Газета Завтра - Газета Завтра 772 (36 2008)

Никто на месте происшествия Чубайса не видел, и позже в автомобиле "марки БМВ-765 госномер А 566 АВ" Чубайса тоже никто не видел. Двум судам, двум коллегиям присяжных Чубайс объяснял, что после покушения приехал в РАО на поврежденной фугасом машине, и только припёртый к стене вопросами В. В. Квачкова и его адвокатов, опиравшихся на показания водителя разгонной машины РАО "ЕЭС", вынужден был признать, что на работу, где его, наконец, увидели и другие, кроме охранников, лица, он приехал не на поврежденном BMW, а на совершено другой машине — "Тойота Лэнд Крузер", управлял которой Ф. Тупицын (Протокол судебных заседаний, стр. 755).

Интересные показания давал в суде и начальник штаба 10 батальона 1-го спецполка УВД Московской области майор, ставший скоро подполковником, а теперь уже и полковник С. Л. Иванов, очевидно стараясь изо всех сил скрыть важные обстоятельства, обнажавшие фальсификацию доказательств сотрудниками прокуратуры и МВД. Цитирую протокол судебных заседаний (стр. 308-310):

"- Кто Вам дал команду выдвигаться на место происшествия?

— Я сам принимаю решение. Мне сообщил дежурный, а откуда он получил информацию, я не знаю.

— Вы сказали, что не знаете, от кого дежурный (по батальону) получил информацию?

— Не знаю.

— Как начальник штаба, скажите, от кого такая информация могла поступить?

— Я не знаю. Я привык выполнять свои обязанности чётко, быстро и не разбираясь.

— Как и в каком документе зафиксировано сообщение дежурного (о нападении на кортеж Чубайса)?

— Не знаю. Не могу сказать.

— Какой документ ведётся дежурным?

— Книга учёта сообщений и преступлений, её ввели недавно (показания даются 13 ноября 2006 года). В то время у дежурного была просто рабочая тетрадь, в которую он записывал все сообщения.

— То сообщение, которое записано 17 марта 2005 года, было зафиксировано дежурным?

— Не знаю, может быть, записал, а может быть и нет.

— В какое время получил информацию дежурный?

— Не знаю".

Иванову было что скрывать. На суде выявился факт "неправомерного доступа неустановленными лицами к компьютерной информации системы "Поток", записанной 17 марта 2005 года на компакт-диски с целью их блокирования и умышленного искажения путём ретуширования госномера автомобиля СААБ" (Протокол судебного заседания, стр. 1195). Проще говоря, "картинки" с видеосистемы "Поток", якобы зафиксировавшей передвижение машины Квачкова в нужное следствию время и в нужном следствию месте, оказались втиснутыми туда при помощи электронных "клея" и "ножниц".

Всё было пущено в ход, лишь бы имитацию покушения выдать за покушение.

Вот как следователь Ущаповский находит в гараже на даче В. В. Квачкова нужные вещественные доказательства. Протокол за 18 марта, на следующий день после "покушения" и ареста хозяина: "В гараже предметов и документов, имеющих значение для дела не обнаружено" (т. 4, л.д. 27). В протоколе следующего дня прописано более детально: "В гараже находятся стройматериалы, пустые (!) деревянные ящики, бензиновый электроагрегат, шланг, кирпичи, доски, канистры и хозяйственный мусор" (т. 4, л.д. 106). Зато через неделю в том же самом гараже вдруг обнаруживают зелёный деревянный ящик военного образца, в котором находится подрывная машинка КПМ-1а, малый омметр, и 3 специальных инструкции по их применению (т. 10, л.д. 72). Вы можете себе представить, чтобы во время двух обысков по делу о террористическом акте с подрывом взрывного устройства, следователь не заметил ящика военного образца с вложенной в него подрывной машинкой и другим специальным оборудованием?

Та же история с дачей. Целая бригада по очереди, иначе там не повернуться, — всё помещение четыре на четыре метра, — вылазила, буквально пальцами прощупала каждый сантиметр — ничего! Ключи забрали, через день вернулись и как же у них попёрло! Два запала, электродетонатор, граната ( как говорится в акте, "предположительно РГД-5, с чекой и взрывателем"), и ещё два запала УДЗ к гранатам, и ещё одна граната… Неясно только, куда потом весь арсенал улетучился, на чью новую дачу перекочевал, в вещественных доказательствах он не появился, ни в каких документах больше не значится. Переборщили и сами поняли, что принесли на дачу лишку.

А вот как следствие подгоняло свидетельские показания.

Из выступления на суде главного научного сотрудника Центра военно-стратегических исследований Генерального штаба (ЦВСИ ГШ) генерал-майора Н. И. Куценко: "Я пришёл без очков, когда оказался первый раз на допросе. Когда меня допросили и прочитали, я не согласился, они переписали. Переписывали четыре раза. Потом я подписал. Суть протокола отложилась у меня, но таких слов я от Квачкова не слышал и такого на допросе не произносил" (Протокол судебных заседаний, стр. 276-277). Четыре раза (!) генерал заставляет следователя-фальсификатора точнее записывать свои показания на допросе, очищая их от следовательских измышлений. Но если так бесцеремонно следователи пытаются манипулировать показаниям уважаемого и авторитетного человека, можно только представить, что они творят с показаниями простых граждан…

Действия следствия как прикрывал Московский областной суд, даже официальную аудиозапись процесса отказался вести, чтобы легче было манипулировать протоколом судебного заседания. А защитникам подсудимых, несмотря на гигантский объём уголовного дела, запретил пользоваться персональными компьютерами — ноутбуками, запрет суд вынес после того, как защитники стали за руку ловить судью и представителей Чубайса на умышленном искажении материалов дела…

Подобных примеров вопиющего нарушения правовых норм со стороны суда и прокуратуры можно привести множество. Но остается открытым вопрос: кому и зачем был нужен это циничный спектакль?

Полковник Главного разведывательного управления Генерального штаба Владимир Васильевича Квачков, давно попал в поле зрения чубайсовских друзей, возможно ещё с югославских событий, когда он разработал и представил президенту Милошевичу ряд высокоэффективных антинатовских спецопераций, и уж точно с 1998 года, когда вместе с начальником разведки ВДВ полковником П. Я. Поповских он организовал рубежную для страны и Вооруженных Сил России военно-научную конференцию, где впервые прозвучала концепция создания в России Сил специальных операций или Сил специального назначения, — глубоко продуманный реальный вариант реформы российских Вооруженных Сил, действительно отвечающий вызовам нового века, способный без глобальных материальных затрат резко повысить боеспособность армии, укрепить защищенность страны. Немедленно последовавшее после конференции увольнение Квачкова из армии по выслуге лет, хотя накануне Министр обороны подписал приказ о продлении службы, арест и четыре с половиной года тюрьмы полковнику Поповских по явно надуманной причастности к гибели Дмитрия Холодова, не остановили Квачкова, он продолжал трудиться над столь опасной для врагов России концепцией создания нового вида войск, и мало того, что завершил научное изыскание на эту тему — подготовил докторскую диссертацию, но и сумел вложить результаты своей научной работы в военную доктрину, подписанную в январе 2005 года начальником Генерального штаба генералом армии Балуевским, ныне так же убранным из армии.