Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 63

То есть торренты сделать явлением казённым и каждого пользователя интернета обязать скачивать еженедельно столько-то (в зависимости от технической возможности) контента, а потом — и это главное! — предоставлять конспект, в котором излагать мысли и мнения об увиденном-услышанном и даже, быть может, прочитанном. Не станем особенно бесчинствовать и задавать неподъёмные уроки. Сколько сможете, хоть строчку. Но — обязательно и ежедневно!

И тут выпущенный через клапан пар начнет жить вполне самостоятельной жизнью, рисуя фантомы — куда Босху. Такие схватки пойдут, такие диспуты! Кстати, говорят, что с появлением фейсбуков, форумов и ЖЖ стены и заборы стали чище. Стоит проверить.

А авторы, творцы нетленки... Девять десятых перемен просто не заметят. А тех, кто заметит, можно и кнутом, и пряником поощрить. Как первого, так и второго потребуется совсем немного. Разделить творцов на четырнадцать чинов, от коллежского литератора и выше, за скачку с торрента соответственно чину — из казны. Соцпакет обеспечить опять же по чину. Недорого выйдет, уверяю вас, причём издержки можно будет покрыть из принятого сразу в трёх чтениях налога «на культуру». Ещё и в прибыли окажется держава — она, как ни старайся, всегда в прибыли.

"Давно пора! Мудрое решение! Все, как один, творим во благо народа!" — зажужжат сегодняшние записные борцы авторского права, выписывая в воздухе фигуры наивысшего пилотажа и тем стараясь перещеголять друг друга в глазах начальства, привлечь внимание власти и стать в первые ряды нового хлебного движения. Под записными борцами я подразумеваю творческих работников, обладающих лишь внутренней ценностью, тех, кого за пределами бывшей нашей империи не очень-то замечают, и следует совершить совсем уж что-то необычное, дабы попасть в новости — голым пройтись по проволоке над Ниагарой, например.

Но главное в другом: думается, что белкам в клетке можно дозволить всё в принципе: читать, смотреть и даже разговаривать. Только есть вероятность, что после этого белкам станет совсем скучно. За что бороться?

Потому власть и на раздумье, как витязь с картины Васнецова.

Время ещё осталось. Чуть-чуть.

К оглавлению

Опубликовано07 апреля 2011 года

Технологическая цивилизация, существующая на третьей планете жёлтого карлика, стопроцентно порождена западной, иначе обзываемой иудео-христианской, культурой. Именно она раскатала циклическое время Традиции в линейное время Прогресса. Но иудео-христианская цивилизация стоит на фундаменте цивилизации античной, несмотря на бытовавшие между этими достойными сторонами распри. И до появления христианства, и после его оформления доходившие до смертоубийства ссоры между александрийскими греками и евреями были традиционнейшим — почище выступлений атлетов и актёрок — развлечением жителей эллинистической столицы. Рим сначала просто завоевал Иерусалим, а потом и разрушил, причём в условиях острого дефицита крестов для распятия восставших. Сожжение христиан и затравливание их африканскими зверями по зрелищности и посещаемости соперничало с выступлениями любимых мурмиллонов и ретиариев.

Но для распространения учения аврамических религий с их трансцендентным Богом римская военно-административная машина была необходимой. Pax Romana обеспечивал перемещение людей в пределах большей части Ойкумены, с минимумом препон. Иудеи селились в Риме ещё во времена Цицерона. Христианские проповедники бродили от черноморской Диоскуриады до древнего Тартесса в Испании.

Для усвоения учения аврамических религий жителями Ойкумены потребовалась машина. Машина культуры. Культуры греческой или, скорее, эллинистической. Эллинистической, поскольку язык Нового Завета — универсальный койне, а не более ранние диалекты, вроде аттического или ионийского. Эллинистической, ибо мудрость отдельных философских школ классической, полисной Греции была синтезирована в общую эллинскую учёность именно в этот период. И именно в нём был оформлен архетип двух столов, на которых функционировала машина эллинистической культуры.

Первый и, наверное, самый любимый стол — это греческий триклиний. Стол для возлежания втроём. (Это занятие не надо путать с Menage a trua легкомысленных галлов.) Нет, за греческим столом, с трёх сторон, возлежали солидные бородатые мужики. И не потому, что злоупотребили очищенной... Нет, пили мало, пили сухое вино, да и к тому же сильно разведённое водой. Это занятие, популярное среди буфетчиц пивбаров советской поры, входило в ритуал застолья. Аттическое или фалернское, предварительно перелитое в «парадную» амфору, украшенную росписью, подобающей глубоко гуманным нравам того времени (ахейский воин сбрасывает со стены Илиона троянского мальчика; ахейский воин закалывает троянского мальчика на глазах его матери; троянская мать пытается защитить ребёнка от ахейского воина), смешивалось с водой в специализированном сосуде-кратере, удостоенном вознесения в астрономическое небо в виде созвездия Чаши (Crater в международной номенклатуре). И закуска была скромна: хлеб, сыр, оливки. Немного рыбы и мяса. И — главное за столом: беседа, общение.

Эллинская учёность приобретает общечеловеческое значение с Сократа (Гераклит нарочито тёмен, Пифагор старательно скрытен). Но Сократ не оставил ни одного письменного сочинения. Вся его научно-педагогическая деятельность происходила за столом. Здесь, посредством задаваемых вопросов и рассказанных баек, он искал мудрость для себя и преподавал её ближним.

Но мы знаем о Сократе благодаря рассказам его учеников. Великого философа и малоудачливого политконсультанта Платона. Афинского стратега, блестящего командира наёмников (в ходе Анабазиса сумел вывести десять тысяч своих бойцов из враждебных земель) и выдающегося историка Ксенофонта. По какой-то причине с демократией все вышепомянутые не дружили. Добрейшего Сократа афиняне отравили. Ксенофонт, определённый во «враги народа», понял, что мешканьем беды не избудешь, записался в бродяги, вышел на щебёнку и нашёл себе пристанище у спартанцев, чьи отряды умело водил против былых сограждан, заработав на ратном труде именьице у Скиллунта. Платон же вообще создал теорию идеально-иерархического общества. Но труды мудрецов более позднего, платоно-ксенофонтова поколения мудрецов протекали уже за другим столом, за письменным.

Архетип двух столов проходит через всю западную цивилизацию. Один — пиршественный, соединявший друзей для диалектической, направленной на отыскание истины беседы, другой — письменный, за которым знакомились с мудростью (и глупостью) других и записывали свои мысли. И частности тут не важны — римляне времён Республики и бородатых консулов сидели за квадратными столами-менсами, также удостоившимися места в астрономической номенклатуре в виде созвездия Южного неба Mensa (по-русски — СТОЛовая гора). Писать же могли на вощёных дощечках стилусом, кисточкой на папирусе... Читали же в тиши библиотеки или прокручиваемый папирус, или сшитый из тетрад (сложенных вчетверо листов) кодекс.