Андрей Воронин - Му-му. Заброшенная могила

У братьев даже не возникло вопроса о том, почему нужно убрать этого человека. Герасим не посвящал их в свои дела, ограничиваясь простыми приказами: надо убить того-то, потому что он мешает. И все. Коротко и ясно.

Когда Герасим велел братьям Жученко заложить заряд в могилу убитого ими профессора, Саша впервые за последние годы высказал по этому поводу мысль, не касающуюся технических деталей исполнения приказа. Выйдя от Забарского, он сказал Паше:

— Видно, крепко насолил этот мужик хозяину…

— Не он ли Григория убил? — догадался младший брат. — Если так, то все понятно. Нельзя родственников уважаемых людей убивать. За них мстить будут.

— Вот-вот. Если тебя убьют, я отомщу.

— И я отомщу, если тебя кто-то обидит…

Братья пожали друг другу руки и разошлись по своим делам.

Получив приказ вторично осквернить могилу Савинского, да так, чтобы при этом получилось как можно больше трупов, Саша с Пашей решили действовать по отработанному сценарию. Бомбу, которую нужно было заложить в могилу, изготовили загодя. Она имела вид цилиндра полуметровой длины, начиненного гексогеном и, чтобы усилить поражающий эффект, разрубленными длинными гвоздями. Непривычный к слесарному делу Паша, которому поручили рубить гвозди, ощутимо стукнул себе молотком по пальцу, запустил зубилом в стену гаража и полчаса после этого поминал всех цыганских и международных чертей. Старший брат посмеялся над ним и посоветовал попробовать раскусывать гвозди зубами. Когда же взрывное устройство, снабженное дистанционным взрывателем, было готово, его спрятали в тайник в багажнике «ауди».

Поздно ночью Саша остановил машину у ворот кладбища. Паша отправился на разведку, проклиная про себя того кладбищенского сторожа, которому было заплачено за то, чтобы в нужный момент он тихо сидел в сторожке и не высовывался. Сторож накануне по пьянке сломал ногу, и, кто теперь дежурит на кладбище, братья не знали. Но все было спокойно, и Паша, с четверть часа понаблюдав за могилой, достал мобильник и послал старшему брату условный сигнал. Через несколько минут появился Саша, неся в сумке бомбу и специальный складной бур, позволяющий быстро выкопать круглый шурф глубиной в полтора метра.

— Копай, — приказал Саша, опуская сумку.

Паша отбросил в сторону венки (на могиле Кана их было несколько десятков), вставил бур в мягкую почву и принялся вертеть его, напоминая в этот момент рыбака, готовящего лунку для подводного лова. Через несколько минут шурф был готов. Саша вытащил бомбу, проверил взрыватель и опустил ее в отверстие. Снаряд, сделанный точно по калибру шурфа, пошел вниз, выталкивая воздух, пахнущий глубинной землей.

— Засыпай, — велел старший брат.

Вся операция заняла десять минут. Братья привели в порядок могилу, подхватили сумку и направились к выходу.

— Подожди, понаблюдаем. Мало ли что, — решил Саша.

Они присели за чьим-то гранитным памятником. В неярком предутреннем свете уже можно было разглядеть даже надписи на могилах. Прошло четверть часа.

— Тихо, — скомандовал вдруг старший шепотом. Оба замерли. — Идет кто-то.

К могиле, только что оставленной братьями, приближался какой-то мужик, одетый в брезентовую куртку. Он подошел к холмику, полностью скрытому многочисленными венками, осмотрел его, покачал головой и принялся отставлять в сторону венки именно с той стороны, где был заложен заряд.

Братья молча переглянулись. Ситуация явно выходила из-под контроля. Паша достал пистолет.

— Нет, — помотал головой старший. — Пошли…

Прячась за памятниками, они направились к выходу. Саша сел за руль и медленно двинулся в сторону улицы Рябиновой. Проехав метров триста, он притормозил, огляделся — вокруг никого не было — и вытащил из кармана небольшую коробочку. Отколупнул крышку. Нажал зеленую кнопку. На панели замигала лампочка.

— Сейчас рванет, — сказал он и нажал кнопку красного цвета…

Утром, когда Герасим узнал о том, как выполнено «особо важное задание», он пришел в ярость.

— Вы что, олухи, не могли его просто пристрелить? — зашипел он.

Братья молчали, недоумевая, как их столь мудрый шеф не мог понять очевидного. Потом Саша сказал:

— Так мужик тот явно кладбищенский… Да и не просто так он на эту могилу пришел. Видать, следил за ней. Кто-то его нанял. Или родственники того, кто там похоронен, или менты… Его бы хватились утром, искать бы стали, все равно могилу бы проверили. Это точно. Да и как от трупа избавиться? Уже светло было!

Герасим подумал, что в словах молодого киллера есть свой резон.

— Вот, черт… Откуда он взялся, мать его… Ну что ж, не повезло, значит. Свободны, — махнул он рукой, отпуская братьев.

Вечером, включив телевизор и найдя на каком-то канале криминальные новости, Герасим уселся в кресле и налил себе коньяку. Он был уверен, что репортаж про взрыв на кладбище появится в эфире. И не ошибся. Сюжет шел вторым, после отчета об аресте высокопоставленного деятеля одного из банков, будто бы вымогавшего с бизнесмена взятку за льготный кредит. На экране появилась развороченная взрывом могила, на дне которой виднелись доски гроба. Памятники на соседних могилах были повалены взрывной волной.

— Сегодня ранним утром, — говорил в микрофон журналист, — на Троекуровском кладбище произошел мощный взрыв. Уже второй раз неизвестные закладывают взрывное устройство в могилу профессора МГУ Кана Савинского…

Корреспондент рассказал, кто такой Савинский, чем он занимался помимо преподавательской деятельности, а потом попросил прокомментировать происшествие одного из милиционеров. Тот коротко сообщил, что взрывное устройство, по предварительным данным, было эквивалентно нескольким килограммам тротила, начинено гвоздями и, видимо, рассчитано было на взрыв при большом скоплении народа. Но по какой-то причине устройство сработало раньше; видимо, работник кладбища Зенон Лебяжин видел, как его закладывают, и хотел обезвредить. Произошел взрыв, и Лебяжин погиб. У следствия имеется несколько версий, все они проверяются.

— На месте трагедии присутствует известный многим телезрителям руководитель детективного агентства «Ольга» Сергей Дорогин, — продолжил корреспондент. — Он был знаком с профессором Савинским и тоже, как и правоохранительные органы, занимается расследованием его гибели.

Среднего роста худощавый человек лет пятидесяти посмотрел прямо в камеру и сказал:

— Мы пока не знаем, кто убил Савинского. Но узнаем, уж в этом не сомневайтесь. Скажу одно: Кан Самуилович был прекрасным человеком. Он сам пострадал от наркотиков, вы, вероятно, знаете, что из-за этой гадости у него умерла первая жена, и поэтому тех, кто распространял наркоту, Кан ненавидел лютой ненавистью. Они, вероятно, отвечали ему тем же.