Михаил Нестеров - Слабое звено

Мезенцев прав, Сергей замечал многое. Даже отсюда, из машины, мог увидеть два призрачных рекламных щита. Один броский, зазывающий – у ворот цыганского особняка: «Не проходите мимо». Другой, еще более красочный, на пустыре, он же – надгробье, и с тем же содержанием: «Не проходите...» Девчонка, вызвавшая глубокий протест в душе Валентина, виновата лишь в том, что обратила внимание на яркую вывеску и не прошла мимо. Как и сестра Мезенцева.

В свое время Валентин сгорел, окунувшись в реальность, и, как следствие, перестал замечать больную для него проблему потому, наверное, что в воде воды не видно, что поначалу не было времени и желания выйти из запоя. И вот вся накопившаяся в нем боль вдруг встала перед ним из травы. Как оказалось, не вовремя. Или?..

С таким настроем, какой овладел Мезенцевым, не стоило браться за серьезную работу. Гибель приходит, когда ты сломался психологически. Валентин не сломался, но крепко надломился. И вот в эту душевную трещину необходимо залить укрепляющего вещества. Марк знал множество действенных рецептов и в сложившейся ситуации решил применить испытанный способ, практически не дающий сбоев. Себе он мог признаться, что начинает охоту за двумя зайцами. Охотиться ведь можно за целым выводком, убивать – лишь одного.

– Давай я помогу тебе, Валя, – начал он, бросив теребить щетину на подбородке.

– Чем? – машинально спросил Мезенцев.

– Да есть одно радикальное средство избавиться от видений. Клянусь, еще сегодня ты вздохнешь свободно, полной грудью и скажешь: «Хорошо-то как, мама!» Закурив, Валентин покосился на Марка. Сергей продолжал, не обращая внимание на недоброжелательный взгляд младшего товарища:

– Сейчас ты видишь перед собой умирающую наркоманку, но ты поступил мудро, оставив все так, как есть. Допустим, она пройдет курс лечения, однако вскоре снова окажется у ворот цыганского дома. Если хватит денег, умрет, не хватит, тоже умрет, не вынеся ломки, или шагнет с балкона. Естественный отбор, Валя, в этом мире выживает сильный.

Сергей снова резал по живому; и только так – не сочувствием, нытьем или уговорами – мог поставить Валентина на ноги.

– Это и есть твое радикальное средство? – зло обронил Мезенцев.

Марк не полагался на природу в целом, лишь на свою природу. И ответил товарищу с невеселой улыбкой:

– Пока мы сильные, Валя, у нас есть возможность задавить слабого – но не беззащитного, понимаешь? Заодно посмотрим Костю в деле.

– И пристреляем оружие, – докончил Мезенцев, приободрившись и предугадывая дальнейшие действия. – Поедем в Жулебино, осмотримся?

Сергей подмигнул ему:

– Повысилось настроение? Я же сказал, что помогу тебе. Поехали к метро «Спортивная». К двенадцати как раз успеваем.

– Хочешь поговорить с Шамилем?

– Да. Он сам напросился на работу, и сегодня ему придется повечерять.

Сбывать наркотики и оружие Николаю помогал начальник местного отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Весь личный состав ОВД, начиная с начальника и заканчивая рядовым милиционером, «крыл» цыганский бизнес. Кроме того, начальник РОБОНа со сладкоголосой фамилией Соловейчик имел свою долю от прибыли и точку возле строящейся станции метро «Бульвар Дмитрия Донского», где наркоторговцы реализовывали героин, анашу и маковую соломку.

Стоя у дверцы багажника, Соловейчик молча поджидал компаньонов. Обычно заключительный этап передачи оружия проходил без участия Николая Васильева, этим занимались его сыновья и два «урчи-бурчи» с выколотыми на коленях и плечах звездами и прочими воровскими татуировками. И все они, как всегда, опаздывали.

Наконец в начале Ратной улицы показалась черная «Волга». «На каждого цыгана есть свой Немцов», – сострил про себя Соловейчик, удивляясь не то консерватизму лавочников, не то их жадности.

Старший сын Николая, Дмитрий, появился из машины с холщовым мешком в руках и быстро, по простенькой, заранее отработанной схеме погрузил товар в багажник зеленого «Фольксвагена-Гольфа». Это в Северном Бутове, где все менты свои, можно свободно возить наркотики или оружие, а за его пределами – тут уже работа Соловейчика.

Проехав по Кольцевой, пара машин влилась в автомагистраль «Урал» и вскоре, проехав АЗС, свернула на Привольную улицу. Место тихое, проверенное, здесь совершались сделки и из рук в руки передавалось оружие. С одной стороны незастроенные площади, с другой – жилые дома.

Соловейчик поставил свою машину в ста метрах от «Волги» и подмигнул коллеге из отдела по борьбе с незаконным оборотом наркотиков:

– Чего невеселый?

– Голова болит. – Милиционер вытащил плоскую фляжку с коньяком и глотнул обжигающий напиток. Такие фляжки стали модными последнее время, их таскают с собой не только крутые, «белые воротнички» и проститутки. Поначалу в отделе внутренних дел откровенно рисовались. Вот курит пара ментов в коридоре, вот синхронно достают фляжки, одновременно откручивают крышки, разом булькают, завинчивают, прячут в карман. Потом надолго забывают про нержавеющий атрибут крутого времени, а вспоминая, мысленно восклицают: «Е-мое! Пора глотнуть».

Вот и сейчас, глотнув и выразив нетерпение словами:

«Скоро, что ли, они появятся?» – борец с наркоманами вспомнил, что сегодня по расписанию мероприятие: «любить» маму. Все люди, обремененные деньгами, должны вовремя «любить» маму. Навестить – значит поскорбеть вместе с ней о ее здоровье, полистать семейный альбом, тихо радуясь его толстым страницам. «Отлюбив», облегченно вздохнуть и отчалить.

Так и есть, определился Сергей: старший цыган не приехал, явились его сыновья. Валентин сегодня видел их, сидящих на лавочке. Марковцев из окна угнанной «девятки», укрытой в кустах в нежилом секторе Жулебина, проследил за движением «Фольксвагена» и кивнул напарникам, привлекая их внимание.

– Оружие в иномарке. В ней или менты, или братва с поддельными удостоверениями. А «Волга» «чистая», в открытую цыгане стволы не возят. Еще минутка – и начнем.

– Рок-н-ролл? – Валентин бросил взгляд на мощное оружие в руках командира.

– Не, – покачал головой Марковцев, тихо рассмеявшись. – Как любит говорить мой друг – он тоже военный, – «цыганочка» с выходом.

Кроме цыган, как предполагал Марк, в салоне «Волги» должны находиться так называемые разводящие, вступающие в разговор первыми: кто, откуда, «сорока на хвосте принесла» – это не ответ. Обычно разводящие – люди с уголовным прошлым либо хорошо «болтающие» по фене.

Затем последуют предупреждения, похожие на угрозы, проверка денег, и только потом появится товар и словесный сопроводительный понос: «Следы ведут на Балканы».

Так же посмеиваясь, Сергей обернулся на Горохова: