Максим Шахов - Поцелуй торпеды

Кащеев в последний раз посмотрел на набережную. Почти все, что ему было нужно, он выяснил. Теперь можно было заняться расстановкой на доске своих фигур…

Григорий Васильевич развернулся и двинулся к сцене. Огромный зал «Пятницы» заполнился людьми. Свободных столиков на спускающихся к морю ступеньками длинных площадках почти не было. Терраса за левой стенкой гудела голосами. Однако Григорий Васильевич уже не опасался, что его увидят. На технической площадке над сценой ярко горели, мигали, вспыхивали и переливались прожектора. Это море света надежно закрывало Кащеева от чьих-либо взглядов.

Он осторожно дошел до козырька над диджейским пультом. Тут из толпы внизу вынырнул «тварюга» Шорохин и стал взбираться наверх. Кащеев наклонился:

– Ты за камерой?!

– А?.. – поднял голову Шорохин.

Только на миг на его лице промелькнуло удивление.

– Да!.. А вы ракурс проверяли?

– И ракурс тоже! Камеру подать?

– Да я лучше сам! Там с проводами надо осторожно…

Кащеев отступил в сторону, Шорохин взобрался на козырек. Пару минут спустя он уже при помощи охранников «Пятницы» прокладывал кабель от пульта к нижней площадке…

Кащеев спустился вместе с Шорохиным, так что его появление выглядело естественным. И так же естественно Кащеев вслед за Шорохиным оказался на нижней площадке «Пятницы».

Площадка эта напоминала аппендикс и располагалась в закутке за двухэтажным «домом в доме». Ни сцена, ни танцпол отсюда не просматривались, так что обычно площадка использовалась для складирования запасных столиков и заполнялась посетителями крайне редко – только в случае полного аншлага. Случалось это только в последней декаде августа, которая на Южном берегу Крыма напоминала конец света…

Моня торчал на крыше «Ривьеры» с подзорной трубой. Трубу эту взяли напрокат, Монины «люди в черном» в полной боеготовности торчали в джипах и на катере у «Ривьеры», а Моня контролировал обстановку с ее крыши. Несмотря на притараненное снизу Шварцем офисное кресло, занятие это было муторное.

Моня отнял глаз от окуляра, потер бровь и повернул голову:

– Посиди!

Шварц тут же вскочил из-за столика. Они поменялись местами. Шварц пристроился в кресле с высоко поднятым сиденьем, Моня растянулся на стуле. Попив водички «Перье», он спросил у напрягшегося телохранителя:

– Чего там?..

– Телок на катере привезли к «Пятнице»! На грязные бои! Гы-гы!..

– Какие телки, твою мать? Ты куда таращишься? За Витей смотри и за этими его ряжеными!

– Ну вот, дамы и господа! Наконец-то!!! Этот долгожданный момент настал! Катер с прекрасными амазонками «Федерации селевых боев» показался на горизонте! Вы видите за моей спиной, как он, рассекая волны, стремительно приближается! Если вы хотите сохранить эту картинку, вам достаточно войти в Интернет с помощью ваших мобильных телефонов! Они все ближе! Вместе с вами я сгораю от нетерпения! Я даже готов прыгнуть в воду! Давайте считать вместе! Десять!..

– Десять… – нестройным эхом отозвалась толпа.

– Девять!

– Девять!!! – крикнул какой-то пьяный паренек в футболке донецкого «Шахтера», непонятно как оказавшийся за спиной Веселова.

Паренька оперативно отволокла за ограждение охрана.

– Восемь! – крикнул Веселов в микрофон.

– Восемь… – прогудела толпа.

– Семь!

– Семь…

Кащеев стоял в темном углу площадки за высокой пирамидой складированных пластиковых столов. Ему не было никакого резона светиться в прямой трансляции. Мало того, он и Крабу на катер передал указания относительно маскировки. Что касается Боброва, то тот, что называется, «по штатному расписанию» обязан был торчать за спиной Шорохина, так что в кадр он попасть не мог никак.

Веселов публику зажег профессионально. Когда он протяжно выдал «А-а-адин!», толпа заорала так дружно, что наверху в окнах «дома в доме» даже стекла задребезжали.

Катер ткнулся боком в нижнюю площадку. От моря она была отгорожена высоким забором, но по такому случаю несколько пролетов сняли. МС Веселов заорал, повернувшись к камере:

– И вот они уже здесь! Неприступные и загадочные амазонки сейчас ступят на берег Алушты! Я уже вижу первую из них!

Два охранника перекинули на борт трап. На него шагнула закутанная в длинный зеленый атласный халат девушка. Лица было не разглядеть, поскольку его закрывал опущенный капюшон. Один из секьюрити подал девушке руку, однако та вдруг толкнула его так, что дюжий охранник отлетел и упал.

– А-а!!! – взвыла толпа.

– Вы видели?! Вы видели это?! – заорал Веселов. – С этими девушками шутки плохи! Я, честно говоря, боюсь даже приблизиться, но обязан… – Веселов шагнул наперерез сошедшей девушке и сказал: – С прибытием в Алушту! Рад вас приветствовать! Меня зовут МС Веселов! А вас?..

Девушка остановилась и вдруг сунула прямо под нос Веселову черную руку с розовой ладошкой, сложенную в неприличном жесте:

– Ай фак ю! Пошьел в задница!

Веселов взвыл от восторга:

– Вы слышали? Вы слышали? Она заговорила по-русски! Дамы и господа, я рад сообщить вам, что к нам прибыла сама Черная Пантера, чемпионка Сенегала и Северной Африки по рестлингу! – Девушка наконец откинула капюшон. Толпа увидела голову довольно симпатичной негритянки. Веселов продолжил: – Отойдите от прохода! В прошлом году во время титульной схватки в Париже в клубе «Мулен Руж» эта милашка покусала рефери! В больнице бедняге наложили двенадцать швов, за что французская федерация пожизненно дисквалифицировала Черную Пантеру! Да, сегодня на нашем ринге, похоже, прольются реки крови! Черная Пантера, дамы и господа!!!

Негритянка раздула ноздри и окинула толпу кровожадным взглядом, после чего снова накинула на голову капюшон. Веселов перешел к следующей девушке, как раз ступившей на трап…

– У тебя все нормально?.. – спросил в трубке Григорий Васильевич.

– Да!.. – ответил Самсонов.

– Тогда так… Двигай прогулочным шагом к «Пятнице». Там немного постоишь и зайдешь внутрь. К катеру не суйся и к Боброву не подходи! Повернешь направо, к большой стойке, и закажешь что-нибудь выпить. Потом сядешь где-нибудь… Это пока все. Запомнил?

– Да!

– Тогда давай! Я тебе позже перезвоню!

Самсонов облегченно вздохнул. Нервы его были уже на пределе. Затяжная прогулка по набережной вымотала переодетого красавца, как бессонная ночь за карточным столом. Он все время был в напряжении, опасаясь неожиданной встречи с бандюком в белом. А тут еще и эти чертовы голубые периодически появлялись на горизонте…

Самсонов быстро поднялся с лавочки. Будь его воля, он бы подобрал полы длинной юбки и поскакал к «Пятнице» вприпрыжку. Но Григорий Васильевич приказал не дергаться. Да и самому Самсонову привлекать к себе внимание резкими передвижениями было не с руки.