Клифф Столл - Яйцо кукушки или Преследуя шпиона в компьютерном лабиринте

Я попробовал спросить иначе: «Послушай, парень вторгается в нашу частную жизнь. Если к тебе ворвутся грабители, ты же не будешь их спрашивать, социалисты они или нет?»

Не подействовал и этот аргумент.

— Компьютерную систему нельзя сравнить с домом, — ответила Лори, — ее используют с разными целями много людей. Ну, если у парня и нет официального разрешения, разве он не имеет права пользования системой?

— Сеть, черт побери, в точности как дом. Ты же не захочешь, чтобы кто-то совал нос в твой дневник или чтобы твои данные превратили в бардак. Проникновение в компьютерные системы — это покушение на частную собственность. Независимо от намерений. И у меня есть право обращаться за помощью ко всем правительственным агентствам, чтобы избавиться от этого ублюдка. Это их работа!

Выпалив все это, я осознал, что напоминаю фермера с ружьем в руках, кричащего об охране земельных границ. Я понимал, что несправедлив к Лори, но меня возмущали ее примитивность и самодовольство. Она не сталкивалась с хакером, ей не приходилось обращаться в ЦРУ и иметь дело с реальными людьми, которые там работают. В ее представлении они были злодеями из комиксов, убивающих невинных крестьян в Центральной Америке. Возможно, кто-то этим и занимался, но это не значит, что с остальными нельзя сотрудничать?!

Встав, я отшвырнул тарелку с недоеденным кэрри и вышел из комнаты. Я решил побыть один в гараже и заняться шлифовкой книжных полок, которые мы делали. Через час я успокоился и уже подумывал о кресле у камина, пироге на десерт и о том, как здорово Лори умеет массировать спину. Но я вырос в большой семье, в которой любили часто поспорить, привык выдерживать характер и продолжал яростно шлифовать полки.

Внезапно я заметил Лори, молчаливо стоящую в дверях. «Кливи, — мягко сказала она, — я не хотела портить тебе настроение. Марта плачет на кухне. Пойдем в дом.»

Как легко я расстроил Марту своей несдержанностью, подумал я и пошел в дом. Мы обнялись, Марта утерла слезы, а затем подала десерт. Остаток вечера мы весело проболтали. Но вопросы Лори не давали мне заснуть. Я лежал и думал о том, что же со мной происходит и к чему я приду в результате этой охоты. Трудно находиться под огнем со всех сторон. Шпики не доверяли мне — у меня не было секретного допуска и я не работал на военного подрядчика. Никто не просил меня делать эту работу и никто не платил за нее. А как теперь я расскажу друзьям, что вернулся из ЦРУ?

Через неделю после моего возвращения позвонил Майк Гиббонс из ФБР: «Мы закрываем свою часть расследования. Так что вам нет смысла продолжать следить.»

— Майк, это твое личное мнение или мнение одного из твоих боссов?

— Это официальная линия ФБР, — сказал Майк с явным раздражением.

— А атташе по правовым вопросам — он хоть раз переговорил с немцами?

— Да, но получилась накладка. Немецкая федеральная полиция не занимается телефонными отслеживаниями, поэтому офис Посланника не получил никакой информации. Ты можешь прикрыть лавочку.

— А если хакер проникнет еще куда-нибудь, как быть?

— Пускай они сами беспокоятся об этом. Большинство все равно не принимает никаких мер.

Майк был прав. Во многих местах, куда проник хакер, отнеслись к этому совершенно равнодушно. Например, база данных Оптимис в Пентагоне. Они даже и бровью не повели. И, насколько я знаю, в данный момент любой человек, даже из-за границы, мог подключиться к их компьютеру как «Аноним» с паролем «Гость» и прочитать армейские планы по ведению биологической и ядерной войны.

Но хотя в ФБР и хотели прикрыть нас, Министерство Энергетики продолжало оказывать нам поддержку. ЦРУ и АНБ не высказывались ни за, ни против, но не поддерживали нас. Сколько информации мы туда передали — АНБ не раскошелилось ни на цент. Интересно, конечно, покрутиться среди секретных агентов, но от этого мало пользы для моей астрономии, а еще меньше для репутации.

В феврале хакер исчез на пару недель. Моя сигнализация молчала. Может, он раскусил нас? Может, его предупредили о неминуемом аресте? Или он нашел тайный путь через другие компьютеры? Как бы там ни было, его исчезновение позволило отложить решение. Мне нечего было докладывать, поэтому не имело значения, ведем мы наблюдение или нет. Освободившись на время от всех этих агентов, я даже умудрился написать кое-какие программы.

Однажды, просматривая распечатки мониторов, я заметил, что кто-то пользуется компьютером Petvax в нашей лаборатории в Беркли. Похоже на то, что он вошел в Petvax из компьютера Сайзекс в Колтече.

Я уже знал о Сайзексе — Дэн Колковиц из Стэнфорда однажды засек неких хакеров из Германии, которые использовали эту систему для проникновения в их компьютеры. Поэтому я внимательно проследил все соединения нашего Petvax с компьютером Сайзекс.

Есть. Кто-то из Petvax подключался к машине в Колтече и пытался проникнуть в местечко под названием Тинкер в Оклахоме. Тинкер? База ВВС Тинкер. Так-так. А чуть позже подключение к базе данных Оптимис в Пентагоне. Затем попытка проникнуть в Военный институт Леттермана (армейские инспектора из Форта Харрисон). Черт побери. Если это не наш хакер, то такой же. Вот почему он молчал три недели. Он воспользовался другими компьютерами для доступа в Милнет. Ясно, что, закрыв бреши в нашей лаборатории, не удалось бы лишить его доступа к сетям. Эту гадину нужно раздавить в гнезде.

Из всех компьютеров выбрать Petvax! За игрушку его приняли, что ли? Вряд ли. Первые три буквы имени были сокращением от Томографа с Позитронной Эмиссией, который используется для медицинской диагностики, позволяя установить места повышенной концентрации кислорода в мозгу человека. Впрыскивая пациентам радиоактивные изотопы, ученые получали внутреннее изображение мозга. Для этого требовался лишь ускоритель частиц для создания радиоактивных изотопов, сверхчувствительный детектор и мощный компьютер, а именно Petvax. В нем хранились регистрационные записи, программы анализа, медицинские данные и снимки мозга людей.

Вот с ним-то хакер и играл. Он мог нанести вред больному. Неправильный диагноз, опасная инъекция или еще что-нибудь в этом роде.

Был ли это тот же самый хакер? Через две минуты, после отключения от компьютера Petvax, он вошел в наш ЮНИКС под именем Свентек. Кроме него, никто не знал этого пароля. Мы заблокировали лазейку в Petvax, сменив пароли и установив сигнализацию. Но этот инцидент встревожил меня.

Двадцать седьмого февраля я получил по сети Тимнет электронную корреспонденцию от Вольфганга Хоффмана.

Немецкая полиция могла арестовать хакеров только в момент активного сеанса связи. Для привлечения их к суду недостатка в уликах не было, но чтобы предъявить им обвинение, требовалось застать их на месте преступления. Мы должны были поймать их с поличным.