Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 90

Провести весь комплекс исследований обыватель не может. Даже миллиардер не может: времени нет, умрёшь, прежде чем завершатся полноценные клинические испытания.

На фрилансерскую биржу постоянно поступают заказы: «Написать десять положительных отзывов о препарате Х к восьми утра, каждый отзыв не менее восьмисот зпб, за десять отзывов заплачу пятьдесят рублей после размещения». Исполнители исступлённо кричат: «Выбери меня!»

Отзывы отечественных НИИ и клинических кафедр стоят дороже, но принцип тот же: «чего изволите?» А те, кто этого принципа не придерживаются, заказа на проведение исследования не получат. Потому и крестьянину, и миллиардеру остаётся либо доверять, либо умирать, либо и то и другое одновременно. Я имею в виду не только пресловутые арбидол и панавир. Лекарства с неподтверждённым эффектом были всегда, вспомнить хоть тот же круцин.

Врут много, врут явно, и врут неталантливо. Давеча перемещался из домодедовского аэропорта к Павелецкому вокзалу на электричке «Аэроэкспресс», и все пятьдесят минут дороги крутили рекламу этой самой электрички с утверждением, что путь займёт тридцать пять минут, если ты купишь билет в вагон бизнес-класса.

Вот упала ракета, не выведя спутник на орбиту. Говорят, топлива не хватило. А почему? Топливные баки были наподобие некупленного тридцатишестилитрового аквариума? Или счётчик топлива врал? Или вообще дело в другом?

Подобное состояние можно наблюдать практически всюду. И всегда.

Поэтому, думаю, задача разделения информации и дезинформации важна не менее, нежели поиски альтернативы нефти. Иначе немудрено опять остаться на бобах.

Вопрос в том, как обрабатывать потоки данных. Ввести предварительную цензуру или цензуру последующую? Соврал – уплати штраф, посиди, повиси? Предварительная цензура снизит ниагары сведений на несколько порядков, в том числе и дублирующие потоки. Прочитал десять тысяч знаков – и свободен. Остальное – дезинформация, не заслуживающая внимания.

Штрафы способны стать основным источником бюджета после истощения запасов углеводородного топлива, обеспечивая пособия и пенсии.

Но вдруг без вранья современный бизнес рухнет, и, рухнув, похоронит не только экономику, а всю цивилизацию разом?

Нет, тотальное разделение информации и дезинформации проводить следует с оглядкой. Но лично для себя… Очень хочется. Поставить программу «Вижу насквозь», которая при помощи семантического анализа или другим способом будет определять лживость текстов – рекламных, публицистических, политических.

Впрочем, с последними и без того ясно.

К оглавлению

Опубликовано10 октября 2011 года

Это продолжение. Предыдущую часть статьи читайте здесь.

Только теперь, «в честь праздника» — пятидесятилетнего юбилея NRO появилась возможность узнать (почти) все эти тайны из официальных документальных источников и экспонатов.

Самый выдающийся среди выставленных в музее аппаратов — спутник KH-9 HEXAGON, часто упоминаемый по его неофициальному названию «Big Bird», то есть «Большая птица». Здоровенный, длиной около 20 метров, HEXAGON нёс на своём борту без малого 200 километров широкоформатной фотоплёнки для разведывательных фотографий местности в высоком разрешении.

Как свидетельствуют историки спецслужб и подтверждает Фил Прессел, конструктор применявшихся в этих аппаратах панорамных фотокамер типа «оптический бар» — спутник HEXAGON по сию пору остаётся «самой сложной механической системой из всех, что США когда-либо выводили на орбиту».

Сдвоенные (для стереоскопической съёмки) зеркальные фотокамеры панорамного обзора крепились на борту не жёстко, а через оси вращения, что позволяло разворачивать их в разные стороны по мере пролёта спутника по заданной орбите над землёй. Такой процесс прочёсывания земной поверхности среди сотрудников разведки именовался «стрижкой газона» (mowing the lawn). При ширина фотокадра плёнки 6 дюймов (15 сантиметров) размер захватываемого при съёмке участка земной поверхности составлял около 700 километров, а фотокамеры в спутниках этого класса имели разрешающую способность порядка 2-3 футов, то есть от полуметра до метра.

Согласно документам, рассекреченным ныне в NRO, каждая из миссий спутников HEXAGON длилась в среднем около 124 дней (но в отдельных случаях доходила и до девяти месяцев). Спутник запускался на орбиту несущим на борту четыре возвратных капсулы, которые доставляли отснятый материал обратно на землю в акватории Тихого океана. Специальный самолёт-ловец C-130 отслеживал спуск возвратных капсул и перехватывал их в воздухе, подцепляя ценный груз весом около 900 кг за стропы и купол парашюта.

Столь замысловатая процедура не сразу пошла гладко. Весной 1972 контейнер с самого первого спутника KH-9 HEXAGON поймать за парашют не удалось, так что он утонул на дне Тихого океана. Фотоплёнки внутри защищённой капсулы содержали фотографии баз подводных лодок и ракетных пусковых установок СССР. Организовав сложнейшую и в высшей степени засекреченную операцию, ВМС США с помощью глубоководного аппарата Trieste II сумели-таки отыскать и поднять затонувший груз с глубины свыше трёх миль.

Одна из примечательных особенностей шпионских спутников США, созданных на рубеже 1960-70-х годов, — это их бросающееся в глаза сходство с внешним обликом космического телескопа «Хаббл». Этот факт, в частности, отметил побывавший на выставке американский астронавт Роб Лэндис, известный по участию в работе Международной космической станции, а прежде работавший в НАСА над программой «Хаббл». Кроме того, размеры как «Гексагона», так и «Хаббла» были непосредственно увязаны с размером грузового отсека в космических челноках Space Shuttle.

Это наблюдение астронавта подтвердил на выставке и один из бывших конструкторов американских космических кораблей, пожелавший сохранить анонимность. Он сказал, что знаком с упомянутыми программами и точно знает, что «грузовой отсек Спейсшаттла был по размеру сделан так, чтобы туда помещался KH-9». Длина «Гексагона» (20 метров), надо отметить, несколько больше, чем у Хаббла, но оба они по своим параметрам не только помещались в шаттл, но и подходили для ракетоносителей класса Titan (которым руководство разведки отдавало явное предпочтение, именуя шаттлы «flying turkey», то есть «летающая индейка»).