Симонов Сергей - Цвет сверхдержавы - красный 2 Место под Солнцем

Основная работа по космическим аппаратам развернулась на направлении создания первых АМС для исследования Луны и отработки пилотируемого корабля. По предложению Королёва вся тематика АМС была передана Бабакину, который с энтузиазмом взялся за работу. Параллельно Мишин в Омске делал разгонный блок «Е» для вывода АМС к Луне. (АИ) Имеющийся блок «И» — вторая ступень будущей Р-9 — для этой задачи был избыточно мощным. Он предназначался для вывода на круговую орбиту пилотируемого космического корабля.

С этим и пришли к Хрущёву Королёв и Келдыш вскоре после запуска тяжёлого научного спутника. Сергей Павлович коротко доложил Первому секретарю ЦК о ходе работ над пилотируемым кораблём. К этому времени был закончен эскизный проект. Темпы работ Хрущёва впечатлили.

— Сергей Палыч, как вам удалось так ускориться? — спросил он. — Ведь в документах были только общие сведения по «Союзу», кое-какие цифры, картинки... Ни чертежей, ни подробных расчётов...

— Так в том и дело, Никита Сергеич, что по этим цифрам и картинкам Тихонравов с Феоктистовым сумели отсечь все предварительные варианты и сразу выбрали магистральный путь, — пояснил Королёв. — Кстати, спасибо, что подсказали Феоктистова к Тихонравову пораньше перевести. Характер у него, конечно, тот ещё, но парень с головой. Если его направлять куда нужно — горы свернёт.

— Да это не я, — ответил Хрущёв. — Это Мстислав Всеволодович по документам нарыл.

— И молчал! — укоризненно сказал Королёв, покосившись на Келдыша.

Академик молча пожал плечами.

— Ладно, коньяк я вам, Мстислав Всеволодович, потом поставлю, — усмехнулся Главный конструктор. — В общем, вот какая петрушка получается, Никита Сергеич. В «той истории» работы по «Востоку» начаты в апреле 57-го. К апрелю 58-го были исследованы и подобраны конструкционные и теплозащитные материалы, определена форма спускаемого аппарата. В начале июня 58-го Тихонравов и Феоктистов пришли ко мне с предложением по спускаемому аппарату шарообразной формы. Я им велел написать отчёт, ещё два месяца они его писали, затем идея утрясалась и созревала, и лишь в ноябре 58-го, после утверждения Совета Главных было начато эскизное проектирование. Закончено оно было к апрелю 59-го, а в мае были сделаны расчёты баллистического спуска с орбиты. Соответственно, в мае 59-го было принято Постановление «О разработке экспериментального корабля-спутника» (22 мая 1959 года результаты работ были закреплены в постановлении ЦК КПСС и Совета Министров СССР № 569—264 о разработке экспериментального корабля-спутника, где были определены основные цели и назначены исполнители. )

— Сейчас же, мы начали работы по пилотируемому кораблю весной 56-го, — продолжал Королёв. — За счёт известной из «документов» компоновки тамошнего «Союза» мы приняли все основные решения по компоновке, параллельно провели экспериментальную отработку конструкционных и теплозащитных материалов в наземных условиях, и в ноябре 56-го с помощью академика Лебедева обсчитали аэродинамику спускаемого аппарата в виде «фары». После чего начали сразу делать эскизный проект. Как видите, мы уже опередили «ту историю» на полтора года. Потому я и хочу вас просить протолкнуть следующее постановление, — Королёв передал проект постановления Хрущёву. (Изданное 10 декабря 1959 года постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР № 1388—618 «О развитии исследований космического пространства» утвердило главную задачу — осуществление полёта человека в космос.)

Первый секретарь прочитал начало постановления, затем сразу заглянул в конец, где перечислялись решения, выхватил из текста ключевые фразы.

— Если не будем тянуть резину, можем в итоге запустить человека на два года раньше, чем в «той истории», я просчитал, — сказал Сергей Павлович.

— Постановление я вам обеспечу, — ответил Хрущёв. — А вот с запуском человека торопиться не будем.

— Как? Почему? — Королёв был одновременно удивлён, возмущён и расстроен. — Мы же можем запустить раньше! Никита Сергеич, я гарантирую, успеем!

— Не торопитесь, — веско ответил Хрущёв. — Поясню, почему. Прежде всего, ваш новый корабль-спутник — это вам не «Восток». Он сложнее. И он у вас ещё сырой, так, кажется, у вас говорят? Ракета тоже ещё не облётана толком, она ещё испытания проходит. Сколько у вас мелких отказов при каждом запуске сыплется? Вы мне первого космонавта на орбиту вывести хотите, или угробить?

— Теперь насчёт космонавта. Отряд космонавтов формировать будем, — продолжал Хрущёв. — Но первым должен лететь Гагарин, мы с вами уже это обсуждали. А он пока ещё только-только училище осенью заканчивает. Парень способный, конечно, но надо дать ему полетать хотя бы год. (Гагарин написал заявление о приёме в отряд космонавтов 9 декабря 1959 г)

— Ну, это да... — согласился Королёв. — Но, в конце концов, можно и другого лётчика подобрать, если уж на то пошло...

— Вы, Сергей Палыч, думаете о приоритете, а я ещё и о политике, — улыбнулся Хрущёв. — Можно и другого запустить. Да. Но лучше — Гагарина. Кто лучше его сможет представить Советский Союз по всему миру — я не знаю. Но главное даже не в этом.

— Конечно, если разведка доложит, что американцы опередили известный нам график и готовятся запустить человека, мы тоже ускорим работу, — продолжал он, — Приоритет не отдадим. Если что, разведка и задержать американцев, возможно, поможет. Но, по моим прикидкам, мне надо, чтобы полетел Гагарин, и чтобы он полетел именно в апреле 1961-го.

— Почему? — спросил Келдыш.

— Да, что за сакральная дата? — удивился Королёв.

— Нет, в принципе, можно бы и раньше, но не ранее 20 января 1961 года, — пояснил Хрущёв. — Мне надо, чтобы на момент старта Гагарина в Белом Доме уже сидел Кеннеди. С Айком нам при всём желании не договориться, слишком мы его разозлили. И слишком он несамостоятелен в решениях. Я до сих пор вспоминаю, как ему Даллес в Женеве записки подкладывал, а президент их читал. Вслух. Как школьник. Стыд да и только. Кеннеди всё же сам решает, что и как. Но оптимально, чтобы Гагарин полетел в интервале от 12 до 19 апреля 1961 года.

— Тут, похоже, опять тонкий расчёт по времени, — догадался Королёв. — Как с Суэцким кризисом. А если Кеннеди не выберут президентом?

— Выберут, — ответил Келдыш. — По «документам» основной предвыборный козырь Кеннеди — обвинения в адрес Айка, что допустил «ракетное отставание» от СССР. Сейчас это отставание ещё больше, поэтому победа Кеннеди будет ещё более вероятной. Правда, почему именно апрель 61-го, я не очень понимаю.

— Ну, так вы же учёный, Мстислав Всеволодович, — улыбнулся Хрущёв. — Иван Александрович вот, сразу догадался, мы с ним недавно тоже обсуждали, его дела, конечно, а не космос.