Александр Тамоников - Спецотряд «Скорпион»

Горница была так же грязна и неопрятна, как и двор. Исключение составлял красный угол, где над самодельной лавкой висели украшенные рушниками образа. Дед встретил гостей, сидя за столом, и через круглые очки, поддерживаемые на носу черной бечевкой, осмотрел их.

Глебов поздоровался:

— Здравствуйте, дедушка.

Затинный тоже кивнул:

— Здравствуйте!

— И вам того же, — ответил дед. И пригласил: — Проходите, чего встали середь избы? В ногах правды нет.

Глебов согласился:

— Это точно. Если еще за столом и бутылочку водки раздавить! — И выставил перед дедом поллитру.

Кирей взял бутылку в руки, оглядел этикетку, пробку, сделал вывод:

— Казенная! Давно не пил. Все больше самогон. Да он и лучше. Но раз гости в хате, можно и водки.

— Марья! — позвал он. — Закуски какой-никакой принеси! Видишь, Санек с гостями приехал.

Старушка, которой на вид было никак не менее годов восьмидесяти, послушно удалилась. Чтобы тут же вернуться с накрытой полотенцем широкой чашкой.

Поставив ее на стол, скрылась за занавеской.

Дед снял полотенце. В чашке лежал крупнонарезанный кусок сала, черный как уголь, видимо, самоиспеченный хлеб, головки чеснока, лук, укроп, петрушка, пара помидоров и один большой огурец.

Дед Кирей, вздохнув, поднялся со скамьи, достал из самодельного шкафа стопки по семьдесят пять, поставил их рядом с бутылкой. Приказал:

— Давай, Санька, разливай!

— Момент!

Климук наполнил три рюмки, себе плеснул кваса, все же был за рулем. Выпили.

Дед, крякнув и бросив в рот ломтик сала, начал медленно его жевать, хитро осматривая гостей. Прожевав, спросил:

— С чем прибыли, соколики?

Ответил Глебов:

— Да вот, хотели бы у вас одежонки какой прикупить.

— У меня не лавка!

Климук вступил в разговор:

— Да чего мы сразу о шмотках, давайте еще по одной? Как, дед Кирей?

Дед милостиво согласился:

— Можно.

Выпили по второй. Дед захмелел.

— А чего это вам понадобилась моя рванина? Ничего приличного в сарае не держу.

Ответил опять Глебов:

— Маскарад решили устроить! Вот и потребовалась соответствующая амуниция. Да ты, дед, не волнуйся, мы заплатим.

— Заплатите? Это хорошо! И чего надо?

Капитан перечислил предметы гардероба, в которые намеревался обрядить Затинного. Дед почесал затылок:

— И сколько за все дадите?

— А сколько хочешь?

— Двести рублев!

— Пойдет!

— Тогда по третьей — и в сарай?

— Разумные слова. Саша, наливай!

Выпили по третьей. Опустошили чашку, перекурили и, ведомые хозяином дома, пошли в сарай, где быстро отобрали нужные вещи. В дом больше не заходили. Вручив старику во дворе деньги, там и расстались.

Отъехав от деревни километров пять, Глебов приказал остановить машину:

— Стоп, Саша! Здесь и займемся нашим другом.

И обратился к Затинному:

— Давай, Костя, на выход, да переодевайся.

— А чего здесь?

— Отсюда бросим тебя к стройке!

Затинный покачал головой, снимая фирменный джинсовый костюм и модные туфли.

Вскоре перед Глебовым и Климуком стоял настоящий бомж. Затинный пытался со всех сторон оглядеть себя, поговаривая:

— Чучело, блин! Натуральное чучело. Хоть сейчас на огород!

Глебов протянул прапорщику рваную телогрейку.

Константин спросил:

— А эта х… зачем?

— Как зачем, Костя? Ты с бродягами близко общался?

— Сдались они мне!

— Поэтому и задаешь неумные вопросы! Отличительная черта опустившегося бродяги — в первую очередь его специфический запах. Он должен быть таким, чтобы человек, следящий за собой, нос от него воротил. Как этого добиться? Только пропитавшись потом и грязью. Грязи на одежде хватит, а вот чтобы запотеть, придется тебе, Константин, побегать минут тридцать.

— Прямо вокруг «Волги» круги нарезать?

— Можешь и так. Но я бы посоветовал все же по дороге, чтобы голова не закружилась. Давай, Зорро, у нас не так много времени.

Прапорщик взглянул на капитана:

— Ты еще ответишь за издевательства.

Капитан улыбнулся:

— Отвечу! С радостью отвечу! Вперед, Костя!

Затинный, запахнув полы телогрейки, побежал по дороге.

У поворота развернулся, вернулся к машине. Не останавливаясь, повторил маршрут. И так в течение получаса. Выполнив задание, запыхавшись, остановился возле «Волги», намереваясь скинуть телогрейку, но Максим удержал:

— Э, нет, Костя! Остынь в одежде!

— Достал ты меня, Макс!

— Согласен! Но что делать? Этого требует обстановка.

Через пятнадцать минут Затинный наконец сбросил с себя ненавистную телогрейку. И тут же едкий запах пота ударил в нос и Глебову, и Климуку.

Капитан проговорил:

— Отлично! Аромат появился, теперь его усилить надо. Саша, принеси, пожалуйста, мою сумку!

Лейтенант выполнил просьбу Глебова.

Тот достал из сумки пузырек одеколона «Тройной». Побрызгал одежду и потное лицо прапорщика, отчего аромат принял неопределенный оттенок. Пузырек протянул Затинному с предложением:

— Выпей!

— Да ты что?

— Когда-то данный препарат наше пьющее население, особенно во времена горбачевского сухого закона, считало приличным спиртным напитком. Как раз то, что надо! Пей!

Затинный сплюнул:

— Тьфу ты! Дай запить хоть чем?

— Пардон! Совсем забыл.

Капитан достал из сумки пластиковую бутылку пепси.

Прапорщик опрокинул в себя одеколон, тут же приложился к пепси:

— Фу, бля! Ну и гадость!

— Ты прав, Костя, гадость! И как только люди его раньше пили? Лично я ни за что не стал бы глотать эту дрянь!

Затинный подозрительно взглянул на капитана:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Совершенно ничего, Костя! Так, теперь брось в рот пару долек чеснока. Я у деда позаимствовал.

— Ты, в натуре, кончишь издеваться?

— В натуре, Зорро, кончают в другое место! И я не издеваюсь над тобой, а готовлю к выполнению важного задания. Уж лучше от тебя будет дрянью нести, чем трупом.

Закончив своеобразную обработку прапорщика, все трое сели в «Волгу», и Климук, опустив стекло, повел автомобиль в город. На подъезде к строящемуся микрорайону остановились. Глебов начал последний инструктаж:

— Нужный дом помнишь как найти?

— Найду.

— Но не сразу, а как стемнеет. До этого поброди тут. Загляни в продуктовую палатку, возьми хлеба, дешевых консервов и пузырь водки. Оставь в карманах только мелочь. В 21.00 войдешь в дом и сразу поднимешься на верхний этаж. Наблюдателей Головина, если таковые объявятся, много не будет. Человека два, не более. Прогонят, не артачься, уходи. Но я уже повторяюсь.

— Вот именно. Я прекрасно помню, что мне следует делать на стройке.

— Держи мобильник. Как увидишь посторонних, нажми клавишу моего вызова и держи включенным.

Климук спросил:

— А не покажется бандитам подозрительным наличие у бомжа сотового телефона? И потом, его память должна быть занята номерами. Вдруг они пробьют один из них?