Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 86

А гражданская авиация? Многие дети провинции ни разу не летали на самолётах. Взрослые — те, кто застал советскую авиацию, рассказывают детям о полётах, как о сказке: купил билет да и полетел к бабушке в Таллин. Где тот Таллин, где та бабушка? Да и регулярных рейсов из Воронежа в Таллин больше нет. Конечно, и в провинции достаточно детей пусть не олигархов, но и не совсем бедных родителей, которые регулярно бывают если не в Лондоне (хотя бывают и в Лондоне), то в Турции или Болгарии. Но их меньшинство. И вот уже идёт раздел на тех, кто летает, и тех, кто ползает. А это нехорошо. Если прежде рождённый ползать мог переломить судьбу, став лётчиком, а лучше — лётчиком-космонавтом, то сегодня подняться над гваздевскими чернозёмами таким путём с каждым годом становится сложнее и сложнее. Вдруг некогда массовая профессия сузится настолько, что станет диковинкой, вроде специалистов по ковке булатных мечей-кладенцов? Запретят летать последним из «Ту», «Анов» и «Яков», а куда ж лётчикам, механикам и диспетчерам идти?

Я скажу!

Идите, мужики (и, конечно, бабы), в писатели! Перспектива остаться без профессии меня не страшит нисколько. Оно, конечно, всякое в мире случается, но ремесло литератора от всяких катаклизмов и кризисов получает толчки для развития, и только. Революция породила революционную литературу, война — военную, перестройка — перестроечную, кризис — кризисную, и конца-края этому пока не видно. Другое дело, что в условиях максимально упрощенного копирования любого текста жить на проценты, за счёт написанного ранее, будет сложно. Ну и что? Девять десятых литераторов и сегодня не переиздаются в сколь-либо экономически значимых объёмах. Однако и живут, и пишут. И будут писать!

За писательскую профессию я спокоен. Работы вокруг — непочатый край. Каждый владелец завода или парохода должен оставить после себя автобиографический роман-эпопею, только не каждый это понял. Приди к нему, побеседуй по душам, возьмись оформить его воспоминания в надлежащем виде, чтобы не стыдно было дать внукам почитать, — вот писателю и доход. Разовый? Но мода — вещь великая, вслед пароходовладельцам потянутся и лавочники, и таможенники, и футболисты, да мало ли обеспеченного люда вокруг. Тут главное — не продешевить.

Или вывески для магазинов — чем не поле деятельности для писателя?

Или отзывы в интернет-заведениях о фонариках, пылесосах и утюгах: "Подарив жене утюг «Глетчер КХ-32155», я укрепил семью, и теперь жизнь наша стала сущим раем…" А поскольку этих утюгов да пылесосов с каждым днём прибавляется, — писать нам не переписать.

Наконец, писатель умеет не только писать, но и читать. Учитывая тенденции развития образования в России, да и другие тенденции тож, лет через десять один писатель, бывший космонавт, будет кормиться написанием, а другой писатель, бывший авиаконструктор, за тысячу вёрст от первого, кормиться чтением посланий с фронта: «Во первых строках моего письма, родимая матушка, спешу сообщить, что ранен я несильно, лишь рук да ног лишился, а остальное всё почти цело…»

К оглавлению

Опубликовано16 сентября 2011 года

Поводом послужила статья Мэтью Бэйлесаиз Суинборнского технологического университета (Австралия) и его коллег об открытии действительно весьма необычного небесного тела в системе миллисекундного пульсара PSR J1719-1438. Но насколько справедливо причислять это тело к планетам, тем более к алмазным?

Как известно, пульсары были открыты в 1967 году и изначально настолько смутили первооткрывателей невероятной регулярностью импульсов, что те подумали даже, что имеют дело с посланием внеземного разума. С тех пор минуло уже 44 года, но до окончательного прояснения механизма излучения пульсаров ещё далеко. Что не мешает, впрочем, вовсю применять это излучение к решению довольно разнообразных задач, от исследования межзвёздной среды и проверки эффектов общей теории относительности (ОТО) до технического использования пульсарных радиоимпульсов в качестве высокоточных часов.

Одно из таких применений относится к случаю, когда пульсар входит в состав двойной системы. Если плоскость орбиты системы хотя бы немного не параллельна небосводу, пульсар из-за своего орбитального движения будет то приближаться к наблюдателю, то удаляться от него. При этом времена фиксации импульсов из-за эффекта Доплера будут варьироваться — они будут приходить то чуть чаще, то чуть реже. Точность пульсарных часов настолько высока, что даже небольшие сбои в них позволяют вылавливать очень тонкие особенности движения пары.

Конечно, наибольший интерес всегда привлекала возможность использования двойных систем с пульсарами в качестве лабораторий по проверке ОТО, но около двадцати лет назад выяснилось, что эта же методика приносит и другие полезные результаты. В январе 1992 года Александр Вольштан (Wolszczan) и Дейл Фрейл сообщили, что частотная модуляция импульсов пульсара PSR B1257+12 свидетельствует о наличии в системе не ещё одной звезды, а пары тел с массами, всего в несколько раз превышающими массу Земли. Позже, в апреле 1994 года, Вольштан «добавил» в систему третье тело — на этот раз уже лунной массы. Назвать столь незначительные объекты компонентами кратной звезды, естественно, нельзя, поэтому их стали считать планетами — первыми планетами, найденными вне Солнечной системы. Правда, спутники PSR B1257+12 вряд ли появились на свет так же, как, например, Земля или Марс, поэтому термин «планета» к ним применим лишь с некоторыми сомнениями.

К таким же сомнительным телам относится и «алмазная планета» у пульсара PSR J1719-1438. Её существование, как и существование планет Вольштана-Фрейла, выведено из анализа переменности в частоте импульсов пульсара. В данном случае модуляция сигнала указывает на период обращения, равный всего 2,17 часа (именно столько на «алмазной планете» длится год), и радиус орбиты порядка 600 тыс. км (всего в полтора раза больше радиуса лунной орбиты). Третий закон Кеплера позволил оценить массу спутника (точнее, её нижний предел) — она оказалась чуть больше массы Юпитера. Эта масса и стала поводом для использования термина «планета».

Близость к центральному телу системы — пульсару — означает, что спутник не может иметь большие размеры. Если бы его диаметр превышал 60 тыс. км, его на таком расстоянии разорвали бы приливные силы. В итоге, зная массу и размер, мы можем оценить плотность — 23 грамма на кубический сантиметр. Эта величина непонятна. Она существенно больше плотности планет-гигантов (порядка 2 г на куб. см), то есть планетой в привычном понимании этого слова спутник PSR J1719-1438 быть всё-таки не может.