Газета Завтра - Газета Завтра 777 (41 2008)

Пока велись исследования, а закончились они положительным отзывом, никаких разрешений на устройство форелевых хозяйств в той части озера минсельхоз не давал никому, не только "Форпиту". Но питерцы приступали с "ножом горлу" — дайте! И дайте именно три тысячи тонн. При том, что уставной фонд этого предприятия всего 10 тысяч рублей. А для освоения ими задуманного потребуется порядка 350 миллионов рублей.

То есть минсельхоз имел все основания опасаться, что, взяв огромное количество воды и суши в свое пользование, питерцы могли просто законсервировать приобретение — опасения основаны на тех же 10 тысяч рублях уставного фонда. Копейки.

"Форпит" ушла в тень на некоторое время. Но потом неудовольствие предпринимателей и тех, кто за ними стоит, как раз и стало выражаться в тех самых наездах и давлениях, о которых я рассказал выше. Вдобавок к тому на минсельхоз начинает давить и антимонопольный комитет. Причем с какой формулировкой: ограничение конкурентной деятельности. В то время как он, этот самый антимонопольный комитет, взяв сторону "Форпита" как раз и выставлял себя в роли монополиста, потворствующего захвату огромной территории береговой зоны.

Захват земли, воды — это ведь термины военные. Недаром вскоре на горизонте минсельхоза появились люди в погонах, пускай и эмвэдэшных. Они, сотрудники УБЭП, вдруг почему-то стали настолько часто появляться на совещаниях антимонопольного комитета, что возникало ощущение лоббирования. Думается, не без давления людей в погонах антимонопольный комитет встал на сторону "Форпита".

В дело вступил арбитражный суд. Состоялось шесть заседаний. На всех для обозначения своей силы опять же присутствовали представители управления борьбы с экономическими преступлениями. За пять дней до решающего заседания как раз и произошла та "атака" двумя взводами на минсельхоз. Демонстративно. С намеком и арбитражному судье тоже.

В те же дни, точнее, в ночь с пятого на шестое августа в минсельхоз еще проникли и "неизвестные лица". Шарили по кабинетам. Бравый вахтер, бывший боевой офицер, задержал одного. Сдал дознавателю. В результате от задержанного были получены "сказочные" показания о том, что он в пьяном виде был почти что силком затащен кем-то неизвестным в министерство, это в полночь-то, через окно. Ничего не помнит. И его отпустили — за незначительностью вины. Видимо, свой человек.

Предел терпения на исходе. Ванда Феликсовна решает, что пора обнародовать методы и стили бравых оперативников. Собирает пресс-конференцию. Делает официальное заявление. Шаг сильный, действенный. Сразу же получает ответный ход со стороны МВД. Патенко грозят обвинением в том, что она "мешает следствию". Затем раздается звонок из Питера. Из ассоциации форелеводов. Какое странное сближение! Опять Питер, опять форель. И этот человек, "форелевод", рассказывает страшную тайну МВД, мол, планируется возбуждение уголовного дела против вас, Ванда Феликсовна. Мы, мол, тесно сотрудничаем с МВД. Предлагаем и вам наладить такие же связи. Купите у нас крупную партию рыбных кормов для Карелии. Пришлось объяснять, что она не боится таких намеков, что корма — это коммерция, а министры коммерцией не занимаются…

Эта история, кажется, бесконечной. И, отнюдь не местного, карельского, характера. Везде, где мне пришлось побывать в командировках за последние полгода (Ростов-на-Дону, Таганрог, Павловский посад, Вологда, Казань), деловые, активные люди стонут и плачут, по их признанию, от "засилья правоохранительных органов".

В Вологде один предприниматель мне сказал, что складывается такое впечатление, будто каждому участковому милиционеру поставлена задача "найти и обезвредить своего, личного, взяточника и коррупционера". Априори. Подозреваются все. Фас.

А здесь, в Карелии, директор новейшего, только что построенного комплекса, о котором я расскажу ниже, Владимир Бакуров поведал историю такого же набега МВД, когда без объяснения причин в его кабинет вошли офицеры милиции и предложили освободить кабинет. Для чего? Для того, чтобы здесь, в директорском кресле, вести допрос его подчиненных. Они жаждали порулить предприятием. Так уже было в бериевский период, когда экономикой, по сути, руководило Министерство внутренних дел. Люди в Карелии в панике. Вспоминают 37-й год. И не безосновательно, как видно.

ЕЩЕ РАЗ ПРО НАВОЗ

Но оторвем наконец глаза от чтения протоколов, отбросим груз вселенского скандала с души, вздохнем всей грудью и проедемся по золотоосенним дорогам Карелии в Мегрегу. Туда, где действительно в чистом поле встало чудо современной сельскохозяйственной технологии. Тот самый животноводческий комплекс на 800 голов.

На проходной оденем стерильный халат и последуем за Владимиром Бакуровым, отставным офицером-десантником, прекрасным хозяйственником, энергичным, обаятельным человеком.

Великолепные помещения из нержавеющего металла, наподобие авиационных ангаров. Стометровые ряды окон одновременно с пульта сдвигаются вверх-вниз в зависимости от температуры. Два "ангара" для отдыха и кормежки. Здесь травяная подстилка под бок коровам, чесалки, поилки. Никакой привязи. Хочешь, милка, гуляй, хочешь — ложись спать. А на дойку — по коридору в специальное, стерильное помещение тоже вольным коровьим ходом.

У каждой рогатой головы на шее электронный чип. А в компьютере за стеклом можно узнать, сколько она съела сегодня, выпила и дала молока. После чего вносятся коррективы в ее содержание.

Навозоудаление и кормораздача — самое сложное в животноводстве, особенно в комплексах таких масштабов. В старых советских коровниках доярки вручную таскают тачки с кормом. Навозом переполнены были ямы на задках ферм. Зловонная жижа разливалась по территории, делая её непроходимой. А что здесь? Сток. Приямок. Мощный насос, и по трубопроводу эта масса ценного биологического материала уносится в огромную металлическую емкость. Такие бывают в нефтехранилищах. Мечта Бакурова — накрыть ёмкость колпаком, собирать газ и с помощью его вращать электрогенератор. Своей энергии хватит на всё обслуживание комплекса. И я верю, у него это получится. Чудо произойдёт. Если, конечно, перестанут творить чудеса излишне бдительные милицейские чины, когда у человека просто кончится терпение, и он пошлет всё подальше.

А заготовка кормов? Я всё думал, как же шведы и финны, живущие под таким же пасмурным, дождливым небом, умудрялись досыта кормить свой скот. Как сено сушили? Оказалось, сено и сенокос — это понятия отжившие. Теперь в любую погоду заготовляют зеленую массу, и опять же не в силосные ямы её укладывают, не в траншеи, засыпая песком и землей для консервации, а набивают в гигантские полиэтиленовые рукава в два человеческих роста. И такие кишки укладывают на асфальтовые площадки рядом с коровниками. Нет, не зря каждому посетителю комплекса положен стерильный халат.