Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 163

С этим облаком связана и главная достопримечательность Ho II — многочисленные гигантские «дыры» в общем распределении газа, что делает облако похожим на сыр Маасдам. Такие дыры есть и в газовом диске нашей Галактики; их происхождение связывают с массовыми вспышками сверхновых в богатых звёздных скоплениях. Например, гигантская кольцевая газо-звёздная структура в непосредственных окрестностях Солнца — пояс Гулда — вероятно, порождена звёздами из ассоциации Кассиопеи-Тельца. Каверны в газе Ho II обладают не менее внушительными размерами и энергетикой, но все попытки найти скопления, звёзды которых раздувают эти пузыри, успехом пока не увенчались, хотя «Хаббл» уж точно должен был их увидеть.

Ещё одна непонятность касается того, что Ho II заполнена исключительно атомарным водородом. Попытки обнаружить в ней молекулярный газ также оказались безуспешными. В нашей Галактике рождение звёзд происходит именно в молекулярных облаках. В Ho II звёздообразование есть, а молекулярного газа нет или, по крайней мере, очень мало.

Не яснее обстоят дела и собственно с предметом нашего исследования. На 8 микронах галактика светится лишь весьма компактными пятнами, то есть в значительной её части ПАУ словно вообще нет. Зато там, где они есть, обнаруживается вполне приличное их количество, несколько процентов от общей массы пыли, как в нашей Галактике — при том, что металличность Ho II гораздо ниже.

Интересный взглядна историю Ho II представили в прошлом году Э. Бернард и его коллеги, наблюдавшие её на японском телескопе «Субару» (посмотрите на рис. 2 — симпатичная фотография). Они построили распределения звёзд разных возрастов и обнаружили, что галактика как будто бы растёт со временем. Самые старые звёзды сосредоточены в её центре; дальше от центра расположены звёзды помоложе, и, наконец, на периферии превращение газа в звёзды началось только в последние 300 млн лет.

Почему же газовая оболочка Ho II лишь недавно пробудилась к активности? Около 15 лет назад было высказано предположение, что Ho II, двигаясь по направлению к центру группы M81, недавно вошла в горячую газовую атмосферу, окружающую основные галактики группы. Бернард с соавторами считают, что уплотнение оболочки Ho II связано с ударным воздействием этой горячей атмосферы. Именно это воздействие ускорило периферийное звёздообразование в галактике и простимулировало формирование сложной «дырочной» структуры. Этим может объясняться отсутствие скоплений, порождающих «пузыри». Нынешнее звёздообразование происходит очень локально, поскольку условия для него складываются только в местах столкновения оболочек отдельных «пузырей».

Если это действительно так, то привлекательность Ho II для исследований эволюции ПАУ в частности и пыли вообще только увеличивается, поскольку её периферия в этом случае представляет собою место, где звёздообразование и все сопутствующие процессы начались практически с чистого листа. В общем, много нам открытий чудных готовит эта галактика. Осталось только их сделать. Я, собственно, эту колонку написал с целью не оставить себе никаких возможностей для новых отсрочек — немедленно сесть и начать самому разбирать галактику по косточкам.

К оглавлению

Опубликовано05 марта 2013

Культур-повидлианскую часть классической «Голубятни» хочу посвятить удивительному фильму, который я умудрился не посмотреть до седых волос. Посчастливилось бы мне познакомиться с «Heavens Above!» до поступления в университет, судьба моя наверняка сложилась иначе, ибо восприятие мира было бы радикальным образом скорректировано еще до того момента, когда на фундамент мировоззрения бурши нагромождают кучу эмпирики.

Фильм «Heavens Above!» (1963 год, в русском прокате «Небеса над нами») — это редкий и совершенно забытый опус Питера Селлерса. Показательно, что режиссерами и продюсерами картины были братья Джон и Рой Болтинги, которых сегодня помнят разве что историки киноискусства. В 50е и 60е близнецы сняли много искрометных сатирических комедий, однако все они растворились во времени. Остался лишь Питер Селлерс — «величайший комедийный гений, какой только порождала Британия со времен Чарли Чаплина» (оценка, данная как раз братьями Болтингами).

Почему «Небеса над нами» кажется мне столь выдающимся фильмом? Во-первых, роль преподобного Джона Смоллвуда — ключевая в биографии самого Селлерса. «Небеса над нами» — последний чисто английский фильм актера. Через год на экраны вышел первый фильм из серии о Розовой Пантеры, принесшей Селлерсу мировую известность и почти культовое обожание.

Во-вторых, если абстрагироваться от развлекательных ролей, исполненных Питером Селлеросом, и согласиться с мнением, что «Being There» (в нашем прокате «Садовник») — не просто один из самых гениальных фильмов ХХ века, но и творческая кульминация Селлерса как актера и мыслителя, мы с удивлением обнаружим, что «Небеса над нами», снятые 16 годами ранее, — это идеологический и философский приквел «Садовника».

Иными словами, все вопросы, которые задал Селлерса (с братьями Болтингами, конечно) в «Heavens Above!», получили окончательные ответы в «Being There». Именно в таком контексте я настоятельно рекомендую читателям просмотреть оба фильма.

Есть, однако, в «Небесах над нами» еще один важный момент, который позволяет мне говорить об этом фильме не только в контексте творческой биографии пусть и гениального актера, но все же одного из многих. Этот фильм — ключевой для понимания развития всей европейской цивилизации. Без «Небес над нами» невозможно понять, что же такого произошло в истории Европы, если континент вошел в 60-е годы глубоко религиозным, набожным и выдержанным в жестких рамках христианской морали и этики, а вышел из них конченым атеистом либо ярым последователем альтернативных верований да еще и с анархистскими и левацкими наклонностями.

Но и это еще не все. «Небеса над нами» объясняют, почему умерло европейское христианство (признание церковью однополых браков и содомии — не более, чем судороги post-mortem мирского трупа почившей религии). Ни много ни мало. Причем фильм демонстрирует эти несовместимые с жизнью особенности христианства с такой сокрушающей гениальностью, что я даже не берусь назвать другое произведение искусства, обладающее аналогичной силой убеждения.