Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 128

Так что отмеченный выше размер российского интернет-рынка превращается в одно из важнейших конкурентных преимуществ и нашей страны, и каждого её гражданина. Причём преимущество это – создано вновь. Это не «наследственное ядерное оружие» ((с) Френк Херберт), обеспечивающее постоянное членство в Совете Безопасности. Это не сырьевые ресурсы, унаследованные от казаков-первопроходцев; разведанные и обустроенные в индустриальную эпоху. Это – новая сущность. (Правда, пока, в отличие от сырьевого комплекса, не приносящая существенных экспортных доходов…) Позволяющая решать актуальные для общества задачи.

Начнём с самого повседневного. С «отоваривания». Уровень потребительских цен в нашей стране катастрофически высок. Высок даже в абсолютных цифрах, а не в сравнении с доходами населения. Высок даже по сравнению с Европой (с её удушающе высокими налогами – некоторые сорта немецких машин, которые у нас можно купить дешевле, чем в ФРГ, сугубое исключение…). А вот сетевая торговля позволяет приобретать товары дешевле – минимизируя траекторию между производителем и потребителем. Меньшая цена – первый плюс, более высокое качество жизни при фиксированных доходах.

Второй плюс – преодоление регионального неравенства. Совсем недавно торговец, желавший создать рентабельный бизнес, мог рассчитывать на это только в крупном городе. В мелком нет должного платёжеспособного спроса. А вот тут наблюдается, что большое количество жителей губернского города закупает бытовую технику в интернет-магазине, организованном жителями соседнего небольшого городка и распространившем деятельность на несколько областей. Нужен-то энергичный предприниматель, грамотный компьютерщик и должное количество элементарно работящих и дисциплинированных сотрудников в обработке заказов и доставке. Логистика куда эффективней, чем у столичных интернет-магазинов (поглядите, как забиты уже не улицы Первопрестольной, а Кольцевая).

Используются провинциальные склады, которые намного дешевле сараев у МКАДа, где недавно ещё было целесообразно покупать всё и вся. Нет дорогостоящих столичных офисов с высокооплачиваемыми столичными сотрудниками… В результате — очень заметная разница в ценах, да и приемлемый ассортимент для потребителей, и доступ к возможности ведения эффективного бизнеса за пределами Нерезиновой.

Третий плюс – некоторая минимизация образовательного неравенства. Именно – некоторая! Живого общения в школе с отобранными по желанию и способности учиться сверстниками, ничего не заменит (недаром в странах Первого мира наличие школы с высоким уровнем подготовки – один из факторов, определяющих цену жилья). И шестизначные суммы, взимаемые за обучения лучшими университетами, – плата за возможность социализации в конкретной среде имущих.

Но вот парень, выучивший живой американский на бесплатных курсах у миссионеров в белых рубашечках и с ремешком сумки через грудь, имеет возможность слушать (опять-таки бесплатно) лекции по компьютерным дисциплинам из Бостона и бесплатно сдать на сертификаты, обеспечивающие квалифицированную и нормально оплачиваемую работу. Об уровне подготовки в местном университете, в котором он числился и где заметная часть студентов бюджетного отделения не умеет решать квадратные уравнения (встарь доступные завзятому троечнику, выпихиваемому в «ремеслуху» под облегчённые вздохи всего педагогического коллектива), говорить излишне.

Ну и научная популяризация. То, дело с чем в нашей стране обстоит неважно. Проиллюстрируем это на скучном языке цифр. «Живописная астрономия» Фламмариона в конце позапрошлого века разошлась за два года по Российской империи в трёх тысячах экземпляров. Потом — индустриализация, сопровождающаяся просветительским проектом. «Вселенная, жизнь, разум» Шкловского, 1973-й год, 3-е издание, 60 000 экземпляров. «Сокровища звёздного неба» Зигеля, 1976-й год, тоже 3-е издание, но тираж – 80 000 экземпляров. Первое издание Маленькой энциклопедии (была такая издательская серия) «Физика космоса» – 1976 год, 50 000 экземпляров. И – в двадцать первом веке «Вселенная» писателя Громова и астрофизика Малиновского – тираж опять как у Фламмариона, три тысячи копий…

Аудитория русской Сети сегодня даёт возможность обратиться к источникам знаний — скажем, к Российской Астрономической Сети, куда большему числу людей, чем даже былая сеть библиотек. (Воспользоваться этим или понюхать клея, который, в отличие от кодеина, продаётся свободно, – выбор каждого.) И главное — это всё сделано обычным ИТ-бизнесом в процессе нормального, чисто рыночного функционирования, без заклинаний о поддержке мелкого бизнеса и мантр о необходимости помощи образованию.

К оглавлению

Опубликовано03 июля 2012 года

Я как-то писало людях в пикейных жилетах. В декабре десятого. И теперь задался вопросом: многое ль изменилось за полтора года?

Оглянулся и вижу: многое. За полтора года похолодало, лёд на пруду стал толще, правила туманнее, а соломки, чтобы подстелить, на полях нет. Растащили соломку проворные люди. Политика в России всегда была уделом избранных. Тех, кто поднялся выше серебристых облаков. С небес избранным открывается истина, они видят далеко, на много поколений вперёд. Нам, смертным, понять суть их решений столь же сложно, как первоклашке разобраться в биноме Ньютона. Пытайся не пытайся – одно.

Но мы всё-таки пытаемся. Не потому, что мечтаем повлиять на политику, куда нам. Просто надеемся угадать, что следует делать сегодня, чтобы дожить до дня завтрашнего. Ведь на погоду мы тоже влиять не способны, однако интересуемся. На дождик зонтик возьмём, на снег лыжи, а на град — примочку от синяков.

Впрочем, и мечтаем тоже – повлиять. Начитавшись подрывной литературы, впадаем в ажитацию и начинаем полагать, будто и от нас зависит то, кто возглавит сборную страны по футболу или поедет на конкурс Евровидения. В самом деле, разве не написано в третьей статье Конституции, что народ является единственным источником власти и осуществляет свою власть непосредственно? Можно и через органы государственной власти, но это отнюдь не обязательно.

Вот порой и мечтаешь – осуществить непосредственно. А как?

Нужно посоветоваться, определиться, размежеваться и объединиться. Один человек – молекула, несогласованные усилия ста миллионов одиночек сродни школьной демонстрации броуновского движения, когда частица туши бестолково кружится в капле воды.

Тут и проявляется разница между людьми обыкновенными и людьми избранными. Избранные люди устраивают свои дела так, что на поверхности пруда жизни тишь да гладь, венецианское зеркало, а опусти в воду палец – глядишь, всю руку потеряешь. Или целиком пропадёшь. А люди обыкновенные поднимут шум на весь мир, волны в полнеба, со дна всплывает ил, обломки кораблей, старые скелеты – а толку никакого. Разве из взбаламученной среды пара-тройка заводил переберётся в стан избранных, и то вряд ли.