Дмитрий Даньшов - Истории НЕуспеха. Коллекция неудач, собранная за долгую успешную карьеру

В результате деятельность кооператива, вручную производящего одежные кнопки, была вполне успешной. Поскольку люди были мы тогда всей страной небогатые, даже такой варварский труд был экономически оправдан.

Посмотрев хвалебный сюжет по телевизору, и оценив перспективы, я решил воспользоваться увиденной идеей. Только сделать всё это как-нибудь поинтересней: не крутить ручки прессов, а прессы взять кривошипные или хотя бы эксцентриковые – подробно я еще не продумывал, но было очевидно, что подсмотренный процесс производства можно существенно ускорить. Главное – сделать хорошие матрицы, которые позволяли бы делать эти кнопки более качественными и более производительно. Я взял в читальном зале института учебник по обработке металлов давлением, открыл там главу, а точнее, целый раздел, который касался холодной вытяжки листового металла, воспринял основную идею: исходим из гипотезы, что площадь заготовки всегда в итоге равна площади полученного изделия. И засел за кульман, ибо чертежником-деталировщиком я был уже на момент поступления в институт, и стал терпеливо, с радиусами, с точностями – правда, без твердостей (твердости по HRC я тогда еще затруднялся проставлять) рисовать комплект оснастки для производства кнопки.

Да-да-да, одежные кнопки! Перед тем как засесть за кульман, я попросил свою одноклассницу, учащуюся тогда на факультете журналистики МГУ и являющуюся внештатным корреспондентом газеты «Собеседник», посветить своей корочкой внештатного корреспондента – и вместе с моим другом Юрой Кормилициным проникнуть в этот кооператив, чтобы якобы взять у них интервью, а на самом деле пошпионить: как они там всё это делают? Юра Кормилицин и Инна Бекрева, спасибо им за это, всё классно отработали: Юра повесил на шею фотоаппарат «Зенит ЕТ» – якобы он фотокорреспондент. Фотографий, правда, потом не получилось, но он глазами фотографировал лучше, чем объективом. Сказал, что да, чуваки работают пещерно, и обойти их на повороте, имея более производительную оснастку – что два пальца об асфальт…

Просидев за кульманом не один день, я в итоге выдал комплект чертежей. По части формообразующей и режущей кромок матриц и пуансонов на тот момент все было выполнено нормально. Единственное, что я тогда совершенно упустил из виду – это то, что матрица и пуансон должны друг относительно друга позиционироваться, причем весьма точно. Я почему-то полагал, что пресс спозиционирует верхнюю подвижную и нижнюю неподвижную части матрицы сам, что он опускает подвижную верхнюю часть с высокой точностью – естественно, это совсем не так. По факту пресс развивает усилие с заданной частотой, а позиционироваться инструмент относительно самого себя должен по направляющим. Учась на втором курсе, я это упустил. Мой друг и партнер Юра взял комплект чертежей и повез их поездом в город Новоград-Волынский – сейчас это Украина, а тогда это был великий и могучий Советский Союз, где его дядя трудился токарем на инструментальном производстве. В результате детали были выполнены на токарном станке – без шлифовки, но с достаточно высокой точностью, после чего были закалены объемно на масло, но опять же без шлифовки. Думаю, что опытный токарь внес свои корректировки в мои достаточно жесткие допуски, потому что я закладывал весьма небольшие зазоры между подвижными частями, и при закалке термические деформации, скорее всего, вышли бы за рамки заложенных конструктором, то есть мной, зазоров. Но поскольку все собиралось и работало, наверное, опытный токарь шестого разряда слегка подкорректировал чертежи второкурсника с точки зрения допусков под реальные возможности производства.

Через неделю Юра вернулся с тяжеленной сумкой, в которой лежала оснастка. Там было шесть пар «матрица-пуансон» – и у меня же на кухне, безо всяких прессов, из металлической крышки для стеклянных банок с домашней консервацией, позиционируя матрицу руками и развивая усилие молотком, мы попытались отштамповать несколько пробных изделий. Изделия отштамповались – неидеально, но при условии, что вместо молотка будет пресс, был шанс повысить качество… Но пока мы решали, где можно найти или изготовить прессы – вопрос, о котором мы не задумывались, пока занимались технологией производства – на рынке появились пластиковые кнопки. Надежность их, конечно, невелика, зато они очень дешевые, хорошо выглядят, и краска с них не облезает, потому что они окрашены в массе…

Вставка. Надежный маркер, позволяющий судить о степени эксплуатации трудящихся в СССР

Еще один макроэкономический вывод, который следовало бы сделать – это то, что в Советском Союзе степень эксплуатации рабочего класса (по дедушке Марксу) была очень высокой. Об этом свидетельствует то обстоятельство, что кооператив, вручную – подчеркиваю, вручную! – при низкой производительности труда клепающий эти плохонькие одежные кнопки, был рентабельным и мог существовать, работать, развиваться в течение достаточно длительного времени, и сотрудники этого кооператива находились в более выгодном экономическом положении, чем их коллеги, трудящиеся на советских предприятиях. Соответственно, норма эксплуатации (то есть соотношение полного рабочего времени и необходимого рабочего времени) была высокой. Частично высокая степень эксплуатации компенсировалось социальными благами – общими, доступными и бесплатными – но в целом население находилось в весьма стесненных финансовых условиях. Деньги имели огромное значение, а 50—70 рублей разницы в зарплате условно позволяла человеку подняться на следующую ступеньку социальной иерархии общества. Поэтому у меня и моих ровесников было особое уважение к деньгам и сформировалось устойчивое стремление к материальному благополучию. Наверное, в студенческие годы это и было главной мотивирующей силой и, может быть, даже основной идеей жизни. Не познание печалей мира, не поиск себя, что, на мой взгляд, вообще весьма туманная затея, а конкретная цель – заработать.

Помнится, один важный знакомый, в те годы занимавший пост замминистра цветной металлургии, ставил мне на вид: мол, что же вы с товарищами столь меркантильны – кроме денег, ни о чем и говорить не можете? Все очень просто. Мы были голодные. Ну, не в прямом смысле – на еду денег хватало – а вот нищенство советское утомило! Хотелось быть побогаче. Не ужиматься постоянно, не копить месяцами на новые ботинки. Хотелось искренне и сильно. А материальная мотивация – она, как известно, простая, понятная и весьма мощная.