Михаил Нестеров - Группа особого назначения

— Понимаю, — отозвался Кавлис. И пояснил: — Это все видимость. Тебя они напугали, клиентам банка стало нехорошо. Но снайперу на крыше эта суета до лампочки.

— Да, здорово ты понял, — вздохнул Аксенов. — Я просто удивляюсь твоей сообразительности. Ты закончил разглядывать альбом?

— А что?

— Дай его мне, — потребовал следователь. Изображая нетерпение, он пощелкал пальцами.

— Одну минутку. Я нашел одну интересную фотографию.

— Знаешь, Коля, мне лавры триумфатора ни к чему, и ты всю свою жизнь от них отказывался. Но, честное слово, я бы первым хотел обратить внимание на одну интересную фотографию. Дай сюда альбом.

Кавлис вынул из него один снимок и передал альбом брату.

Аксенов даже не взглянул в него. Он сердито стал рыться в бумагах дела.

— Очень четкий снимок, — через какое-то время сообщил Николай. — На удостоверении Виктора отчетливо просматриваются три золотистые буквы. Ниже — то ли «Щит», тол и... Не разберу.

У Аксенова не получилось выйти из-за стола спокойно: опрокинув стул, он мгновенно оказался за спиной брата.

В тот день было очень жарко. Июль. Бетонные коробки домов раскалились до предела. Редкий случай, но корейский кондиционер в квартире Елены вышел из строя. Животворный микроклимат в ее комнате, который благоприятно влиял на организм, сменился духотой. Пришлось открыть балконную дверь. Квартира тотчас наполнилась уличными звуками, снизу донесся запах пыли и выхлопных газов. Такие запахи особенно остро ощущаются человеком в период болезни, ранней весной, когда организм подвержен авитаминозу. Человек с глубокого похмелья порой не различает других запахов, вся атмосфера кажется ему зараженной.

Они обедали вдвоем. Виктор снял легкую рубашку с коротким рукавом, повесив ее на спинку стула. На пол упала пачка сигарет и удостоверение. Он поднял их и положил на стол.

Он был крепким парнем. При малейшем движении под кожей перекатывались мускулы.

У Елены сложилось впечатление, что сейчас Виктор должен ступить на подиум, где, как лучшему атлету, ему вручат кубок.

— Не двигайся! — предупредила она.

Взгляд девушки метнулся к серванту с хрусталем. Она сняла со стеклянной полки высокую цветочницу, действительно походившую на кубок, и вручила Виктору.

— Улыбочка! — Она смотрела на него в видоискатель камеры «Кодак». — Ну, Витя!

Толкушкин дурашливо наморщил нос.

— Так?

— Нет. Просто скажи букву "ы".

— Ы.

— Витя! Я не успела. Затяни.

Толкушкин, забавляясь, затянул:

— "Ой, мороз-мороз".

Девушка бессильно засмеялась. Топнув ногой, наигранно закапризничала. Наконец парень удовлетворил ее просьбу, и она сделала хороший снимок. В кадр попала пачка сигарет; поверх нее — удостоверение.

Жаль, что Виктору только изредка удавалось остаться у девушки на ночь. Она понимала его — работа, отряд спецназначения. И он запретил ей кому бы то ни было называть его фамилию. Такая полулегальная жизнь ее не устраивала, они словно прятались от всех, занимались любовью, опасаясь, что за ними наблюдают.

И все это закончилось в один момент, когда однажды она не увидела на лице любимого человека привычной улыбки, глаза его смотрели настороженно.

— Сядь, Лена. Сегодня я просто обязан рассказать тебе, кто я на самом деле.

Поначалу девушка растерялась, но постепенно ее растерянность перешла в испуг.

Виктор положил перед ней удостоверение, которое она не раз держала в руках, смеясь над фотографией, где Виктор был запечатлен, как она выразилась, «в скверном расположении духа». Такое же дурное настроение полностью овладело и ей. Еще ничего не понимая, но ожидая объяснений, она тронула пальцем золотистый оттиск трех букв: ГРУ. Даже непосвященный мгновенно разберется с этой аббревиатурой. Но то была не аббревиатура. Эти буквы имели продолжение и сплетались в довольно простое, но рокочуще звучащее слово...

— Черт возьми, — проговорил Аксенов, поднося снимок к лицу. — Глазам не верю. Так вот что за птицу ты нашел в подвале. — Внезапно лицо следователя стало каменным. — Да, Коля, ты оказался прав, Саньке действительно угрожает серьезная опасность. И мне. И тебе.

— Объясни, что случилось, — терпеливо попросил Кавлис.

— Дело в том, Коля, что все три убийства и похищение мальчика, насколько я правильно разобрался в ситуации, совершены небезызвестной силовой структурой под названием "Группа «Щит». Слышал что-нибудь о ней?

— Нет.

— Так я тебя просвещу на этот счет, — невесело усмехнулся Аксенов. — Три более мелкие буквы внизу удостоверения ты разобрал правильно: «щит». А вот от слова «группа» осталось только три: ГРУ. Тут, на мой взгляд, расчета нет, однако с этими тремя буквами удостоверение смотрится весьма грозно.

— Что это за организация? — спросил Кавлис. — Легальная?

— Ты мне не поверишь. — Аксенов, вернувшись за свой стол, нервными пальцами размял сигарету. — Однажды я делал запрос в Министерство внутренних дел по поводу деятельности агентов "Группы «Щит» в нашем городе. Они требовали от прокуратуры доступ к материалам одного дела, которое я расследовал. Ответ из Москвы пришел на удивление оперативно. Согласно приказу министра внутренних дел России за номером 214-РММ от 23 июля 1995 года — как сейчас помню, — утверждалось создание подразделения "Группа «Щит». Мне рекомендовали содействие агентам этой организации.

Аксенов остановил движение Кавлиса жестом руки.

— Погоди, Коля, мне нужно срочно связаться с Москвой. — Следователь достал с полки книжного шкафа ежедневник за 1996 год и долго искал нужную ему информацию. Он был чрезвычайно сосредоточен. Его настроение тотчас передалось Кавлису, хотя он и так чувствовал себя скверно.

Аксенов набрал московский номер телефона, положил перед собой фотографию агента "Группы «Щит», которого знал только по имени.

На звонок долго не отвечали, за это время следователь успел сказать Кавлису:

— Человек, которому я звоню, возглавлял следственную группу по делу «Щита».

— Значит, все-таки криминал?

— Тихо, — Аксенов выставил ладонь. — Николай Николаевич? Добрый день. Аксенов Дмитрий Иванович из прокуратуры Новограда. Не вспомнили?

У следователя московского РУОПа Николая Баженова была отличная память. Однако в этот раз он попросил собеседника напомнить о себе более конкретно. И тут же пожалел об этом, потому что вспомнил молодого следователя по особо важным делам городской прокуратуры. В 1996 году он лично приезжал в Новоград, чтобы побеседовать с Аксеновым, тогда его интересовали контакты следователя с агентами "Группы «Щит».

Несколько неумело реабилитируясь, Баженов перебил следователя на полуслове:

— Ну как же не помнить, Дмитрий Иванович? Даже вкус вашей «Новоградской» водки отлично помню. Честно говоря, не ожидал от вас звонка. Слушаю вас.