Александр Тамоников - Солдаты необьявленной войны

Ольга вышла из-за стола:

— Слушай, Андрюш, иди один, а? Ну, сам представь, в кафе соберется исключительно мужская компания, а тут я. Пусть и с тобой. Все равно как белая ворона. Ребята стесняться будут. А с Петей я сама поговорю, хочешь? Поздравлю, объясню ситуацию. Он парень хороший, поймет.

— Хорошо. Отказ от участия в мероприятии принимается. Но с Хохлом поговори.

Из штаба чуть ранее Кудреева вышел и Кравцов.

Он так же пошел в сторону расположения рот рембата, но ни у одной из казарм не задержался. Прошел и мимо парка. От забора дорога вела к магазину.

Не доходя до военторга, майор свернул в проулок. Возле третьего дома остановился. Поднялся на крыльцо, постучал в дверь.

Дверь открылась. На пороге, в наброшенном на голое тело прозрачном пеньюаре, стояла официантка. Она вновь удивленно произнесла:

— Ты? В это время? А если муж невзначай вернется?

— Тогда твой Крикунов выговор получит за оставление части в служебное время! Ты, вот что, давай-ка быстренько оденься и пройди в кафе! Ключи, надеюсь, Костик тебе доверяет?

— Зачем это?

— Разговор есть. Очень интересный разговор. Для тебя в первую очередь.

— Что-то я ни во что не въеду. Ну, да ладно. Минут через десять пожарный вход в кафе будет открыт.

Людмила, закрыв дверь, прошла в гостиную.

Приход замполита немало удивил ее. А намек на интересный разговор только усилил удивление. Удивление и недоумение. Что там у похотливого майора? Гнал дурочку, чтобы выманить ее для случки? Вряд ли. Для этого ломать комедию Кравцову не надо было. Да и не в его характере подобная прелюдия. Значит, все-таки разговор. Интересный, как сказал замполит, разговор, и в первую очередь для нее. Хм, а что может быть интересно ей? Только то, что касается Кудреева. Ага! Кажется, ситуация проясняется.

Людмила быстро облачилась в юбку и блузку. Нашла связку запасных ключей от кафе, вышла из дома.

Вскоре замполит и Людмила встретились в кафе.

Они устроились за одним из столиков.

— Так что ты хотел мне сказать? — спросила официантка.

— Слушай внимательно. На завтра спецназ снимает кафе. У них там, у какого-то майора, день рождения. Будет здесь и Кудреев.

Женщина взглянула на Кравцова:

— И что?

— А то, что это твой шанс зацепить подполковника, дурочка.

— Как же я его зацеплю, если он наверняка придет со своей крысой, Ольгой?

Замполит спокойно и уверенно проговорил:

— Кудреев здесь будет один.

— Да? И откуда тебе это известно?

— Я не намерен перед тобой отчитываться. Но командир спецназа будет без Ольги. Это абсолютно точно. Так что подумай, красотка, как отработать спесивого профи.

Людмила задумалась. Затем хищно оскалилась:

— А ты хорошую весть принес, Кравцов. Очень хорошую.

Поднялась, прошла по залу.

— Так, так, так! Я знаю, что делать. И завтра, котик, сыграю с Андрюшей по-крупному. Он долго опомниться не сможет.

Замполит довольно откинулся на стуле:

— И мне поможешь. Воронцова не для Кудреева, она для меня. Я сумею ее окрутить. Только смотри, Людка, Кудреев в кафе долго не задержится, этот момент особо учти.

Она подошла к Кравцову, присела на колени к майору.

— За такую новость ты, Сашенька, заслужил награды. Как ты смотришь на секс в пустом кафе? Прямо на столике?

Людмила расстегнула пуговицы блузки, оголив грудь.

— Ты ведьма, Людка!

Вечером официантка чувствовала внутренний подъем, азарт. Она с большим нетерпением дождалась Костика, который, как назло, сегодня еще и припоздал, появившись в кафе не к пяти часам, как обычно, а без четверти шесть.

Людмила не смогла скрыть раздражения.

— Где ты шляешься, красавец? Я уже час тебя дожидаюсь!

— А что, собственно, произошло? Взяла бы и сама открыла заведение. А мне жену надо было в районную больницу доставить, приступ аппендицита! Положили на операцию!

Они вошли в кафе. Костик встал за бар-стойку.

Людмила пристроилась напротив.

— А теперь слушай внимательно! Завтра кафе на вечер снимает спецназ!

Бармен присвистнул:

— Ни хрена, дела! С чего бы это?

— День рождения у какого-то ихнего майора, а чего это ты вдруг помрачнел?

— Помрачнеешь! У них мужики — оторви и выброси! Соберутся шалманом, нажрутся, да и вспомнят про мою стычку с Кудреевым! Они же меня на части разберут. Знаю их.

Официантка презрительно посмотрела на бармена:

— Испугался? Да за каким… ты им сдался? Ты для них — моль. И Кудреев не из злопамятных. Да и не будет он размениваться по мелочам. В этом отношении тебе больше Кравцова остерегаться нужно. Тот ради собственной выгоды продаст любого. А если уж обиду затаит, то рано ли поздно, но обязательно подлянку кинет. Но, короче, Костя. Вернемся к теме: завтрашний вечер очень важен для меня.

Костик вспылил:

— Опять твои заморочки с отмороженным спецназовцем? Знаешь, дорогая, делай с ним все, что захочешь, хоть режь на куски, но меня в эти дела не впрягай. Себе дороже выйдет. — Да тебе особо и делать-то ничего не надо будет.

— Тогда зачем базар завела? Нет, дорогуша, если бы я тебе был не нужен, то и разговора никакого не было бы. Слава богу, знаю тебя не первый год. В общем, Люда, строй интриги против Кудреева, сколько тебе влезет, но без меня!

Людмила сощурила глаза.

— Так, да? Вот как ты запел? Ладно! Обойдусь и без тебя, но… клянусь, больше до меня ты даже мизинцем не дотронешься.

Бросив салфетку в физиономию бармена, официантка отошла от стойки.

Встала у окна, закурив.

Константин почесал лысый затылок.

Перспектива остаться без ласк Людмилы не улыбалась ему. Тем более сейчас, когда он мог свободно использовать болезнь жены и оторваться с ней по полной программе.

Махнув рукой, бармен окликнул официантку:

— Люд? Слышь?

Людмила словно не замечала присутствия Костика.

Тот продолжал:

— Ну, Люд? Кончай, а?

Женщина, не обернувшись, бросила:

— Да пошел ты… слизняк.

— Ну, ладно. Иди сюда.

— Ты поможешь мне?

Бармен тяжело выдохнул:

— Помогу. Куда ж я денусь? — И поправился: — Но только если это будет в моих силах и не сопряжено с неприятностями от спецов.

Людмила вернулась к стойке.

— Все будет нормально, Костя. Да и сделать тебе надо самую малость, причем то, что непосредственно входит в круг твоих обязанностей! Завтра утром ты получишь бутылку коньяка, которую во время гулянки должен будешь поставить на столик Кудреева. И все.

— А почему я? И как поставлю, если буду находиться за стойкой? Таскать пойло по залу — твоя работа.

— Моя. Но только не завтра. Завтра вечером меня в кафе не будет.

— Как это? Почему?

— По кочану! Заболею я, понял? Помогу все накрыть, потом почувствую жар и уйду. Так ответишь, если кто спросит обо мне.