Джо Караганис - Медиа-пиратство в развивающихся экономиках

Отстраняясь от деталей борьбы, Министерство образования имеет достаточные основания для осмотрительности и понятного нежелания одобрить идею о том, что копирование в образовательных целях является формой воровства в частном секторе. Правительство — крупнейший покупатель учебников в Бразилии по 5 министерским программам (Cassiano 2007). И согласно одному недавнему исследованию, примерно 86 % книг, написанных в Бразилии и используемых в университетах страны, получили поддержку в виде инвестиций в государственном секторе (с учетом различных способов, которыми университет субсидирует исследования и написания) (Craveiro, Machado, and Ortellado 2008:28)

Хотя упоминаемые суммы (в долларах) незначительные — оценённые IIPA потери неправдоподобно застряли на 18 миллионах долларах в течение большей части последнего десятилетия, — отход университетов от правил представляет проблему для кампании по принуждению к соблюдению законов, основанной на единодушии слов, а не на единодушии действий.

Компания ABDR и издатели также видят и другие угрозы. Нелегальная продажа версий учебников для преподавателей является одной из сфер разногласий и лежит в основе антипиратской компании, проводимой ассоциацией книгоиздателей ABRELI–VROS. Цифровое пиратство, по понятным причинам, также является причиной растущего беспокойства. Компания ABDR, следуя примеру APCM (Film and Music AntiPiracy Association), [229] Многочисленные обвинения Бразильских издательств в том, что они публикуют списанные переводы общедоступной литературы, обычно не упоминаются в этих жалобах. Блог переводчика Дениза Ботмана (Denise Bottman) обильно подтверждает это документами: http://naogostodeplagio.blogspot.com/ недавно создало подразделение, специализирующееся на отслеживании файлов и рассылке предупреждений.

«Большинство пиратских товаров причиняет серьезный вред здоровью. Знаете ли вы это?»

Невозможно проанализировать отраслевые исследования, обучение и образовательные программы в Бразилии вне контекста пропаганды интеллектуальной собственности. Вопреки претензиям на объективность, почти все эти программы являются попытками убедить власти и потребителей во вреде, производимым пиратством и контрафакцией, а также в преимуществах строгой защиты интеллектуальной собственности и принуждения к праву. Все вкупе они созданы, чтобы выработать более стойкую культуру уважения интеллектуальной собственности и коллективное ожесточение отношения к пиратству. Прежде всего, это кампания знаний и идей, основанная на усилиях по определению позиций в обсуждении пиратства. Это также смешанная кампания, которая включает в себя исследования, социальные программы, ориентированные на школы и профессиональные союзы, кампании в СМИ и очень эффективный захват печатной и электронной журналистики, которая добавляла пресс-релизы, фотосъемки и порожденные отраслью истории при освещении последних новостей в Бразилии. [231] Эта секция основана на информации собранной из более пятисот новостных статей, посвященных следующим темам: 1) аресты уличных торговцев и лиц, занимающихся массовым копированием продуктов, защищенных авторским правом; 2) предполагаемая связь между пиратством и организованной преступностью; 3) подготовка и обучение сотрудников правоохранительных органов и общественности в целом; 4) законодательные предложению по усилению правовой базы, обеспечивающей соблюдения прав интеллектуальной собственности; 5) реформа авторского права; 6) мнения производителей контента и исследователей пиратства; 7) потери индустрии; 8) новые бизнес-модели придуманные для решения проблемы пиратства. Неопубликованный отчет Фонда Жетулиу Врагаса (FGV), посвященный анализу новостей собранных с мая по сентябрь 2008 года, также использовался как источник информации. Не было попыток оценить количественно распространённость перечисленных тем, новостные статьи были собраны исключительно для проведения качественного анализа.

В содержании этих инициатив относительно мало чего-то характерного только для Бразилии. Почти все они в большей степени заимствованы из международной практики, что показывает еще одну сторону международной координации между отраслевыми группами. Сильная морализация в речах о борьбе с пиратством присутствует всюду, будь они нацелены на детей или просачиваются через националистический учет экономического роста. Также присутствует стратегия смешения терминов, она особенно заметна в попытках усилить вред, приписываемый пиратству путем объединения его с более опасными формами контрафакции и преступной деятельности. Есть и бесконечное манипулирование числами и статистикой местными авторами, приводящие к тому что, рассуждения об ущербе от пиратства в Бразилии становятся замкнутыми и тяжелыми для понимания. Увеличивающееся (и все более официальное) недоверие к подобным утверждениям на международной арене и постепенный отказ отрасли от новых исследований мало что сделало до сих пор, чтобы противостоять их использованию в официальных бразильских кругах. [232] Данные сведения перекликаются с растущим официальным недоверием отраслевых исследований, которое можно обнаружить в последних докладах ОЭСР (Организация экономического сотрудничества и развития, OECD) и Счетной палаты США (GAO).

Результаты этих программ и всей компании в целом — нечто противоречивое и, как мы считаем, изменчивое. Внутри Бразилии рассуждения правительства и индустрии в последние годы пришли к «борьбе с пиратством» в тот самый момент, когда убедительные размышления о пиратстве потеряли свою легитимность. Мы неоднократно видели это в своих интервью с государственными должностными лицами, прилагающих усилия к соблюдению правопорядка, которые, преследуя цели программ по борьбе с пиратством, часто не принимали в расчет заявления представителей производства о потерях. Мы также видели это в очевидной неоднородности бразильской позиции по различным вопросам политики — особенно в несоответствии между обсуждением соблюдения правопорядка внутри страны и международной политики Бразилии в отношении интеллектуальной собственности, которая сильно противоречит позиции промышленности и пожеланиям ВОИС, ВТО и других мировых сообществ. Последнее утверждение (о неоднородности) вызвало значительные разногласия в наших интервью и рассмотрено на последующих страницах.

В бразильском законодательстве удивительно мало определений пиратства, хотя эта тема привлекает столько внимания общественности. На самом деле есть всего одно определение — в постановлении, учреждающем CNCP в 2004 году. [233] Постановление 5.244/04 Даже из него мы не узнаем много: постановление о создании CNCP только заявляет, что под пиратством понимается нарушение авторских прав. При определении нарушения авторских прав постановление ссылается на законы 9.609 и 9.610 за 1998 год — бразильские законы о защите программного обеспечения и авторских прав, соответственно. В постановлении нет определения нарушения — странное упущение для учреждения в первую очередь занимающегося нарушениями, но оно позволяет CNCP крепко сцепить эти два понятия. [234] Закон 9.610/98 — закон о правах бразильских авторов, — определяет подделку как любое незаконное воспроизведение защищенного контента. Это определение было перенято из прежнего законодательства — это было частью закона 5.988/73 — созданного для промышленности, где вещественная продукция имеет больше значение, чем цифровая. Оно не соответствует определению данному в соглашении ТРИПС.