Александр Золотько - Под позолотой — кровь

– Не хочу…

– Вот.

– Но по другой причине.

– Из скромности.

– Я…

– Ладно уж, сиди. Я выйду гляну, а ты тут в уголке посиди.

Баба Агата решительно встала и прошла мимо опешившего Гаврилина в коридор.

Что делать? Гаврилин потер лоб. Нужно бежать. Но тогда слишком много народу спросит, а куда это делся племянник бабы Агаты. Придется светиться. Как пятисотсвечовой лампочке.

Все не слава Богу. Группу свою растерял. По голове чуть не схлопотал, попал под перестрелку, но даже представить себе не может, кто это напал на больницу. А кроме этого, сообщил Марине данные на бывшего руководителя своей группы и оказался замешанным в уголовном деле, пусть только в качестве свидетеля. Красиво.

Если он сейчас исчезнет, то это будет значить, что ему придется выбираться из города насовсем. И вариантов тут особых нет. Пешком через горы. Хотя, через горы пешком тут один уже ходил.

Хоть круть, хоть верть – придется сидеть и ждать. И если понадобится – выступать в качестве свидетеля.

В палату вошла баба Агата.

– Ну что?

– Три мента убиты, двое ранены. В коридоре налилось кровищи.

– А?..

– Крыса говорит, что их всех один положил.

– Кто говорит?

– Сестра дежурная. Он их всех один пострелял, да еще девку из неврологии унес.

– Как унес?

– На плече. И, между прочим, ту, которую только что с набережной привезли.

– Ничего себе…

– Вот-вот. Только тут еще одно.

– Что?

– Что… – баба Агата покачала головой и села на стул.

– Ну не томите!

– Тут же еще был Сват с порезанным глазом…

– Я его видел, когда к двери подходил.

– А Женьку видел?

– Парня с ним, который весь этот грохот и устроил?

– Его.

– И что?

– Ничего, просто это люди Грека.

– И?..

– Свату пуля в голову попала, насмерть. А Женьку дежурный милиционер, который снизу прибежал, лицом к стене поставил, под пистолетом. Так и держал, пока Симоненко не приехал.

– Это начальник милиции?

– Ну да.

– Так он приехал?

– А я тебе о чем толкую?

– Ну и что тогда?

– Если Симоненко и Грек поссорятся, то быть грому.

– Ну и что теперь делать?

– Креститься, чтобы в тебя не попало.

Ничего еще не закончилось. Это Симоненко понял, как только подъехал к больнице. Перед входом толпились зеваки. Не смотря на совсем уж позднее время, их было довольно много.

Несколько человек заглядывали в выбитое стекло приемного отделения, остальные стояли кружком на дороге. При приближении подполковника расступились, и он увидел лежащий на асфальте пистолет.

Возле пистолета матово отсвечивала небольшая черная лужица. Кровь. Уже слегка припылилась.

Симоненко вынул из кармана платок, осторожно поднял пистолет.

– Отпечатки будут снимать, – прошептал кто-то громко.

Симоненко оглянулся на своего водителя:

– Посмотри, чтобы не затоптали.

– Хорошо.

– Хорошо… – неопределенно протянул Симоненко и, не торопясь, пошел прямо на зевак. Они расступились, и полковник обнаружил неровную цепочку из темных пятен, большей частью размазанных ногами зрителей.

– Хорошо, – сквозь зубы сказал Симоненко, – просто превосходно.

Капли крови были и возле больницы, и на осколках стекла. В вестибюле маячило испуганное лицо дежурной.

– Дверь открой, – сказал Симоненко.

– Чего? – не поняла дежурная.

– Дверь открой.

– А, я сейчас.

Грохнул засов, и открылась дверь.

– Давно стрельба была?

– Минут десять назад. Он как выскочит, в окно из пистолета выстрелил – и к машине.

– Один был?

– Один. Только на плече у него вроде как женщина была.

– Женщина?

– Вроде бы.

– Это с него натекло? Или с женщины? – Симоненко ткнул завернутым в платок пистолетом в пятна крови.

– С него, с него.

Симоненко поискал глазами гильзы. Есть, возле самой стены.

– Не трогай тут ничего и никого не пускай, пока не приедут.

– Кто не приедет?

– Менты пока не приедут, поняла?

– Поняла.

Теперь по ступенькам наверх. На пятый этаж, подумал Симоненко, в хирургию. Не иначе.

Крови много. Для одного человека слишком много крови. Этот мужик, который прошел здесь, оставляя кровавый след, должен уже потерять сознание от недостатка крови. Но не потерял. Может, не его кровь?

Может. Все может быть. На лестнице было людно, кровь совсем затерли, но полосы были явственно видны.

Перед Симоненко расступались, но галдеть не переставали. Да, поговорить есть о чем, кивнул сам себе Симоненко, теперь разговоров хватит на всю оставшуюся жизнь.

Так и есть – пятый этаж. Кто-то догадался перекрыть проход носилками, поэтому все жаждущие информации толпились на лестничной клетке. Симоненко отодвинул носилки и прошел на середину коридора.

Пятна крови кончились небольшой лужицей. Здесь он стоял. А дальше лежат тела в форме. Его люди. Совсем рядом от того места, где стоял стрелок. Слишком близко они его подпустили. Пистолеты, правда, достать успели.

Симоненко осторожно прошел вдоль стены, чтобы не вступить в кровь, натекшую из-под убитых. Дальше над человеком в форме склонился врач.

– Что с ним? – спросил Симоненко.

– Слепое ранение в живот.

– А у другого?

– У другого рана в плече.

Симоненко кивнул и пошел дальше. Навстречу ему шагнул младший сержант милиции. Симоненко посмотрел на его возбужденное лицо, на пистолет в руке:

– Что у тебя?

– Я его задержал.

– Кого? – спросил Симоненко и вспомнил, что этот младший сержант дежурил в приемном отделении, когда подполковник приезжал в больницу прошлый раз.

– Его, – младший сержант мотнул головой куда-то за спину, – он сюда пришел, устроил шум, сестра сказала. Он стол перевернул, кричал. Ребята собирали там рассыпанное добро, а их перестреляли.

– Значит, задержал.

Симоненко подошел к стоящему лицом к стене человеку. Руки стоящего были скованы наручниками за спиной. Подполковник развернул его к себе лицом. И почти не удивился.

– Сними браслеты, – сказал Женя, – вы что, охренели совсем?

Симоненко не ответил. Он обернулся к врачу:

– Организуй всех покойников в морг.

– Паталого-анатомическое отделение?

– И быстрее.

После этого подполковник замолчал и сел на стул недалеко от Жени. Симоненко не реагировал ни на ругань Женьки, ни на суету санитаров, убирающих трупы.

Когда, наконец, приехали следователь и эксперт вместе с начальником розыска, Симоненко молча выслушал доклад о принятых мерах, об усилении контроля на дорогах, кивнул с таким видом, будто кивает своим внутренним мыслям, потом встал со стула.

– Давайте тут без меня. Я буду занят. Несколько часов. Свидетелей перепишите – допросим завтра. Передайте информацию соседям. А у меня тут дела, – сказал Симоненко, взял Женьку за локоть и повел его к боковой лестнице.