Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 165

Строго говоря, не Twitter была родиной хэштега. Задолго до появления социальных сетей в их современной форме и даже до рождения Веб «решётку» использовали программисты: в разных языках у неё разное назначение, но чаще всего с помощью хэша выделялись комментарии. Потом очень естественно эстафету переняли обитатели IRC — бескрайнего чат-пространства, существующего и поныне: собственно, там сформировалось привычное нам назначение хэштега как краткого указателя (на чат-канал или тему). Но вплоть до второй половины нулевых хэштег оставался технарским инструментом и только благодаря Twitter стал узнаваем повсеместно, а заодно и блеснул новыми гранями.

Согласно легенде, первым предложил использовать комбинацию «решётка плюс ключевое слово» для обозначения принадлежности твита к той или иной теме некто Крис Мессина в 2007 году. Но, обосновавшись на Твиттере, хэштег быстро проявил другие свои таланты. Рядовые твиттеряне научились не только маркировать им сообщения, но и выражать с его помощью своё отношение к проблеме (#ненавижу) и добавлять контекста (#весна). Рекламодатели взяли на вооружение короткие, запоминающиеся, характерно выглядящие хэштеги, чтобы осесть в головах потенциальных покупателей либо, напротив, чтобы через анализ самых популярных #-тегов в данный момент и период узнать, что интересует аудиторию больше всего. Классические медиа — телевидение, радио, страдающие от интерактивной ущербности, нашли в хэштеге средство быстрого контакта со зрителем и слушателем: по крайней мере, на Западе нынче модно обсуждать сериалы, ток-шоу и прочее одновременно с просмотром в соцсетях. Короче говоря, утверждать, что Twitter въехала на хэштеге в будущее, будет не слишком большим преувеличением.

Справедливости ради следует заметить, что у хэштегов удалось обнаружитькак минимум один негативный эффект: злоупотребление ими замедляет рост читательской массы. Увы, не каждый сетянин знаком с хэш-концепцией, а из тех, кто знаком, не каждому по душе этот «технарский» приёмчик. Однако строителями социальных сетей хэштег признан универсально. Его используют Tumblr и Pinterest, Google+ и «ВКонтакте», даже Instagram. Зато у Фейсбука до сих пор не было простого способа вытащить на свет божий всё, что было сказано, например, за вчерашний день на заданную тему. Не отдельно взятым человеком или группой товарищей, а пользователями вообще, всей социальной сетью. Так что в слух относительно проникновения хэштегов в крупнейшую соцсеть планеты легко верится. Но фишка ещё и в том, что Facebook сможет извлечь из них дополнительную выгоду.

Цук с коллегами не особо преуспели в поисковых технологиях, а хэштеги кажутся хорошим — быстрым, дешёвым — способом извлекать контент из бездонных фейсбуковских недр. Но, предоставив пользователям такую возможность, Facebook получает и кое-что сама, а именно способ простого, сравнительно точного анализа тематической принадлежности произвольной контент-единицы в огромной массе разнородных, непрерывно генерируемых данных. Соответственно соцсеть сможет предложить пользователю больше материалов на интересующую того тему и дольше удерживать его ценное внимание.

Есть, кстати, интересная теория, предполагающая, что в социальных сетях и вообще крупных инфоресурсах посетителям удобней опираться на уже готовые теги (скажем, выбирая из списка предложенных), нежели мучительно выдумывать ключевые слова самому, решая, что лучше характеризует тему. Соответственно хэштеги служат путеводной звездой, водящей от темы к теме и не отпускающей внимание пользователя. Что, естественно, тоже только на руку владельцам сайта, которые могут показать за это время больше рекламы, узнать больше о своём посетителе, найти новые к нему подходы.

Проблема удержания внимания тем более актуальна, что фокус активности интернет-публики смещается в сторону мобильных устройств и мобильного же контента. А здесь позиции Twitter и Facebook, которых всё чаще считают главными конкурентами друг для друга, разные. Twitter, с её короткими сообщениями и узким функционалом, готова к мобильным реалиям. Фейсбук — нет: активно используя HTML5, перерабатывая ключевые элементы пользовательского интерфейса, она надеется спрятать свою сложность, стать для пользователей просто персонализированной газетой, в реальном времени публикующей последние новости по интересным конкретному индивиду темам, и таким образом заменить Twitter. Но только хэштег сделает эту работа завершённой.

В статье использованы иллюстрации Stefan Leijon, Jeffisageek

К оглавлению

Опубликовано22 марта 2013

В марте 2013 года исполнительный директор Google Ларри Пейдж

сделалважное объявление: глава мобильного подразделения компании Энди Рубин покидает свой пост с тем, чтобы присоединиться к инициативе Google X Lab — лаборатории, отвечающей за новаторские проекты вроде самоуправляемых машин или очков Google Glass. Войдёт ли Рубин в команду, занимающуюся софтом Google Glass, или начнёт свой проект, пока не известно. Зато известно, что Android перейдёт в руки Сандара Пичая, который также курирует Chrome, Chrome OS и веб-приложения. Слухи о том, что грядёт слияние Chrome OS и Android, не замедлили появиться.

В интервью на конференции D10 в мае 2012 года Сандар Пичай отвечална вопросы, связанные с Chrome OS. Когда у него спросили, зачем Google две операционные системы, он начал ответ так: «Даже моя мама задаёт мне этот вопрос!» Но вслед за тем Пичай стал оправдывать существование двух ОС, ссылаясь на разницу между операционными системами конкурентов: Windows и Windows Phone или OS X и iOS. Слова Пичая частично подтвердил и Эрик Шмидт, который, выступая 21 марта 2013 года на саммите Google Big Tent в Нью-Дели, сказал, что «хоть Android и Chrome не сольются, между ними будет всё больше общего». Это, впрочем, ещё интереснее: каким будет взаимное проникновение двух ОС?

Для понимания ситуации неплохо знать, как именно появились обе операционные системы. На конференции D10 Пичай рассказал, что Chrome OS вырос из единственной идеи: в Google подметили, что многие люди используют компьютер только для запуска браузера, и решились на эксперимент — создание операционной системы, где не было бы ничего, кроме возможности открывать веб-страницы.