Михаил Нестеров - Демонстрация силы

«Почему она не уехала?»

Хорошо, что она не уехала.

Абрамов отоварился мартини и с решимостью гладиатора постучал в номер Лолиты.

— Можно? — нарочито в нос произнес он. Получилось «моно». Он ожидал аналогичного ответа из анекдота: «Не токо моно, но и нуно». Неожиданно расплылся в улыбке.

Лолита была в пляжном халате. А точнее, накинула его, открывая дверь. Пояс не был завязан; короткие запахнутые полы халата девушка придерживала рукой. Она посмотрела на бутылку и вопросительно кивнула головой:

— Спиртное?

— Это я и решил узнать, — подмигнул капитан. — Думаю, нам обоим не повредит по пять капель.

— Вам-то уж точно. Проходите. — Лолка внезапно остановилась, и капитан, шагнув следом, едва не сшиб ее. Он придержал девушку свободной рукой. — Хороший удар, отличная реакция, — холодновато констатировала Лолка. — Как же все заезжено... Я что хотела спросить. Ах да. Зовут-то вас как, забыла.

— Александр.

— О-о... — многозначительно протянула Лолка. — Родители тоже Александром называли или отчество прибавляли?

— Саней, Шурой, — все больше смущался Абрамов и не находил этому причины.

— А меня в школе называли Осликом Иа.

— Почему? — спросил капитан, занимая кресло.

— Фамилия моя Иашвили, вот почему. А вы думали, потому что у меня морда ослиная? Скажите «печальная» и открывайте вино.

Как и с чего начался рассказ Лолиты, Абрамов так и не понял. Ему казалось, он слышал эту историю давным-давно, и вот она звучит в повторе.

— ...На школьном дворе Джеб всегда ввязывался в драки со старшеклассниками. Чтобы не подумали, что он боится или не может дать сдачи... Мы крутим любовь со школы. Джеб в одиннадцатом учился, я в седьмом. Я удивлялась: «Доска с глазами. Что он во мне нашел?..» Когда я перешла в восьмой, Женька поступил в ГИТИС на специальность актер музыкального театра. Он мечтал петь на английском, старался избавиться от акцента. Он не хотел стать актером. Он говорил: «Я хочу стать кем-то». Он был ужасно, ужасно взрослым человеком. За приличный язык его и загребли в спецподразделение, там он и приобрел свою зависимую профессию. Ты заметил, у него глаза американского актера Бенисио дель Торо? И улыбка, которую я редко вижу. У него внешность негодяя и внутренности честного человека. Он срывной — в том плане, что пока люди к нему хорошо относятся, и он так же относится к ним... В общем, он обстругал доску, прошелся по мне своими сильными и нежными руками. А если честно, то я первая положила на него глаз. Узнала его номер телефона, звонила и дышала в трубку. Когда он пришел из армии — ГИТИС он так и не закончил, отучился три семестра, — мне сразу бросилось в глаза: он постарел. Стал намного старше. В срок или нет, не знаю. Но мне всегда хотелось сказать ему: «Ты рано повзрослел». И адресовать эти слова каждому: Коку, Чижику, Весельчаку, Родику...

Лолка выпила вина и налила еще. Снова выпила. Закурила сигарету. Положила ногу на ногу, оголяя бедро и часть белоснежных трусиков.

— Короче, обстругались мы с ним на мой день рождения. Мне пятнадцать стукнуло. У тебя есть дети?

— Пока нет.

