Александр Тамоников - Солдаты необьявленной войны

— Понимаю. Только вызов пошлите в 4.55 и задержите бандита минут на пять. Мне еще до штаба добраться надо. Да и ребятам Мавра до «Ми-26» тоже.

— Сделаю.

— И еще. Боевики, как известно, организовали позиции прикрытия городка. Их численность достаточна для того, чтобы значительно осложнить мне работу.

— Работай, не оглядываясь на тылы. По указанным целям решение уже принято.

— Все ясно.

— Удачной охоты, Утес!

— Дай-то бог! Конец связи.

Кудреев тут же передал по группам приказ о начале акции в 4.50.

Пошел отсчет последних перед штурмом минут.

4.48. Прапорщик, державший на прицеле автомата «вал» боевика, укрывшегося за деревом, вдруг воскликнул:

— Что за черт?

Андрей среагировал сразу:

— В чем дело?

— К моему клиенту, похоже, гость!

— Еще дух?

— А хрен его знает! Но движется как-то странно, крадучись! Это не боевик, Шеф!

Кудреев посмотрел в ночную оптику:

— Да это же Дубов! Вот чертила! Он-то откуда здесь взялся?

А лейтенант между тем подобрался к бандиту со спины. Тот обернулся в последний момент. Но даже вскрикнуть не успел. Сверкнувшая в тусклом свете единственного фонаря на торце здания сталь клинка вонзилась ему в горло. Боевик рухнул перед Дубовым.

Лейтенант огляделся, поправил свой автомат, снял оружие с бандита и, забросив его за спину, схватил дергающееся в конвульсиях тело за ноги, потащил в подъезд, в котором вскоре и скрылся.

Андрей приказал:

— Вова! Мухой за ним!

— Понял!

Прапорщик тенью метнулся к двухэтажке. Вскоре оттуда прошел доклад:

— Шеф! Все в порядке! Лейтенант наш под контролем! Удивлен безмерно, но в порядке!

— Присоединишься с ним к группе у общежития!

— Принял!

Кудреев покачал головой:

— Ты смотри, и тут Дубов! Казалось, всех кулановцы захватили, ан нет, этот вырвался! И не сбежал из гарнизона, хотя вполне мог уйти в поселок. Остался! Да не просто остался, а мочит потихоньку «чехов». Рисковый парень! Молодец!

Сосед Кудреева коротко произнес:

— Наша порода!

Командир отряда согласился:

— Точно!

Взглянул на часы, секундная стрелка приближалась к отметке 4.50.

— Приготовились!

И через секунды:

— Всем, вперед!

Почти одновременно выпущенные по команде майора Федоренко из бесшумных автоматов «вал» пули мгновенно сразили боевиков у пожарной лестницы Дома офицеров. Тут же к ней устремились пятеро бойцов второй группы, вскоре оказавшиеся на плоской крыше здания. Сам Федоренко выглянул из-за угла. Троица охраны центрального входа спокойно переговаривалась между собой, стоя перед стеклянными дверями. Они курили анашу, запах жженой конопли явственно витал в воздухе. Федоренко запросил командира подгруппы, поднявшейся на крышу:

— Артем! Я Фрол!

— На связи.

— Как дела наверху?

— Нормально! Чердачный люк открыт, спускаемся внутрь здания.

— Поторопись.

— И так, как голые на… Фрол.

— Давай, давай, капитан. Я жду твоего выхода в кинобудку.

Майор отключил рацию. Но молчала она недолго. Спустя несколько минут его вызвали:

— Фрол! Я Артем!

— Что у тебя?

— Мы в будке. Отсюда хорошо просматривается зал.

— Что видишь в нем?

— Посередине собрана большая группа офицеров. Женщин и детей нет.

— Как рассредоточены боевики?

— Двое с Кравцовым на сцене. Вдоль боковых проходов еще по два духа. Автоматы направлены на заложников. Замполит чего-то лопочет, но отсюда не слышно.

