Михаил Нестеров - Группа особого назначения

— Вот уж не думал, что ты догадаешься, — улыбнулся Логинов.

— Ну почему... «Сапожок» напрямую ассоциируется с Апеннинским полуостровом. Здорово, двойной смысл. Отличное название, — похвалил следователь.

— Иронизируешь?

— Отнюдь. Я бы на твоем месте разрекламировал это. Понимаешь, отношение людей к твоей, несомненно, качественной обуви станет совсем иным. За откровенно русским сапогом, даже сапожищем, они разглядят именно итальянское, что всегда было эталоном качества.

Логинов ответил недипломатично:

— Ни хрена подобного. У меня другие планы. Это сейчас у меня русско-итальянская продукция, но вскоре я буду выпускать обувь под чисто русской маркой, никаких там подтекстов. «Сапожок» останется русским сапожком. Никаких Апеннин. Понимаешь, Дима, у меня начали появляться деньги, я уже сейчас могу привлечь к работе известных модельеров; могу послать за границу десяток молодых людей — пусть учатся. Потом они станут профессионалами. На моей фабрике.

— Н-да, — покачал головой Аксенов. — И давно в тебе проснулся патриотизм?

— Как только начали появляться деньги, — откровенно признался Логинов.

— Хороший ответ. Ну что, пойдем?

— Погоди, Дима, у меня к тебе еще один вопрос. Боюсь, за «десятку» телефоны разорвутся. Многие пожелают заработать «Жигули».

— А вот в этом так же двойной смысл, как и в названии твоей фабрики. Наравне с основной задачей мы будем собирать поступающие по телефонам данные, просеивать их. Да что там говорить, обычная следственная бодяга. Неинтересно.

Утром, еще не было семи часов, в квартире на Большой Песчаной раздался звонок в дверь. Из спальни, запахивая на ходу банный халат, появился Кавлис. Зенин бегло оглядел Николая и поздоровался:

— Привет, Шерлок!

Кавлис махнул рукой и скрылся в прихожей.

На пороге стоял Женя Ловчак. Его круглое добродушное лицо улыбалось. Он заранее переложил палку в левую руку, другую протянул для приветствия.

— Здравия желаю, товарищ майор!

— Почему так сухо и официально? — улыбнулся хозяин и, притянув гостя к себе, дружески похлопал по спине. — Здравствуй, Женя. Давай проходи.

Зенин уже подготовился к встрече, его так и распирало от самодовольства.

— Здорово, Хохол! «Купила мама мени коня, а задней ноги у него нема».

В спальне Татьяна спешно приводила себя в порядок. Юркнула в юбку, надела кофточку. Слушая, как балагурит за дверью Зенин, безнадежно огляделась: в комнате не было ни одного зеркала. Она достала из сумочки щетку для волос с зеркальцем с обратной стороны, осмотрела свое припухшее со сна лицо, мимолетно ужаснулась.

— Закрой дверь, — шепотом попросила Татьяна вошедшего в комнату Николая. И спросила, посылая на него откровенно вопросительный взгляд: — Я страшная?

Николай вместо ответа кивнул.

— Ты не умеешь врать, — констатировала женщина. — Это твой большой плюс. Друг приехал?

— Да. Я не успел его расспросить, но, по-моему, он удрал из больницы.

— Его Женя зовут? — Татьяна подняла юбку, одернув кофту. — Коля, мне неудобно в таком виде показываться. Проводи гостей на кухню, а я тем временем проскочу в ванную.

Кавлис, сбросив халат, надел спортивный костюм. Левый бицепс Николая пересекал длинный шрам, стягивая кожу. На боку справа тоже след от ранения. «Пуля пробила плевру», — неохотно пояснил Кавлис, когда Татьяна в первый раз увидела шрамы на его теле.

Она приблизилась к нему, обняла. Хотела что-то сказать, но молчала, сжимая руками крепкие плечи. Сейчас ей было хорошо, несмотря на то что на обоих свалилось несчастье.

...Татьяна продолжала обнимать Николая, чувствуя ровные удары его сердца. В зале продолжали беззлобно переругиваться друзья. Как дети. Но у каждого за спиной десятки спасенных жизней.

— Женя такой же большой, как Миша? — спросила Татьяна, чуть отстранившись от Николая.

— Немного поменьше, — отозвался Кавлис. — Парень перенес три операции на ноге. В Таджикистане ему крепко досталось, пулями перебило сухожилия. Их ему хирурги сращивали, надставляли... Сейчас без клюшки не ходит.

Женщина вздохнула.

— Все, Коля, иди, мне нужно привести себя в порядок.

Через десять минут, опираясь на палку, навстречу Татьяне поднялся из-за стола Ловчак.

— Женя, — представился он.

— Капитан Скорин, — добавил Зенин и громко рассмеялся. — У него в палке запрятан стилет. Прибыл в Новоград в поисках некоего барона Шлоссера. В совершенстве владеет украинским языком.

Немногословный Ловчак послал на Зенина трагикомический взгляд, затем посмотрел на Татьяну. «Конченый человек», — говорили его глаза.

— Вы еще не завтракали? — спросила хозяйка. — Сейчас я приготовлю. Для начала что-нибудь легкое.

— Да, для начала побольше сала, — сказал Зенин. — Можно без хлеба.

Ваха Бараев прибыл на место встречи, как обычно, без опозданий. На этот раз Сергей Марковцев предложил встретиться в боулинг-центре Ленинского района Новограда — в прошлый раз они встречались в ресторане «Золотой теленок». Ваха был ниже среднего роста, с короткими кривыми ногами, крепкой широкой грудью; носил короткую бороду, черные волнистые волосы всегда аккуратно подстрижены. Сейчас он был одет в свободные брюки полуспортивного покроя и теплый вязаный джемпер.

На входе в боулинг-центр он — как лицо кавказской национальности — был подвергнут контролю со стороны дежуривших возле клуба милиционеров. Наслав на лицо нетерпение, не сгоняя с него устоявшейся, даже какой-то запекшейся пренебрежительности, Ваха вынул из кармана удостоверение Совета безопасности России, подписанное лично руководителем Совбеза, и раскрыл красные «корочки».

На своем веку старший лейтенант милиции Кропоткин видел массу липовых удостоверений, и чем крупнее значилась в них досматриваемая им персона, тем больше мог позволить себе усомниться в подлинности документа. Вот и с представителем Совбеза получилось то же самое. «Что, — думал старлей, внимательно рассматривая удостоверение, — в Совете безопасности действительно есть чеченцы?.. Черт их знает...» И снова помянул нечистого: «Какого черта ему понадобилось в боулинг-центре?» По идее, Кропоткин мог задержать Ваху Бараева на три часа до выяснения его личности, что, собственно, и собирался сделать, но Ваха сам помог ему разобраться в сложившейся обстановке.

— Я дам пару телефонов, где вам помогут развеять ваши сомнения, — лениво проговорил он. И мог добавить, что является еще и полномочным представителем президента Ичкерии. Что соответствовало действительности. Ваха активно сотрудничал со спецслужбами России, помогая им в поисках попавших в плен, содействовал их возвращению на родину, вел переговоры с руководителями ОПГ (организованные преступные группировки) Чечни. Через него же в достаточно большом объеме передавались большие деньги руководителям ОПГ в качестве выкупа за заложников. В Совбезе на этот счет Ваху просили особо не распространяться, но ему и самому это было не на руку.