Павел Корнев - 10'92

— Сколько?! — Я соскочил с машины и пихнул мужика ладонями в грудь, заставив его отступить на шаг. — Сева, ты в конец охерел?! Решил десятью кусками откупиться? Ты за кого нас держишь, козёл?

— У меня нет больше! — быстро ответил Лемешев. — Всё в машины вложено!

— Чё ты нам чешешь?! — вновь взял на себя инициативу Костя, делая мне знак отступить. — Думаешь, мы о твоём бизнесе не в курсе?

— Все деньги в машины вложены, я их продать не могу, с ментами проблемы! Да вы поймите, у меня четыре иномарки зависли! Я в долгах как в шелках!

— Ничего мы понимать не будем, — отрезал Костя. — С тебя ещё двадцать штук. Завтра в пять чтобы были!

— Да где я их возьму?!

— Где хочешь, там и бери. Меня не колышет, — развёл руками Чиж и вдруг добавил: — И готовься по тридцатке каждый месяц платить!

Лемешев аж рот от изумления разинул. Да я и сам оказался подобным поворотом изрядно удивлён, ведь ни о чём подобном изначально и речи не шло. А Костя не дал вставить никому ни слова.

— Чё ты глазами хлопаешь? Деньги платить будешь за охрану, не просто так. Наедут на тебя отморозки какие-нибудь, мы прикроем. И бабу твою прикроем, если опять накосячит. Время такое, без охраны никуда. У нас бригада большая, не сомневайся.

Я был слишком заведён и зол, и неожиданный поворот попросту выбил меня из колеи. Пока собирался с мыслями, момент оказался упущен, началась перепалка, и стало слишком поздно пытаться перевести всё в шутку. Тут ровно в поговорке о слове и воробье; ляпнул Костя о крышевании и всё, обратно уже не открутить.

Полное лицо Лемешева пошло яркими пятнами, и он рявкнул:

— Мы так не договаривались!

— А тут и договариваться нечего! — отрезал Чижов и пихнул собеседника в грудь, заставив отступить на шаг назад. — Условия озвучили, других не будет! Понял?

— Мне… Мне надо подумать… — выдавил из себя Лемешев, кинув быстрый взгляд на Андрея, стоявшего между ним и чёрным ходом.

Костя благодушно похлопал мужика по плечу.

— Думай, Сева. Думай. Кто тебе мешает? Но завтра в пять мы должны услышать правильный ответ. Уяснил?

Бригадир перегонщиков неуверенно кивнул, развернулся и направился к чёрному ходу. Я дождался, когда за ним закроется дверь, переправил пачку двухсоток себе в карман, подхватил сумку и зашагал прочь. Пацаны поспешили следом.

— Ты совсем дурак? — насел я на Чижа, когда мы завернули за угол. — Какая, на хер, ежемесячная плата? Ты с чего вообще о ней заикнулся?

— А чего такого? — округлил глаза пацан, искренне не понимая причину моего возмущения. — Вы же сами сказали — он без крыши остался! Должен же кто-то этого барана стричь! Почему не мы, а?

Андрея такой ответ не устроил.

— А если на него бандиты наедут или сам серьёзный косяк упорет — что тогда?

— Блин, вы как маленькие! Скажем, извини, но шерифа проблемы индейцев не волнуют, дальше ты сам по себе. Да чё вы паритесь? Все так делают! Срубим с него бабла, сколько можем, чё такого?

Мне подобное развитие событий нисколько не нравилось.

— Костя, ты совсем дурак? Мы же по полной программе влететь так можем! Если что — спрашивать не только с него, но и с нас станут!

— Да нормально всё будет!

— Это ты сейчас говоришь!

Чижов развёл руками.

— Ну иди скажи, что мы пошутили!

— Так дела не делаются, — покачал головой Андрей. — Раз сказали, что нам теперь платит, уже поздно переигрывать.

