Александр Шувалов - Профи [= Притворщик]

Забежав в тихий дворик возле метро, я снял куртку, достал из кармана небольшую продолговатую коробочку и нажал на кнопку на передней панели. Ого, даже не один «клоп», а целых два: один от красивой девушки Марины, естественно, не даром же она меня так эротично за конечности хватала, а второй — от проказника адмирала. От него такого подарка я, признаюсь, не ожидал.

Перед входом в метро я случайно столкнулся с двумя кавказцами, целеустремленно топающими в кабак неподалеку.

— Ти што, слепой, да?

— Бога ради, извините, я не хотел…

— Ладна, иди давай… — спасибо, что не убили на месте. Теперь Степанычу и Марине будет что послушать: ребята, сразу видно, нацелились на неслабый кутеж с продолжением.

Таксофон в метро, к моей искренней радости, работал.

— У аппарата.

— Привет, Вить.

— Приветливей видали.

— Какие планы на вечер?

— Открыт для предложений.

— С десяти вечера жди меня на Малой Земле.

— Уговорил, речистый.

— Тачка та же?

— Да.

— Тогда до связи.

— Угу.

С немногословным человеком Витей Авдеевым мы познакомились в девяносто девятом в плену у гордых нохчей. Я притворялся предпринимателем из красивого города Валенсия, а его подставил партнер по бизнесу. Все тогда пошло не совсем по плану, пришлось в ожидании спецназа немного пошуметь, и Витек, бывший комитетский опер, мне, помнится, здорово помог. Насколько я знаю, по возвращении домой он немного наказал бывшего компаньона и с тех пор работал только один. Бизнес у него, кстати, довольно своеобразный: Витя решает вопросы, всякие и разные. В память о совместном хулиганстве в горах Кавказа он всегда предоставлял мне скидки.

Петр Николаевич Крупин селиться, «как все наши», на Рублевке категорически не желал. Он вообще всегда жил и поступал не «как все»: терпеть не мог шляться по казино и презентациям, не бегал по корту с ракеткой, а позже — не лез позориться на татами или на горнолыжные трассы, а по-простонародному любил потягать двухпудовые гири или постучать по груше. Отдыхать от трудов праведных предпочитал не в Куршевеле со шлюхами, извините, фотомоделями, а на Волге, с женой, детьми и внуками. Выпить мог много, но делал это крайне редко. Если бы его примеру вдруг вздумали последовать все богачи отечественного разлива разных мастей и степени зажиточности, не сомневаюсь, редакторы гламурных журналов либо дружно повесились бы от безнадеги, либо пошли работать согласно полученному образованию, то есть парикмахерами и сантехниками. На их счастье, такое на Руси по определению невозможно…

Он возвратился в свой особняк в Валентиновке около десяти вечера. В одиночестве поужинал в столовой (жену и всю родню, несмотря на их протесты, несколько дней назад перевезли в укромное место), лениво посмотрел новости по ящику и направился в спальню, собираясь наконец-то выспаться. Развязывая на ходу галстук, он не глядя, привычным движением включил свет и замер в удивлении.

— Добрый вечер. Вы, кажется, собирались встретиться со мной в любое удобное для меня время, — честное слово, мужик начинал мне нравиться: он не стал хвататься за сердце или вызывать охрану.

— Не ожидал, признаться. А меня уверяли, что сюда проникнуть невозможно.

— Нет таких крепостей, которые не смогли бы взять большевики. Проникнуть можно куда угодно, было бы желание и сноровка.

— Впечатляете.

— У нас не так много времени, поэтому давайте по делу. Вы в курсе, что весь ваш особняк, в том числе и спальня, на прослушке?

— Вы уверены?

— Более чем, — я отъехал вместе с креслом от стола и продемонстрировал собеседнику стоящую на нем коробочку размером чуть больше сигаретной пачки. — Видите этот приборчик? Если вы заметили, на панели горит зеленая лампочка. Это означает, что сейчас прослушка нашего разговора не ведется. Сейчас я отключу ее, и сразу же загорится красная лампочка. Итак, отключаю. Разговоров со мной не ведите, просто ходите по спальне туда-сюда, можете кашлянуть. Готовы? Выключаю, — через полминуты я снова включил приборчик. — Убедились? Вот и ладушки, теперь будете знать.

— Интересно, какая сука…

— Это мы выясним потом. Сейчас о главном. Я так понимаю, что вам действительно грозит опасность, но только совершенно с другой стороны.

— То есть?

— Тот человек на приеме совершенно не собирался вас убивать, он только притворялся. Дело в том, что он — специалист моей квалификации, не ниже, то есть при желании он просто навестил бы вас вечерком и прикончил прямо на дому или выдумал еще что-нибудь, не менее интересное.

— Тогда…

— Тогда повоюем, младший сержант запаса Крупин? Считайте себя временно призванным на службу. На время операции командиром назначаю себя, я все-таки подполковник. Запаса, естественно. Кстати, мы с вами были в Афгане почти в одно и то же время…

— Я должен вам верить?

— Думайте.

— А моя служба безопасности?

— По моим самым скромным подсчетам, в ней завелось сразу несколько «кротов». Ну, что решили?

— Согласен. — И мы скрепили наш договор крепким рукопожатием.

— Давно собираюсь спросить: откуда у вас мозоли на ладонях? Грядки, что ли, вскапываете на досуге?

— Гирьки поднимаю, — смущенно улыбнулся олигарх.

— Гирьки — это хорошо. Ладно, начнем работать.

И мы начали.

Через час я покидал гостеприимный дом, куда вломился без приглашения.

— Все запомнили?

— Товарищ подполковник, — голосом обиженного дембеля протянул Крупин, — Вы уж меня совсем за идиота не держите.

— Товарищ младший сержант, — голосом коменданта стольного города Кислодрищенска отчеканил я, — в нашей работе мелочей не бывает. — И уже нормальным тоном продолжил: — Ситуация, Петр Николаевич, достаточно серьезная, но шансы на успех у нас есть. Главное, постарайтесь не показать окружающим, что вы знаете о прослушке. Звоните мне только по этому телефону, обязательно включив вот этот приборчик.

— Даже из собственного сортира?

Интересно, это у него всегда лексикон такой или он службу вспомнил?

— Именно так. Во-первых, там тоже может быть что-то установлено, а во-вторых…

— Что во-вторых?

— Во-вторых… Тишина в студии! — Я выключил глушилку и поднес аппарат к его пиджаку. Загорелась красная лампочка. — Вот видите, ваш гардероб тоже весь в «клопах». Придется некоторое время потерпеть эту гадость. Звоните мне только в экстренных случаях. Если надо, я сам выйду на связь. Однако загостился я что-то. После моего ухода ждете десять минут, потом отключаете прибор и баиньки. Кстати, за что у вас орден Красной Звезды?

— Вел огонь из подбитого «духами» танка, уничтожил огневую точку противника.

— Этих мы тоже уничтожим. Все, мне пора.

— Может, на дорожку? — Он кивнул в сторону бара.