Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 183

Следующий передел рынка, связанный с «облачными» и мобильными технологиями, сегодня уже не только задевает традиционную ИТ-отрасль, но и фактически сливает ее с потребительской электроникой. В этой сфере всегда в гораздо большей степени действовали законы user experience (англ. «опыт взаимодействия») и продуктового дизайна, также оставляющие все меньше шансов чистым производителям компьютеров, которые работают в основном на корпоративном рынке. Важно понять, что новые тренды кардинально меняют структуру спроса на традиционную ИТ-продукцию. Это уже привело к драматическому снижению доли персональных компьютеров и даже ноутбуков в структуре спроса на потребительском рынке: их заменили планшеты и новый класс устройств smartTV. Точно так же на корпоративном рынке ноутбуки постепенно отвоёвывают территорию у десктопов. Не касаясь долей разных производителей, следует констатировать наличие совершенно новой мины, заложенной под большинство традиционных поставщиков именно для корпоративного сектора.

Речь идет о новой бизнес-модели потребления ИТ-оборудования корпорациями, которые с момента ввода в эксплуатацию полностью централизованных корпоративных «облачных» технологий все больше отходят от стандартизации персонального парка, предоставляя сотрудникам самостоятельно выбирать поставщика, а зачастую вообще полностью передавая вопрос приобретения и сопровождения персонального оборудования самому сотруднику и тем самым значительно экономя на издержках. А пользователи в таких условиях неминуемо начинают выбирать устройства более универсального характера, пригодные в том числе и для личных целей, а также те, у которых лучше эргономика и user experience. Например, первые эксперименты в крупной транснациональной корпорации, в которой я тогда — два года назад — работал, показали, что более 50 процентов заявок на новое оборудование касалось продукции Apple.

Ещё одна важная составляющая централизации корпоративных «облачных» архитектур и появления независимых «облачных» сервисов драматически снизила спрос на другой важный сегмент ИТ-продукции — серверы для подразделений и малого бизнеса. Поскольку все корпоративные вычислительные ресурсы сосредотачиваются в централизованных вычислительных центрах (как называли это в эпоху мейнфреймов), малый бизнес уходит вообще от собственной ИТ-инфраструктуры, арендуя её по требованию у «облачных» провайдеров, а также всё больше и больше арендуя собственно пользовательские сервисы даже в таком сегменте, вчера казавшемся ещё священной коровой, как ЕРП- и СРМ-системы. Всё меньше и меньше требуется пользователям копировальная, сканерная и печатная техника в связи с постепенным внедрением электронного документооборота — а значит, падают её закупки.

Как это начинает уже сейчас менять структуру рынка и какие прогнозы дальнейших изменений можно сделать? Приходит конец нишевым производителям персональной компьютерной техники, включая десктопы и ноутбуки, и серверов уровня подразделений для корпоративного и потребительского рынка. Приходит конец универсальным ИТ-корпорациям, стремившимся ещё вчера иметь в своем портфолио весь спектр компьютерной техники от сетевого оборудования и хранилищ информации до суперсерверов, поскольку весь секрет подобной стратегии состоял в комплексных корпоративных продажах, а удельные накладные расходы универсального производителя на меньший тираж каждого продукта всегда будут выше, тогда как меньшие издержки на единый канал продаж перестают работать. Все сложнее становится нишевой бизнес в области копирования, сканирования и печати.

Однако дальнейшая судьба трёх разных типов компаний мне представляется различной. Первая категория безвозвратно уйдет с рынка в ближайшие год — максимум три, последняя как то очень серьезно изменится — возможно за счёт консолидации, а вот ситуация с универсальными производителями, которые ранее уже прошли этап серьезной консолидации, более интересна и заслуживает более подробного анализа. Очевидно, что сегодня эти корпорации представляют собой потенциальное кладбище технологий, но именно это и дает определённый шанс на реанимационные процедуры. Уверен, что наибольший интерес для современного рынка представляют их подразделения суперсерверов (способных работать в «облачных» архитектурах — как корпоративных, так и публичных), количество которых совершенно счётное и требует постепенного перехода к прямым продажам. Для многих универсальных производителей представляют интерес подразделения программного обеспечения в случае их выделения в отдельные нишевые компании.

А есть ли корпорации, которые сегодня находятся на пике своих возможностей? Несомненно. Прежде всего это лидирующие нишевые производители систем хранения информации и сетевого оборудования. Еще несколько лет назад все сначала ждали, что они будут проданы универсальным ИТ-производителям, потом ждали, что они сами начнут покупать ИТ-производителей. Но благодаря счастливому стечению обстоятельств и (или) прозорливости менеджмента ни первое, ни второе не состоялось, а бизнес в этих нишах растет семимильными шагами — именно за счёт потребностей новых сегментов бизнеса в хранении и коммуникациях. Однако многие производители и первого, и второго типа должны быть готовы к уходу от продаж чистого аппаратного обеспечения к комплексным программно-аппаратным комплексам, поэтому можно ожидать сделок слияния и поглощения. Вообще я уверен, что время глобальных универсальных продающих корпораций подходит к концу, поэтому будущее за технологическими нишевыми компаниями на «облачном» рынке. А на рынке потребительском — как раз наоборот: будущее за интегрированными экосистемами, подобными Apple.

К оглавлению

Опубликовано22 июля 2013

В 1974 году Вадим Шефнер писал так:

Это знает Плутарх, это было на ранней заре Там, где старые стены, и склоки, и ссоры, и схватки, Там, где царства дрались, как мальчишки на заднем дворе, И империи клали друг друга на обе лопатки.

Моралист Плутарх из города Херонея в Беотии занимает особое место в европейской культуре. Именно он довёл до совершенства жанр «Сравнительных жизнеописаний» (заимствованный у римского историка первого века старой эры Корнелия Непота, который воспользовался им им в сочинении De viris illustribus, «О выдающихся мужах». Наверное, в этом Плутарху помогла его собственная жизнь: он родился в богатой семье, учился в Афинах и Александрии, неоднократно посещал Рим где вполне успешно подвизался при дворе, состоял в переписке с многими греками и римлянами, был счастлив в семье, старательно учил сыновей и детей друзей; земляки избирали его архонтом Херонеи и, возможно, беотархом, одним из правителей Беотии; «лучший император» Траян требовал от наместников провинции Ахайя советоваться с Плутархом… Всё очень добродетельно и удачно. Но над Плутархом тенью стояло жалкое (в политическом смысле; экономически греки в Pax Romana жили несопоставимо стабильнее, чем во времена Пелопоннесской войны) положение современной ему Эллады. Родной город Херонея — место, где объединённое войско Эллады было в 338 году до н. э. разгромлено македонцами. Именно разгромом беотийцев, предводительствуемых Феагеном, дебютировал в войне восемнадцатилетний царевич Александр… Потом Греция стала провинциями Римской сначала республики, потом империи… И вот Плутарх старательно пытался понять: в чём же дело; почему Греция, родина наук и искусств, не смогла создать, в отличие от римлян, эффективный государственный механизм? С этой целью он сводил биографии греков с биографиями римлян — законодателей Ликурга и Нумы, ораторов Цицерона и Демосфена, полководцев Александра и Цезаря… И метод его оказался поразительно эффективным; воспользуемся же им при описании процессов в мире информационных технологий, ведь в кипящих в нём конкурентных битвах деньги на кону стоят куда б о льшие, чем в былых схватках империй.