Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 165

В Финляндии еще хуже, чем в Канаде: у местных рэкетиров по имени Teosto и Gramex нужно ежегодно покупать лицензию за 280 евро (разрешение на копирование — только не смейтесь! — от 1 до 300 треков) или 600 евро (за — какая щедрость! — 3000 треков). Финская версия DDJL вообще не позволят ничего копировать больше одного раза! То есть сделали один бэкап и достаточно: вторая копия того же трека на запасном жестком диске расценивается уже как самостоятельная песня. Три копии одного и того же трека — три песни и т.д.

В качестве пряника финики позволяют вместо годовой лицензии отовариваться т.н. одноразовой пошлиной за re-mechanization (вторичную коммерциализацию) — отдельно за каждый трек купленных тобой компакт-дисков. За это вы можете прожигать эти треки на болванки, сколько пожелаете раз, но только до тех пор, пока жива оригинальная версия трека на родном компакте. Если компакт сдох, то вы не можете восстановить его из бэкапа (незаконно!) и обязаны заплатить новую пошлину за совершение этого противоправного действия.

Жуть, правда? Но это все цветочки. Лютики начинаются в немецком законе, который вступает через две недели. Немецкий рэкетир называется GEMA (Общество по управлению правами на публичное исполнение и механическое воспроизведение музыки). Обратите внимание: организация негосударственная, общественная и, типа, некоммерческая. Последнее обстоятельство вызывает особый интерес — скоро узнаете почему.

За каждый скопированный трек нужно платить 13 евроцентов. Или покупать пакетную годовую лицензию: 50 евро за 500 треков. Если у вас вышел из строя жесткий диск, на котором вы хранили свои треки для работы, вы не можете просто так взять и восстановить этот диск из резервной копии. Нужно непременно заплатить пошлину за копирование — 125 евро. Самое восхитительное: GEMA не интересуется конкретным перечнем ваших треков, ее волнует только общее их количество и число произведенных копий. В этой связи сразу возникает вопрос: а как GEMA планирует расплачиваться с музыкантами, для защиты интересов которых, типа, эта и ей подобные организации якобы были созданы изначально?!

Самое революционное в немецкой вариации DDJL, однако, в следующем: для того, чтобы получить рычаги реального контроля за тем, что вы как диджей там у себя на жестких дисках туда-сюда копируете, GEMA предлагает вам в момент приобретения годовой лицензии подписать специальное соглашение, которое делегирует представителям GEMA и уполномоченным ей лицам право перлюстрировать ваш персональный компьютер на предмет выявления на нем цифрового контента, подлежащего лицензированию.

Ну вот и приехали:

- Деньги, которые вы храните в банке, оказывается, больше уже не ваши деньги и любая бандитская юрисдикция вроде кипрской теперь вправе просто взять и экспроприировать у вас десятину. На покрытие собственных издержек. Прямым текстом, между прочим, без всякого еще вчерашнего жонглирования словами и лицемерия. Матросы Железняки в чистом виде.

- Персональный компьютер, который вы полагали своей собственностью, святая святых и частью внутреннего мира, больше вам не принадлежит: всякий еврочинуша теперь может на законных основаниях влезать в этот самый ваш «внутренний мир», ковыряться в нем, перлюстрировать, вынюхивать и выискивать всё, на чем можно выжать из вас хотя бы 13 евроцентов.

Знаете, что это такое? Это абсолютная, стопроцентная, совершенная копия тоталитарного кошмара, который деловито и уверенно описал Джордж Оруэлл в своем «1984-ом году». Евросоюз — это Ангсоц в действии. Институты копирастии — это Министерство Правды.

ВОИНА ЭТО МИР СВОБОДА ЭТО РАБСТВО НЕЗНАНИЕ — СИЛА

К оглавлению

Опубликовано24 марта 2013

Люди помнят победителей. Тех, кто, преодолев невзгоды и лишения, природные трудности и коварную конкуренцию соплеменников, достиг поставленной цели. Поднялись в воздух. Создали паровую машину. Слетали на Луну и обратно. Построили мост через Босфорский пролив и туннель через пролив Английский. Целей не тысячи – миллионы. Одни известны широко, другие – единицам. Действительно, кому интересна смена ректора провинциального института в уездном городке N? На место некоего Пупкина, совершенно не известного в международном научном мире, пришёл некто Папкин, тоже совершенно не известный в международном научном мире. Только и всего. А то, что крови, пота и слёз пролилось по пути к заветной цели не меньше, нежели при взятии Бастилии, осталось за кадром столичной хроники. Да и провинциальной тоже. Лишь шёпотом, оглядываясь и дрожа, расскажут, что на самом деле скрывалось за исчезновением проректора Икс, гибелью от действий неустановленных лиц профессора Игрек и остановкой сердца посреди лекции у декана Зет. Макбеты, провинциальные Макбеты! И в каждом уезде свои, о чём писал ещё Николай Семёнович Лесков. Там Кущёвка, сям Проглотовка, велика Россия…

Но сейчас я о целях внятных и достойных, хотя порой не менее секретных. Достижение цели принесло бы славу, которой хватило бы на целый народ. Но порой объективная реальность не пускает. «Осади назад!» кричит, «ожгу!» – и кнутом грозится, будто мы — смерды неразумные, а не свободные граждане свободной страны.

На память приходит закрытие лунной программы: так и не высадился советский человек на Луну. А теперь что ж, теперь где его возьмёшь, советского человека? Не говоря о космических кораблях, которые проектировал, доводил до ума и пилотировал тот самый человек. В те годы до объяснения причин не снисходили. Да и зачем объяснять, если программа освоения космоса до народа доводилась только в самых общих деталях: будем-де осваивать на благо мира. Без дебета и кредита.

Или другой грандиозный проект – поворот северных рек. Не менее фантастический, чем лунный. Суть проекта заключалась в том, чтобы реки понесли свои воды не в Ледовитый океан, а в Среднюю Азию, превращая пустыни в плантации и сады, питая моря – Аральское и Каспийское и при этом давая немалую прибыль. Госплан посчитал рентабельность проекта в шестнадцать процентов, то есть уже через десять лет доходы от него в полтора раза превысили бы вложения. А сколько рабочих мест! Марсиане позеленели бы от зависти: только канал «Сибирь – Средняя Азия» планировался длиной в две с половиной тысячи километров, а шириной в триста метров. И глубина немаленькая – пятнадцать метров, что делало канал вполне судоходным и, при необходимости, позволяло перебросить с Северного флота в пески тяжёлый авианесущий крейсер «Адмирал флота Советского Союза Кузнецов». Представить трудно – громада крейсера у стен Бухары! Но можно. Голливуд с завистью смотрит кадры кинохроники.