— Если будут, не давайте им дожить до пятнадцати. Так вот, посадил меня Женек в свою убитую «четверку» и повез за город. Прет на сумасшедшей скорости и ничего вокруг не видит. А мне такая скорость в кайф. Я знала, куда и зачем мы едем, но все же кое-что подмечала. Вдруг, думаю, знак какой на пути встретится? Ну вроде «Стоп! Куда, дура?!» И точно. Вижу — дорожный знак. Говорю Джебу: «Мы знак проскочили». — «Какой?» — спрашивает. Я — тогда еще девушка невинная — в знаках не разбиралась. Изобразила рукой волнообразное движение. Джеб говорит: «Херня, проскочим!» А машину вдруг ка-ак подбросит на волнистом участке дороги! Как опустит! Я башкой о крышу ударилась, чуть ремни безопасности не порвала. Короче, в этот вечер привязал он меня к себе и с тех пор не отпускает. Вы, мужики, сволочные личности.

Лолка встала. Абрамов не ожидал, что все случится так быстро. Девушка села на подлокотник его кресла и обвила рукой шею капитана. Сама нашла его губы.

— Мстишь Джебу? — спросил Абрамов. — Или эмоции выплескиваешь?

— Не будь занудой, Шура. Будь проще. Не можешь принять жизнь такой, какая она есть, прими только эту ситуацию. А вместе с ней и меня, — еле слышно прошептала она. — Хочешь открою тебе тайну? Со вчерашнего дня я присматриваюсь к тебе. Честно.

Поначалу Лолка была чуть холодна. Но капитан сумел растопить ее лед. Он и она оказались опытными в постели, чувствовали и угадывали друг друга дыханием, прикосновениями. Он понял, что Лолка впервые изменяет Джебу, по ее чуть недоверчивому взгляду. Он ласкает ее грудь, а она уплывает от незнакомых рук и губ. Она верит и не верит в эти новые чувства. Ее будто впервые коснулась мужская рука, губы.

Абрамов не знал, повторит ли он эти слова завтра, но сейчас горячо и искренне шептал ей на ухо:

— Я люблю тебя...

Сон Лолки сбылся.

Она вспомнила о нем, стоя под теплыми струями душа. Жуткий сон. Она осталась в комнате с незнакомым парнем. Кажется, поняла, что такое смерть. Это когда ты не можешь вырваться из сна, зная, что спишь. И это длится целую вечность...

Она грустно улыбнулась. Теперь она уже никогда не вернется к Джебу.

«Кассандра»

Хаким отметил время. Примерно через полчаса катер Лахмана доставит на борт группу Блинкова. Лахман получил четкие распоряжения. В случае непредвиденной задержки в пути срочно сообщить об этом.

Камиль вызвал в свою каюту шкипера. Капитан вошел, пропуская в апартаменты хозяина мощный рейв, звучавший на средней палубе.

— Тут полно этих американских шалопаев, — Камиль словно зацепился за музыку. — Я закрою каюту и повешу на нее вот эту штуку.

— Что это? — спросил шкипер.

— Это... — Камиль повертел в руках навигатор, — это, мой друг, пищалка. Она передаст сигнал на мой пейджер. Так что я буду знать, когда мой гость войдет в мои апартаменты. Пусть отдыхает, наслаждается жизнью.

Он не доверяет мне, пронеслось в голове шкипера. Может быть, что-то пропало из каюты хозяина, но он не решается сказать об этом прямо? Нет, Камиль — не такой человек. Он бы открыто сказал об этом, нашел виновных и наказал их.

— Хорошо, господин Хаким, я сделаю так, как вы сказали.

— Иди. Я скоро поднимусь на мостик.

Шкипер вышел из каюты. Хаким встал с оттоманки и подошел к Шахину, сидящему на диване. Камиль улыбнулся ему:

— Ну что, мой друг, ты идешь со мной до конца?

— Да, — ответил преданный охранник.

— Давай сюда Завадского.

Прошло десять минут. Камиль вышел из каюты последним. Он продел навигатор через ручку и плотно прижал к двери. Выдернул из-под него плотный магнитный лист. Попробовал представить, каково сейчас сенсору внутри устройства. Наверное, он повел носом, принюхиваясь, и на всякий случай прочистил «spy eye»; завозился, готовый в любой момент открыть свой крохотный замок.