Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 174

Опубликовано26 мая 2013

Нет, сколь ни выворачивайте карманы старых брюк, ни шарьте в ящиках письменного стола, ни листайте «Книгу о вкусной и здоровой пище» (или где вы там храните нажитые непосильным трудом капиталы), а истинное богатство, богатство, полученное по праву рождения, есть годы. И только. Те, которые позади, и те, которые впереди. Ну, с прожитыми годами старайся не старайся, а поделать ничего уже нельзя. Ушли.

А вот оставшиеся желательно потратить с толком. Получить европейскую профессию, ту, с которой возможно без преодоления немыслимых трудностей всех видов и родов устроиться на работу хоть в Лондоне, хоть в Праге, а понравится Бостон, то и в Бостоне тоже, пусть это и не Европа. Сохранить здоровье, бодрость и азарт души. Да мало ли как можно распорядиться жизнью, если не откладывать её на завтра.

Заманчиво удлинить жизнь с помощью микстур, пилюль и притираний, благо нынешние аптечные бутики предлагают сотни и тысячи снадобий для профилактики всех болезней и достижения фармацевтического бессмертия. Браслеты от ожирения, капли против запоя, свечи разума, таблетки памяти и бальзам «неумрин», изгоняющий старость раз и навсегда. Более того, и в аптеку ходить вовсе не обязательно: есть фирмы, доставляющие эти волшебные средства прямо на дом, инвалидам и пенсионерам скидка, девятьсот девяносто девять рублей за пузырёк, акция кончается завтра. А если вдруг нет в доме денег, можно взять кредит под жалкие два процента в день. Что не девяносто пять, а все сто процентов волшебного перечня хорошо если только бесполезны, лучше и не заикаться. Не производители, не распространители, а потребители, те самые инвалиды и пенсионеры, накинутся на радетеля истины: ты докажи, докажи, что «неумрин» не помогает! И говорено, и писано об этом многажды, но спрос на снадобья остается прежним.

Молодые же продлить день, взбодриться, растянуть активное время суток пытаются и с помощью кофе, чая или сигарет, и принимая запрещённые законом препараты. Что дурно и грешно. Я же нашёл способ простой, незатратный, совершенно законный, более того — укрепляющий эту законность в мировом масштабе.

Суть способа проста: бойкот пиратства во всех его проявлениях. Читаю только те книги, которые оплатил. Или те, которые за давностью лет являются общественным достоянием. Прежде как? Прежде, в несознательные времена, накачаешь десятка три книг разом и читаешь целую неделю. Часто и видишь – пустое, ерунда, но из упрямства, надежды найти таки жемчужное зерно или просто по поговорке «на халяву уксус сладок», но доползаешь до последней страницы и тут же открываешь книгу следующую. И так до восьми часов в день, порой и больше. Но поняв, что нельзя, нехорошо, неприлично, да и незачем обкрадывать писателя, я это дело решительно прекратил. Уже давно.

И сколько же времени освободилось! Нет, я не перестал читать совсем. Конечно же, нет. Стал перечитывать классику – по второму, третьему, пятому разу. Насыщенность текстов у классиков такова, что с каждым разом вступаешь в новую реку. И за час чтения набираешься мыслей на целый день. Или на три. В итоге освободил семь часов ежедневно. Современников тоже читаю — тех, кого публикуют в толстых журналах. А вот покупаю новые книги редко, одну в месяц. И, прежде чем потратиться, прикидываю, есть в пирожке начинка или опять пшик. Сто пятидесятый раз читать о том, какие приключения ожидают моего современника при дворе Иоанна Васильевича, Петра Алексеевича, Александра Николаевича и Иосифа Виссарионовича, не хочется. И так знаю: нашепчет мой современник царю на ушко, что надобно Тимошенко и Ворошилова перевести на дивизию, «ИЛ-2» выпускать в двухместном варианте, наладить массовый выпуск автомата АК-37, а двадцать первого июня нанести упреждающий удар. И всё пойдет, как по писанному.

Что любопытно: все эти попаданцы норовят протащить в прошлое именно научные или технические идеи, от автомата Калашникова до ядерной бомбы. И никто не пытается усилить могущество армии послевоенными уставами. Не верят в силу устава? Ладно, отложим попаданцев до подходящего момента. Одновременно стал я блюсти законность и в зрелищных формах искусства. Смотреть экранку «Крепкого орешка – 34» и прочих блокбастеров – ни-ни. А вот довоенного «Дракулу», «Человека-волка» и «Остров мёртвых» – с удовольствием. Конечно, спецэффекты смешны, актерская игра наивна, но в этом-то и прелесть. Дошёл до того, что даже газеты стал читать старые, дореволюционные, хотя никаких правовых препон к чтению современной прессы нет — наоборот, вон их сколько, и каждая газета в три горла кричит: «Выбери меня, выбери меня!»

А зачем? Я уже привык читать «Новое время» — газету, прославленную Александром Сувориным, человеком воронежского корня. Газета позднее перешла к сыну Михаилу и, уже в Белграде, дотянула до девятьсот тридцатого года, после чего угасла – обычное дело для эмигрантских изданий. Поначалу я думал, с какой из газет дня сегодняшнего её можно сравнить. Потом понял – со всеми разом. И с федеральными каналами телевидения и радио одновременно. Никому «Новое время» не уступит ни вершка.

Передовая интеллигенция конца девятнадцатого и начала двадцатого века относилась к суворинской газете презрительно, точь-в-точь как интеллигенция сегодняшняя — к федеральному телевидению и массовым газетам двадцать первого века. «Чего изволите?» – так обыкновенно передовые люди называли газету. И правильно называли. «Новое время» руководствовалось двумя принципами: не бодаться с властью (а, желательно, идти с ней в ногу) — это первое, и быть интересной массовому читателю – это второе.

И власть, и массовый читатель за сто лет изменились мало. Или вовсе не изменились. По-прежнему власть любит, когда её любят, и не любит, когда её не любят. Массовый читатель тоже доволен, когда его по шёрстке, и терпеть не может, если расчёсывают частым гребнем, выдергивая репейники и колтуны.

Как следствие, читать газету было интересно прежде и любопытно сегодня. Будто садишься в машину времени, мгновение – и ты в прошлом. Но путешествие в прошлое всегда есть путешествие в будущее. Зная день вчерашний, несложно предсказать день завтрашний, если, конечно, не вдаваться в детали. Фантастов часто упрекают, что вот-де не угадали почти ничего, а то, что нагадали, не сбылось. Отчасти это и верно, но дело писателя — не предсказывать конструкцию дирижаблей и велосипедов, а показывать взаимоотношение людей во время велопробегов, межконтинентальных полётов и вторжения марсиан. С этим-то писатели справились.