Радзивилл Ежи - Всадники черных лун

— Когда? — спросил Рик, привычно проверяя перед входной дверью свою экипировку.

— Напомню: "Знание само по себе еще никого не сделало счастливее. Разве — немного умнее, но ум и счастье это различные, плохо совместимые между собой категории", вспомнил? Вот так, брезгливый ты наш: "Спроси себя: Быть мудрым мне? Иль быть счастливым?" — фыркнул голос Мартышки и пропал.

Рик мрачно закрыл за собой дверь и встряхнулся, оставив неприятное в старом доме. Размашисто шагая по выпуклым камням мостовой, он морщился от вони выгребных канав, бегущих по обе стороны улицы. Подумал, что было бы и вправду неплохо пустить все это дерьмо по подземным трубам, как в других мирах. Вздохнул.

— Да ведь такого и сделать здесь, наверное, не сумеют. А если сумеют, то денег не окажется. А если найти деньги, то спросят: "А зачем это нужно? Канавы прочищать проще, да и так много рыть не надо, дешевле, значит!" — проворчал Рик, кашляя, поднося к носу в особо ароматном закоулке сильно надушенный носовой платок, чтобы как-то перебить густой смрад:

— Фиф, и как в этом можно жить? Даже глаза ест!

Рик тоскливо поднял глаза вверх, к полосе неба между близкими крышами, и неожиданно увидел приторно заулыбавшуюся ему девчонку в окне второго этажа. Девчонка манерно помахала ему пальчиками, показывая руку, повернула голову в наиболее выигрышное, с ее точки зрения, положение, показывая заодно красивую, но не очень чистую шею. Она готова была вертеться в окне на самой грани приличий и равновесия.

Рик страдальчески вздохнул, кивнул ей, чуть не упал, подскользнувшись на какой-то дряни и стал смотреть под ноги, спеша прочь, унося на себе разочарованный взгляд серо — зеленых глаз со второго этажа. Больше всего ему хотелось сейчас подняться над крышами и полететь.

— Лучше нюхать печной дым, чем вот это. Ну кого в таких ароматах потянет на любовь? — сочувственно ворчал он, — Бедная девочка! Сидеть ей там до старости. И прыщи, и шея немытая.

Он вышел на улицу пошире, здесь зловоние несколько ослабло, развеиваемое легким ветерком, дующим снизу, от еще далекой воды. Из-за крыш в дальнем, спускающемся с холма конце улицы показались верхушки мачт парусников, стоящих в порту. Их стало побольше, и Рика это порадовало.

— Ну вот, торговля наладится — и жизнь наладится, — вздохнул он, ускоряя шаг и пряча платок под манжет куртки. Впереди по улице неспешно прогуливались двое сыщиков Тасбаля, время от времени поглядывая в подворотни. Прохожие, спеша по своим делам, расступались перед ними. Сыщики же мало кому уступали дорогу. Рик усмехнулся. Он не собирался выяснять с ними отношения и хотел обогнуть, как все, но ему неожиданно отдали честь, так что растерявшийся юноша только еще шире улыбнулся и помахал угрюмым здоровякам в черной форменной одежде рукой, еще более ускоряя шаг.

— А этот не злой. Улыбается.

— Да уж. Говорят, когда кого режет, тоже улыбается, — услышал он обмен мнениями за спиной.

Первый из голосов сказал что-то еще, но Рик уже не разобрал слов в привычном уличном шуме, усиливающемся по мере того, как улица спускалась ко дворцу, базару и порту.

Рик прошел по дворцу — с ним уже раскланивались, с легкой руки Тасбаля, дворяне. Считалось, что одноглазый выскочка "входит в силу". Рик открыл двери в кабинет Гарая, тот вскинулся и поманил его:

— Как раз! Вот и горный жулик, легок на помине. А мы тут сидим. Вино пьем да бездельничаем, пока ты за нас северо-западную цивилизацию спасаешь, — пошутил Гарай.

