного гуманоида или лечили раненого, томограмма показывала активацию двух областей: префронтальной коры, вовлеченной в принятие сложных решений, и миндалевидного тела — участка, управляющего эмоциями. И агрессивное, и доброе поведение было адекватным конкретной игровой ситуации, однако уровень активации мозга был максимальным в момент «человеколюбивых», гуманных, поступков. В других работах было показано, что при травме этих участков мозга социальное поведение человека отклоняется от нормы.

Эксперименты по сканированию мозга не только выявили нейронные сети, которым мы обязаны «человечностью», но и продемонстрировали: мы сами в состоянии управлять этими сетями. Наш мозг поддается обучению: человеческие качества и социальные навыки можно развить. В ходе такого обучения одновременно с умением общаться совершенствуются и другие сложные умственные способности. Можно играть в шахматы, изучать иностранные языки, заниматься рисованием — словом, есть множество способов напрячь «мозговую мышцу», не обращаясь за помощью к высоким технологиям.

Интенсивность и эффективность работы мозга, к сожалению, с возрастом падают [219]. Пожилым людям требуется больше времени, чтобы усвоить новую информацию и вспомнить о ней в будущем. Однако кое с чем мы, старея, справляемся все лучше и лучше: набираем словарный запас, оттачиваем ораторское мастерство, накапливаем специальные знания и приобретаем эмоциональную уравновешенность. Поскольку мозг учится всю жизнь, накопленный опыт откладывается в нем в виде шаблонов мышления, которые позволяют быстро справляться со сложными задачами и не тратить на это слишком много сил.

Доктор Артур Крамер из Университета Иллинойса с коллегами из Массачусетского технологического института обследовал пожилых авиадиспетчеров [220]. Выяснилось, что их скорость реакции, память и внимание хуже, чем у молодых коллег, однако когда перед испытуемыми ставили сложные реалистичные задачи, где требовалось быстро принять решение, более опытные «старики» опережали «молодежь» с солидным отрывом. Их «мыслительный мускул» легко манипулировал большими порциями информации. Годы опыта компенсировали издержки старения мозга.

Пожилой натренированный мозг видит в новых задачах сходство с теми, которые уже приходилось решать. Попадая в затруднение, он пускает в дело старые проверенные знания. Напротив, неподготовленный юный мозг пользуется более прямолинейной пошаговой стратегией. Можно возразить, что «цифровых от рождения» многому научила Сеть. Однако навыки мышления, приобретенные при этом, обычно годятся только для решения «компьютерных» задач, и пользы от них в реальной жизни немного.

Вождение машины — еще одна ситуация, где годы опыта играют решающую роль. Часто это вопрос жизни и смерти. По данным Американской ассоциации педиатров, 16-летний подросток за рулем имеет в 20 раз больше шансов попасть в аварию, чем среднестатистический опытный водитель [221] (кстати, две трети подростков, которые гибнут на дороге, — мужского пола). По сути, автомобильные аварии — самая распространенная в США причина смерти в этом возрасте [222].

Годы живого общения учат взрослых людей контролировать свои эмоции, а особенно чувства вроде нетерпения и злобы, поскольку те часто приводят к межличностным конфликтам. Профессор Леанна Уильямс из Сиднейского университета [223] методом магнитно-резонансной томографии пыталась отыскать такие области, которые лучше функционируют в стареющем мозгу. Ее группа обнаружила, что медиальные лобные доли — участок, расположенный непосредственно подо лбом, — проявляют большую активность у пожилых добровольцев (если сравнивать с молодыми), когда они испытывают отрицательные эмоции.

В другой работе, исследовании доктора Томаса Хесса из Государственного университета Северной Каролины [224], доказывается, что «эмоциональный интеллект» — одно из приобретений, которые приходят с возрастом. Группа Хесса показала: пожилые люди уверенно распознают такие свойства личности, как честность, доброта, ум, лживость, а несущественные детали их не интересуют. В этом молодые уступают старикам. Оказывается, зрелые люди жизнерадостней молодых и менее подвержены депрессии и унынию[225]. С этим совпадают выводы государственных организаций здравоохранения: у опрошенных в возрасте 60–70 лет за месяц набирается меньше «дней грусти», чем у двадцатилетних.

Позитрон-эмиссионная томография (ПЭТ) свидетельствует, что разные виды разговорной психотерапии порождают разную картину активации мозга [226]. У пациентов, страдающих депрессией, психотерапия возбуждает глубинные зоны мозга, которые управляют настроением. Напротив, у больных с обсессивно-компульсивным расстройством, идущих на поправку, падает активность хвостатого ядра и других глубинных зон мозга. Психологические прозрения, испываемые пациентом в процессе обсуждения его мыслей, чувств и проблем на приеме у опытныго психиатра, возбуждают и те участки, которые отвечают за логическое мышление и решение задач (лобные доли), и те, в ведении которых находятся память и эмоции (височные доли). Сеанс психотерапии предполагает речевой и зрительный контакт, а это разительно отличается от той стимуляции мозга, которую мы получаем, сидя перед компьютером.