Влад Михайлов - По следам слухов о музыкальном проекте «А. НЕМЕЦЪ». Том 1. Книга 5. «Сборник №1 МП „А. НЕМЕЦЪ“ – для русского зарубежья

Еще какое-то время группа «Гамлет» выступала на фестивалях, Андрея брали петь на предвыборных концертах, но со временем единственными его концертными площадками стали немногочисленные копейские рестораны. Хотя еще не так давно случайно оказавшийся на его выступлении менеджер одного из московских клубов предложил ему перебраться в столицу. Но он лишь отшучивался в ответ. И напивался. По словам игравших с ним музыкантов, в последний год в ресторане «Копейск» официантам было запрещено подавать ему спиртное, но он умудрялся где-то его доставать и прятать. Не успевали оглянуться, а он уже был навеселе.

«Ему было очень тяжело общаться с людьми. И людям было тяжело с ним. Он получал деньги и куда-то пропадал на несколько дней. К нему приходили, а он просто не открывал дверь. Назначали выступления, а он мог на них не появиться, – делится воспоминаниями Дубровин, – и еще он боялся, что если перестанет пить, то не сможет и петь»…

Он жил в квартире на общей кухне с алкоголиками. Они пили, он пил. Своя семья получилась неблагополучной. Его приятели говорят, что ни на каких других женщин, кроме своей жены Нади, с которой познакомился еще подростком, он внимания не обращал, любил только ее. И сына, пятилетнего светловолосого Никиту, тоже обожал. Но алкоголь пересилил всё. Жена тоже начала пить, сынишку взяли на воспитание родители Андрея.

За несколько дней до смерти Андрей подрался с соседями. Преимущество оказалось не на его стороне, и он получил несколько сильных ударов чем-то тяжелым по голове. Для организма, пораженного пневмонией, это было уже слишком. Свидетели рассказывают, что еще шесть дней после драки он ползал по квартире и лежа читал книги. И не набрал номер ни одного человека – ни друга, ни врача, ни милиции…

Максим Муравьев, гитарист:

– Мы с ним были знакомы с детства. Он нигде музыке не обучался, только походил недолго в эстрадный кружок в копейском Дворце пионеров. Он из очень интеллигентной семьи: папа – талантливый художник-пейзажист, мама была закройщиком в ателье, брат тоже в группе играл. После школы мы с ним и другими друзьями поступали в колледж культуры. Он не поступил, потому что у него не было аттестата, только справка. В 14 лет Симон сказал, что он самый лучший певец в мире. Когда он победил в «Ялте-Москве», я в это поверил…»

Вполне может быть, что цель сбора всевозможного рода информации, и её постоянная обработка, для некоторых государственных НИИ и частных корпораций являются лишь частью каких-то секретных научных разработок новейших технологий тотального контроля и воздействия на коллективное и индивидуальное человеческое сознание и подсознание. По этому поводу в обывательской среде постоянно «гуляют» всевозможные слухи, подогреваемые специфическими телевизионными программами и интернет-публикациями, а порой и официальными новостными агентствами. Очевидно, отсюда и возникают различные версии, связывающие отдельные объективные данные о, действительно, во многом странном и необычном музыкальном проекте «А. НЕМЕЦЪ», с подобными разработками.

В 2019 году в «Документальных архивах» ЛитАртели «Аргументов и Фактов!» появилось ещё одно интересное сопоставление фактических сведений, касающихся деятельности ИБД «СОЛО» и, в том числе, цикла передач «Феномен искусства»:

«Для большей части населения страны, 1995 и 1996 год были очень трудными, но именно на это время приходится активнейшая фаза деятельности ИБД «СОЛО», что, конечно же, говорит о существенных возможностях сил осуществляющих эту информационную акцию. Очевидные признаки чьей-либо «влиятельности» и финансовой сверхсостоятельности никогда не ускользают от посторонних глаз. А вот некоторые знаковые совпадения, скрытые символы и сигналы, могут оставаться не обнаруженными в течение многих десятилетий, тем более, если они являются составляющей каких-нибудь разовых или долгосрочных профессионально моделируемых тайных замыслов и безукоризненно рассчитанных манипуляций по претворению этих замыслов в жизнь.

Случайно замеченные не так давно любопытные совпадения названий первых двух альбомов МП «А. НЕМЕЦЪ» («Несмотря ни на что» 1989, и «Зона выживания» 1990) с названиями зарубежных фильмов, уже обсуждались в наших публикациях. К доводам «разоблачителей», в дискуссии по этому вопросу, можно было относиться по разному. Однако, откровенно говоря, оснований для скептицизма, с очередным новым аналогичным открытием, сделанным в 2019 году, у нас заметно поубавилось.