На это возразить мне было нечего, в сердцах заметил:

— Вот придём завтра за деньгами и примут нас менты!

Но Андрей Фролов только плечами пожал.

— Возьмём «буханку», — решил он. — Рома крыло заднее помял, если что — скажем, будто Лемешев в нас въехал, а деньги на ремонт.

Я в сердцах матернулся, достал из кармана стопку двухсоток и отсчитал пацанам по пятнадцать купюр, остальное сунул обратно. Получить на ровном месте четыре тысячи — это, конечно, здорово, но на душе скреблись кошки. Как бы мы сегодня помимо денег не заработали себе на голову ещё и кучу совершенно ненужных проблем.

Слишком уж легко Лемешев сломался, неправдоподобно легко. Одно дело жалкой подачкой из-за реального косяка откупиться, и совсем другое — позволить каким-то левым пацанам себе на шею сесть и ножки свесить. А бизнес с перегоном тачек точно не для слабаков, и связи у людей в этой сфере деятельности самые обширные. Если только раньше всем Сивый не занимался, а Лемешев просто на подхвате был — тогда да, тогда что-то может выгореть. Но даже так я бы предпочёл остаться в стороне. Вот только уже ничего не переиграть…

Подхватили меня в половине шестого утра прямо у хозблока. Отчаянно хотелось спать, но деваться было некуда: пацан сказал, пацан сделал. За рулём с совершенно стеклянными глазами сидел Саша Романов, соседнее место занимал Андрей, и мне пришлось лезть через боковую дверцу в кузов, где ехали Костя и Евген. От последнего так шибало перегаром, что алкогольные пары вполне могли воспламениться, вздумай тот закурить.

Шутка, конечно, но едва переборол желание уткнуться носом в воротник олимпийки. Да только это были ещё цветочки, неожиданного накатило столь лютое зловоние, что проняло даже Зинчука.

— Фу! — зажал он пальцами ноздри. — Кто навонял?!

— Дышите глубже, пролетаем Сочи! — заржал в ответ Чиж.

Ладно хоть ещё автомобиль почти сразу остановился у моего подъезда; я выскочил на улицу и с неимоверным облегчением глотнул свежего воздуха.

— Серый, давай резче! Время! — поторопил меня Фролов.

Пацаны выбрались из «буханки» и закурили, а я поднялся к себе. Только отпер дверь, и в коридор из комнаты выглянул заспанный дядька.

— Ты чего так рано? — удивился он, кинув быстрый взгляд на висевшие на стене часы.

— Подработка подвернулась, — сообщил я и кинул на тумбочку три мятых двухсотрублёвых купюры. — Хоть с деньгами полегче будет.

— Это дело! — обрадовался дядя Петя. — Уже уходишь?

— Ага.

Я быстро переоделся, заодно прихватил сумку с тетрадями; туда же переложил и топорик. Всё верно: просто так, на всякий случай.

От меня погнали прямиком на вокзал. Московский фирменный прибывал на первый путь, мы бросили «буханку» на парковке у автовокзала, а сами прошли к платформам по улице. Приехали заранее, но оказались из встречающих далеко не первыми, а немного погодя через задние двери у перехода над путями потянулись и те, кто дожидался прибытия поезда в здании.

— По расписанию идёт, — решил Андрей, взглянув на электронную «Монтану».

Я посмотрел на собственные часы, которые вчера вечером подвёл по сигналам точного времени, передёрнул плечами и спросил:

— Вагон у него какой?

— Нормально стоим.

Нормально? Да не сказал бы. Я опрометчиво вышел из дома в одной рубахе, и хоть день, как и вся предыдущая неделя обещал выдаться жарким, с утра было на редкость свежо. Это пацанам хорошо в олимпийках, сам вот-вот зубами клацать начну. И чего свитер не надевать — зря купил, что ли? Ещё и бедро после вчерашнего пинка ломит, присел бы, да некуда. Ни одной лавочки не вижу.