Командир диверсионной группы проговорил:

— Всех снять из будки ты не сможешь, поэтому бери на прицел тех, кто в боковых проходах. Сигнал к открытию огня — поражение боевиков на сцене.

— Принял.

Федоренко кивнул одному из своих бойцов:

— Гоша! Выходим за угол и валим «чехов» у входа.

— Понял!

Майор обернулся к остальным бойцам:

— Далее, бросок к входу, затем в фойе. Там трое к двери кинозала, я с Георгием — за кулисы. Гоша! Как окажемся в зале, с ходу валим бандюков на сцене. Кравцова не трогать. Ясно?

— Так точно!

— Ну, что ж, пошли!

Майор со старшим лейтенантом, которого называл Гошей, вышли из-за угла. Вскинули автоматы, переведенные на режим одиночного огня. Раздалось три хлопка. Троица, словно подрубленная, рухнула на асфальт. Офицеры стреляли прицельно, в головы. И тут же подгруппа Федоренко рванулась к центральному входу, затем в фойе. В нем — никого! Майор указал стволом автомата на дверь в зал, сам же двинулся к левой двери — входу на сцену. Остановился, подняв «вал». Рядом встал напарник.

— Внимание, Гоша! Сразу за дверью — ступени, не грохнись.

— Да ладно тебе, командир.

— Готов?

— Давно.

— Начали!

Федоренко ногой распахнул дверь, в два шага перепрыгнул порог, выскочил на сцену, скрытый от зала кулисами.

Кравцов, Адам и еще один бородач как по команде повернулись на внезапный шум. Замполит вскрикнул, увидев бойцов спецназа, и тут же упал на дощатый настил. За ним рухнули и боевики. Но в отличие от Кравцова не по своей воле. Пули автоматов пробили им черепа. Одновременно по боевикам, стоявшим в боковых проходах, из будки киномеханика открыли огонь снайперы подгруппы капитана Артемьева.

В течение нескольких минут Дом офицеров был очищен от боевиков.

Офицеры, ранее захваченные в заложники, продолжали сидеть на местах, не в силах произнести и слова. Настолько неожиданным для них явилось появление спецназа. Тех парней, которые жили рядом с ними и выглядели обычными военнослужащими. Сейчас их увидели в действии, и это ошеломило офицеров войсковых частей обеспечения.

Федоренко между тем поднял Кравцова и поставил на ноги. Тот смотрел на боевого майора ничего не понимающими глазами. Пришлось встряхнуть замполита.

— Кравцов! Уж не столбняк ли тебя хватил?

— Я… это… вы… меня.

Командир группы врезал замполиту в солнечное сплетение. Бывший майор, охнув и схватившись руками за живот, опустился на колени, ловя открытым ртом воздух. Но вновь за шиворот был поднят на ноги сильной рукой Федоренко.

— Ну, сука, пришел в себя?

— Больно, — еле выдавил из себя замполит.

— Да ты что? — изобразил удивление командир группы. — Я же только погладил тебя! На большее, к сожалению, имею строжайший запрет! Смотреть в глаза, иуда! И отвечать на вопросы!

Кравцов отдышался, услужливо проговорив:

— Да, да, конечно.

— Духи зал минировали?

— Что?

— Зал, спрашиваю, твои бородатые друзья минировали?

— Нет! Это точно! Но бандиты мне не друзья! Я… вынужден был выступить в качестве посредника, чтобы этим как-то сгладить отношение боевиков к заложникам. И мне это удалось.

Федоренко обернулся к старшему лейтенанту, кивнув на замполита:

— Ты смотри, Гоша, политрук, оказывается, защищал интересы заложников! Ну, бля, петушиная рожа! В момент сориентировался! Только, корешок, — майор подставил ствол к подбородку Кравцова, — я твои байки слушать не намерен! Будешь петь их перед судом военного трибунала. Старлей! Изолируй этого урода в помещении кафе. И… если по пути туда он споткнется, все же ступени на выходе достаточно крутые, разбив себе морду, то я не буду к тебе в претензии.