Он благодушно покосился на Гвери, сидящего в своей кожаной форме в одном из кресел. Второе, к немалому удивлению Рика, занял желтый малыш Гинко. Еще одно оставалось пустым. Архиерей хохотнул:

— Во, теперь четверо, теперь порядок. Можно в кости парами на вылет сыграть. Что же, все налицо. Будем думать. А думать есть над чем, — уже с тяжеловесной основательностью сказал Гарай, почесывая бородку.

— Это точно, — кивнул Гвери, — В ближайшее время в Миррор начнется страшный голод.

— Не понял! — протянул Рик, — Это как?

— Примитивно, барон! — подал голос Гинко, — Голод там уже сейчас. Все запасы они съели?

— Допустим, — вспомнил Рик безлюдные улицы, — И народ угнали. Дальше.

— А урожай сам собой не вырастет. Лето идет к концу. Значит? — поинтересовался Гарай, наливая вино по кружкам, — Вот и выходит, что голод станет страшным. Вся зима на носу. Они ж весной друг друга жрать начнут. Или побегут сюда. Или начнут грабить пограничье, тоже неприятно. А скорей всего, будет все сразу. Вот и получается, что страна Миррор вроде чужая всем, кроме разве Белого Барона, а думать надобно. Потому что неприятности могут быть от Халриковой дури у нас. У всех, без исключения. А я только торговлю с южанами начал развивать, вполовину пошлины уменьшил. Видел, чего сейчас в гавани творится? Плюнуть некуда. Горы товара, лавки завалены — любым, какой твоей душеньке угоден. Караваны пошли. А что в Миррор? Ветер по улицам пыль гоняет, эх! В гаванях пусто, как... — он не нашел сравнения, отмахнулся и грустно приник к кружке:

— Хоть иди и забирай себе бесхозную страну. Только ведь это расходы какие? — горестно возвопил он, — А я только своим купцам дал оклематься!

— От имени Империи заявляю, что голод в Миррор серьезно скажется на торговле между материками. Империя не заинтересована в уменьшении торговли, — категорически сказал Гинко. Гарай кивнул:

— Еще бы, конечно! Уж так устроен Ахайя, что мы без вас, а вы без нас никуда.

— Признавая, что нынешнее состояние Миррор никого не устраивает, мы пришли к выводу, что его надо изменить. — сказал Гинко, — Да вы устраивайтесь, барон!

— "К вопросу оседланных харрашей" — подмигнул Рику Гарай и расхохотался, — Во пристала ко мне твоя присказка. Давай, кидай задницу в кресло, будем думать. И вино пей. Или может, ты уже меня ревновать к другим баронам начал? Во общество — три барона и один нормальный герцог!

Вздохнул:

— Словом, Рик, опять тебе работы навалило. Как ты ни крутился, а придется тебе попов из Миррор выкидывать. Да ты погоди! — остановил он вскочившего было Рика, — Погоди, дослушай, потом уж возмущаться начнешь! Никто на твоего кореша Халрика веревку не мылит.

Рик посмотрел в серьезные глаза Гинко, и понял, что малыш далеко не такой простак, каким раньше казался. И в Миррор следом за Риком он рванул не из пустого любопытства. Он укоризненно покачал головой. Гинко непроницаемо, вежливо улыбнулся в ответ.

Тогда Рик повернул голову в сторону Белого Барона.

— А отчего не он?

— Меня и так там ненавидят, — сказал Гвери, — И уж никак со мной считаться не станут.

— Нет уж, дорогуша, — сказал Гарай, одновременно протягивая Рику кружку с вином правой рукой и беря себе печенье с блюда левой, — нет уж. Как тогда Эн Ди сказанул? Нужен простой, незаметный парень из народа. Например ты, барон Шангу-Дуум. Ты у нас вроде тарана будешь. А следом за тобой уже и Гвери подтянется. Но только тогда, когда ты там силу наберешь, понял?