Михаил Нестеров - Группа особого назначения

— В чем-то с тобой можно согласиться...

— Да во всем я прав! — Аксенов оборвал Логинова на полуслове. В отличие от «беркутов» он налег на водку, забывая закусывать. — Забыл, что ли, где и кем я работаю? Давай возьмем заложников.

— В каком смысле? — насторожился директор фабрики.

— В переносном, конечно. Итак, пошло время. «Готовы, ребята?» В ответ утвердительное молчание спецназовцев. А что отвечать, коли свое дело знают. Зачем снайперу говорить под руку? На фига ему нужны советы?! Костя, ты снайпер, руководишь спортивно-стрелковым клубом, тебе нужны советы?

Печинин покачал головой. Аксенов одобрил его жест.

— Но ведь всегда подталкивают: «Целься выше». Причем иногда из Кремлевского концертного зала по сотовому телефону во время выступления пианиста с мировым именем. А пианист наяривает!.. Пальцы мелькают, голова дергается, фалды взметаются — как крылья. Но у него нет такой качественной связи, как у большинства зрителей (может, дома забыл?), и его импресарио не дурак, не будет сбрасывать пианисту на пейджер: «Играй ре бемоль, потом до диез». Отыграл, получил заслуженные аплодисменты и заработанные деньги. В это время ребята в камуфляже тоже отыграли: «Готовы?» — «Да». — «Тогда уходим». И тяжело уходят. Некоторые совсем: в криминальные структуры, в полулегальный бизнес. Их там ждут, потому что знают, что они — профи.

Кавлис перевел взгляд на Ловчака. Тот тоже замкнулся в себе, не слушает собеседников, наверное, до сих пор допытывается у себя: «Как же так получилось, Женя?» И отвечает: «Не знаю. Не справился». Не в привычках у «беркутов» сваливать вину на других, пусть даже есть такая веская причина, как больная нога. Не успел. Вот и Лешка тоже не успел, считанные секунды не продержался. «Коля, жми, а я накрою. Ваня, бей, а я прикрою...»

И еще одно: вместе с Санькой в чужих руках знак Алексея Ремеза. Это плохо, очень плохо...

— Ну что, поплакались? — Аксенов встал из-за стола. — Еще раз извините, мужики, но иной раз сил нет молчать. А поговорить не с кем. — Он потянул за рукав свояка. — Пойдем, Юра. Сейчас твой личный водитель развезет нас по домам. Хорошая машина «Вольво». Недавно я столько денег видел!.. Интересно, сколько таких машин можно купить на них?

Провожая свояков взглядом, Ловчак думал о том, что хотел что-то сообщить Аксенову. Но что, так и не вспомнил. Может быть, потому, что это не было важным. Может быть.

Санька долго не мог понять, где находится. Довольно продолжительное время смотрел на серые стены, крашеную дверь, ведро в углу помещения. А когда понял, что снова в плену, неожиданно изрек:

— Проклятые бандерлоги снова обманули меня.

Он встал, покачиваясь, сделал несколько шагов по камере. Остановился возле отдушины, до которой не смог бы дотянуться и взрослый человек. Хотя нет, взрослый, наверное, дотянется. Но не пролезет. А Санька запросто. Только вот придется снять с себя всю одежду. А на улице холодно. Даже здесь, в камере, трясет.

Санька приложил ко лбу ладонь, но ни жара, ни холода не ощутил. Болело все тело, ныли кости, в груди жгло огнем.

Болею, со вздохом подумал он. Но не подумал о лекарствах. Когда ему приходилось простывать, он просто старался не замечать этого. Плохо, конечно, чувствовал себя, но куда денешься? Таблетки дорогие, тут бы на харчи заработать.

Однажды Санька крепко простыл, кашлял, качало его, как и сейчас, во все стороны, но на «работу» пошел, пробовал он тогда подрабатывать на бензозаправке. А там два пацана. Сначала они, естественно, серьезно поговорили с ним, потом отошли, о чем-то пошептались. Один из них говорит Саньке:

— Ладно, будешь работать здесь. Но есть условие.

— Какое? — спросил Санька.

— Ну, взнос вступительный внесешь — сто рублей.

Санька присвистнул: откуда взять такие деньги?

— А сколько у тебя есть? — спросил пацан.

У мальчика в кармане было рублей шесть.

— Этого мало, — покачал головой паренек. — Слушай, а давай с тобой поспорим на эти деньги? Выиграешь, и деньги себе оставишь, и работать здесь разрешим.

Санька усмехнулся: нашел дурака спорить. Однако спросил:

— На что спорим?

— Да так, ерунда. Перепрыгнешь через две копейки — ты выиграл.

Вот улет! — Санька знал эту примочку. Только не с двумя копейками, а со спичечным коробком. Поспоришь, а коробок поставят вплотную к стенке и скажут: прыгай! Все, проиграл.

— Не получится, — ответил он. — Вы монетку к стенке положите.

— Да ты что! — пацан даже покачал головой. — Вот здесь, на асфальте, положим, прямо на дорожке.

Санька оглядел дорогу: широкая, ни одной стенки рядом. Но все равно подвох тут был.

— А вы две копейки на возвышение положите, — попробовал угадать он.

— Я тебе клянусь: на асфальт.

— И вас рядом не будет? — Санька подумал, что кто-то из них мог встать вплотную к монетке, тогда, конечно, не перепрыгнешь.

— Никого рядом не будет, мы отойдем на несколько метров.

Вот черт... Саньке очень хотелось работать на заправке. Правда, часть заработанных денег нужно отдавать в кассу, но это ерунда, пацаны тут зарабатывали неплохо. Несомненно, подвох был, но сколько Санька ни ломал голову, ответа не нашел. Ну отойдут они от него, две копейки положат на асфальт, он прыгнет. И он еще раз переспросил:

— Никого рядом не будет?

— Никого.

— Честно?

Его снова заверили.

Делать нечего, Санька полез в карман, попадаясь на старый, многим известный трюк, и поставил свои шесть рублей на кон. Один пацан достал из кармана мелочь, выбрал две монетки по одной копейке. Одну копейку положил у Саньки под ногами, другую отнес метров за десять. Улыбаясь, сказал:

— Прыгай.

И Санька лишился и своих денег, и рабочего места. Ладно, хоть по шее не надавали.

...Пол вдруг качнулся под мальчиком, на мгновение он увидел перед глазами мечущийся свет фар автомобиля, услышал туповатый звук металла о дорогу и... все, больше ничего.

Головокружение прошло так же быстро, как и накрыло его. Но вот слабость в ногах осталась. Санька присел на лавку, с помощью которой намеревался повторить попытку побега.

Значит, подумал он, мы попали в аварию. А тот дядька жив, интересно, или нет? Плохо, если умер, считай, скончался из-за меня. А вдруг его эти убили? О, эти ни перед чем не остановятся. Перед глазами снова возник труп Витьки и страшная кукла в углу подвала.

Теперь Саньке самое время подумать, где же он на самом деле находится. Раньше он слышал колокольный звон, когда убегал — видел церковный купол. В голову влезло полузнакомое слово «секта». «Наверное, я в руках секты», — решил он. Жесткая секта. А кем же тогда был Витька? Тоже членом секты? Хорошо, что он вовремя одумался, сбежал. Однако выследили его. Но Витька молодец, наверное, он все-таки стащил из секты деньги и спрятал. И сгинул парень за монеты. «Да, за деньги сейчас запросто могут убить, даже за кусок хлеба, стакан водки».