По мнению бывшего выпускника университетского факультета фипси А.И. (с 2018 года занимающегося неофициальным изучением информационной антологии МП «А. НЕМЕЦЪ»), название цикла передач «Феномен искусства», совсем не случайно, и даже «демонстративно», взято В. Воронежским с названия книги «Феномен искусства», выпущенной в свет в 1980 году издательством «Мецниереба» (издательство Академии наук и Госкомиздата Грузинской СССР) , г. Тбилиси (АН ГССР, Институт философии). Автор книги – Зураб Какабадзе. Вот что говорится о нём на сайте info.wikireading.ru/232753:

НОВЕЙШИЙ ФИЛОСОФСКИЙ СЛОВАРЬ

Какабадзе Зураб (1926 – 1982) – грузинский философ, культуролог, поэт. В 1950 окончил философский факультет Тбилисского университета, в 1953 там же аспирантуру, там же и работал. С 1958 до конца жизни заведовал отделом эстетики в Институте философии АН Гр. ССР. Учился у Нуцубидзе, С. Б. Церетели, Бакрадзе и др. К. стал аспирантом, другом и преемником последнего. Широкий резонанс вызвала работа К. «Проблема „экзистенционального кризиса“ и трансцендентальная феноменология Эдмунда Гуссерля» (1966). Известен также работами «Человек как философская проблема» (1970) и «Феномен искусства» (1980). Круг основных интересов К. очерчен двумя фундаментальными темами: культура и философская антропология, одним из «зачинателей» которой он и явился в рамках бывшего СССР. К. исходил из положения о специфической детерминации человеческой жизни прежде всего со стороны смыслов и значений культуры, соотносимых с целевыми механизмами человеческой деятельности, задаваемыми иерархиями ценностей. За иерархиями ценностей им усматривалась соответствующая иерархия бытия, «градуируемого» от небытия к «более-чем-бытию». Следующая ось анализа соотношения пониманий бытия эпохой и пониманий бытия конкретными субъектами, человеком. При этом основная детерминация человеческой жизни идет не из прошлого и исходит не из настоящего, а из «точки» абсолютного бытия. Это детерминация посредством свободы, считает К. Сущность свободы заключается в способности преодоления инерции фактического бытия, открытия себя для абсолюта. К. констатирует исчерпанность субъект-объектной схемы для понимания современных социокультурных процессов и показывает тот кризис, к которому привела основанная на этой схеме европейская концепция «бытия-в-природе». К. предлагает концепцию «бытия-в-качестве-природы», в которой человек как бы «помогает» природе реализовать самое себя, так как ее «собственно-первоначальный строй вовсе не случаен и не бессмысленен». В отношении же специфики современной социокультурной ситуации утверждается приоритетность индивидуального начала, также выпадавшего из классических схем анализа. Индивидуальность есть различимость. Неразличимость означает повторяемость, повторяемость – заменимость, заменимость же разрушает связь людей – «если я одного могу заменить другим, то ясно, что ни один из них, по существу, не связан со мной». Основной же принцип бытия – в мире – это следование должному, но не просто как возможному, а как требуемому возможному, т.е. как соответствующему «универсально-объективной тенденции бытия». Личностное требует единения с универсально-объективным. Однако человеческая природа изменчива, а сам человек склонен к самообману либо в самопознании, либо в гипертрофированно понимаемом «интересе» (в частности, классовом). Поэтому столь важно видеть себя всегда на фоне других, т.е. на фоне иных возможностей бытия («иначе-бытия»), что возможно лишь при условии свободы человека и возможности занятия им рефлексивной позиции, т.е. при «стоянии на самом себе как данном решении» в конкретном поступке, «выходя за пределы объективного бытия». Основная ловушка при этом – самообман по поводу значимости собственного бытия. Боясь несвободы, человек еще больше боится свободы. Риск свободы (потеря почвы под собой и попадание в пропасть небытия) порождает склонность к отказу и бегству от нее. Бытие равно заключает в себе эти две возможности – следования несвободе (необходимость как инерция) или следование свободе (необходимость самодвижения). Выбор всегда остается за человеком – или он остается в «данности», или приобщается к «бесконечности». Свободное поведение есть поведение, совершаемое при возможностях иного поведения. Природа человека не сводима к его социальности. «Совершенно безличные существа не могут организовать себя в виде общества». Если мы «теряем» личность в пользу общества, то мы теряем и (хотя бы частично) критерии для оценки этого последнего. Отсюда основной принцип философии – принцип «Я-в-мире». Философия, исходившая из позиции отвлечения от собственного бытия философа и мерявшая человеческое бытие «категориями» (т.е. по формам бытия абстрактного мира), прошла мимо человека. Философия, ставшая на позицию «я-в-ми-ре», движется в направлении человека (философия жизни, феноменология позднего Гуссерля, экзистенциализм, ранний Маркс, французский структурализм как реакция на односторонне акцентированную свободу). Следуя по этому пути, философия должна стать самокритикой, включающей в себя критику эпохи, и утвердить себя как философскую антропологию.