Александр Тамоников - Солдаты необьявленной войны

Командир отряда приобнял заместителя:

— Да справишься, Витя, справишься, в этом никаких сомнений нет! И ни о каком недоверии речи быть не может. Дело в другом. У тебя согласно штатному расписанию немного иные обязанности, нежели у командира. Исполняй их, а? Твое время еще наступит, и, думаю, совсем скоро. Отряд на завершающую акцию выводить в полном составе. Вот тогда и навоюешься. А сейчас, пожалуйста, займись свои делом и принимать настоящие решения предоставь мне, договорились?

Щукин вздохнул:

— Что с тобой сделаешь? Ты к себе, домой?

— Да. Если возникнут какие вопросы или поступят новые вводные из Центра, вызывай.

Кудреев пошел не через аллею, коротким путем, а через плац и парк. Надо было зайти в магазин военторга, взять блок сигарет.

Подходя к магазину, еще издали увидел Кравцова и Людмилу. Стоя в тени акации, они о чем-то оживленно разговаривали. Но, видимо, разговор подошел к концу, так как замполит вдруг похлопал официантку по ягодицам, еле прикрытым мини-юбкой, и повернулся, явно намереваясь направиться в часть. И тут они оба увидели подполковника. На их лицах на мгновение отразилась растерянность. Но лишь на мгновение. Людмила быстро юркнула в проход между домами, Кравцов же вышел на дорогу. Проходя мимо подполковника, он лишь еле заметно кивнул головой. Андрей ответил ему тем же. Они разошлись. Купив в магазине сигареты, Кудреев остановился возле почты, что соседствовала с Домом офицеров, открывая пачку. Фамильярное общение замполита и официантки немного удивило командира спецназа. Хлопнул по заднице свободно, словно это было самое обычное дело в отношении жены подчиненного. О чем могли так мило беседовать такие внешне разные люди? Уж не объединяет ли их постель? А что? Такая связь для красотки Людмилы была весьма выгодна. По крайней мере, защита майора значила для нее много. Замполит в случае чего и на мужа надавить мог.

Но черт с ними, и с замполитом, и с Людмилой, и тем более с их взаимоотношениями.

У Кудреева есть Ольга. Остальное не в счет.

Подполковник, закурив, направился к себе домой, уверенный, что на этот раз официантка уж точно не будет поджидать его. И то хорошо.

Этот вечер для Андрея длился долго. По «ящику» постоянно повторяли кадры последствий взрыва на Новоярском вокзале. Называлось количество жертв. И оно из выпуска к выпуску новостей неуклонно росло. Люди умирали от ран в больницах города. К 20.00 число погибших превысило пятьдесят человек. Вдвое меньше продолжали балансировать на грани жизни и смерти, у сотни пострадавших состояние стабилизировалось на различных стадиях тяжести. От мысли, что в числе первых пятидесяти вполне могла оказаться Ольга, Кудреева пробивала нервная дрожь. Он подумал: не выпить ли? Граммов сто пятьдесят? Но нет, нельзя. Завтра ему будет нужна ясная голова. Но, черт, как же тягуче тянется время? И ложиться еще рано, все одно не уснуть. Не пройтись ли по городку? Навестить подчиненных?

Кудреев вновь закурил, выключив телевизор и включив музыкальный центр. Откинулся на подголовник удобного кресла, пуская ровные кольца дыма в потолок.

Неожиданно и как-то неуверенно прозвенел звонок входа.

И вновь мелькнула мысль. Не Людмила ли, подготовившись к разговору, явилась объясниться насчет встречи с замполитом? Но нет, та звонила бы настойчиво. Может, посыльный?

Подполковник прошел в прихожую, открыл дверь.

На пороге стояла Ольга. Вот это неожиданность.

— Оля?

— Ты удивлен?

— Да. Нет… Черт, растерялся, как мальчишка. Проходи, пожалуйста.

Женщина, видимо, отошла от стресса утренней драмы и сейчас улыбалась.

— Ну-ну, посмотрим, как живет доблестный командир отряда специального назначения.

Она прошла в комнату, оценивающим взглядом осмотрела обстановку. Ей понравился порядок, который был наведен не по случаю ожидаемого гостя, а поддерживаемый постоянно. Каждая вещь знала свое место. Ольга сама вряд ли смогла что-либо изменить здесь.

Пока Воронцова рассматривала жилую комнату, Кудреев стоял в дверях, с удовольствием и мгновенно возвратившимся желанием созерцал фигуру той, которая стала ему близка. Ольга чувствовала этот откровенный взгляд и сама еле сдерживала внутреннюю дрожь. Наконец сделала вывод:

— Ну, что ж, товарищ подполковник. Для холостяка вы содержите свое жилье на удивление образцово. И это оценка весьма придирчивой женщины.

Ольга присела в кресло, наклонив голову. Почти так же, как это делала Людмила. Но у официантки это движение было наигранно. Им она как будто провоцировала партнера к действию. У Оли же все выглядело естественно. Это придавало ей дополнительный шарм.

Кудреев предложил:

— Немного шампанского?

— А нужно ли?

— Не знаю, вроде как положено?

— Кем положено? Нет, Андрей, не надо спиртного. Сегодня оно будет лишним. Ну что ты так растерян? В гостинице набросился, как тигр, а сейчас, дома, напоминаешь школьника, впервые оказавшегося наедине с девушкой.

— Оль! Не надо заставлять меня краснеть. Я действительно не знаю, как сейчас вести себя. Потому что более всего боюсь именно сейчас сделать что-нибудь не так.

Ольга улыбнулась:

— Иди ко мне, я посмотрю рану.

Подойдя к креслу и взглянув в смеющиеся и ждущие глаза женщины, он нагнулся и резко, но аккуратно поднял ее, притянув к себе. Губы вновь нашли друг друга. Не отрываясь от Ольги, Кудреев дотянулся до выключателя настольной лампы, единственного источника света в комнате, щелкнул клавишей.

В темноте поднял послушное и почти невесомое тело любимой, положил его на софу. Сорвал с себя спортивный костюм, занялся легким платьем Ольги. На этот раз она не сопротивлялась, закрыв глаза и слегка постанывая.

Вскоре для них перестало существовать все. Любовь завладела их чувствами. Тела же соединились в неземном и неописуемом.

Ночь пролетела одним мгновением. Андрей и Ольга смогли оторваться друг от друга и забыться в коротком сне лишь на рассвете. Именно забыться, так как через час будильник известил влюбленных о том, что пора подниматься. Ольга, положив голову на грудь подполковника, проговорила:

— Андрюша, как же мне хорошо с тобой! И как я раньше могла жить без тебя? Теперь не смогу.

— Я тоже, Оленька. Ты — прелесть. Я люблю тебя!

Женщина вздохнула:

— Нам пора вставать?

— Да, родная, пора, хотя, клянусь, я предпочел бы, чтобы эта ночь не закончилась никогда! Но… сама понимаешь.

Они позавтракали. И не испытывали стеснения. Все ненужное, что разделяло их, как людей чужих, отошло далеко в сторону, сделав по-настоящему близкими, родными.

Оля перед зеркалом привела себя в порядок. Повернулась к Кудрееву:

— Ну, вот, Андрюша, мне пора. Сейчас переоденусь дома, и в штаб.