Александр Тамоников - Мадьярский рикошет

Майор тут же спросил хозяина:

– Понимаете по-русски?

– Да.

– Хорошо.

Он повернулся к Шандору:

– Что здесь, Бартош?

– Чисто.

– «Чепель»?

– Хозяин говорит, угнали в ночь на двадцать третье октября.

– Угнали, значит. А между тем он в ста метрах отсюда, в лесу. Целый и невредимый.

Хемет воскликнул:

– Правда? И не битый?

– Вам лучше знать.

– Да откуда? Это хорошо, что машина нашлась, иначе пришлось бы отвечать.

Семенов посмотрел на хозяина:

– Изволите дурочку валять, господин Хемет?

Хозяин подворья изобразил крайнее удивление:

– Что? Дурочку? Почему вы оскорбляете меня? И кто вы?

– Твой приговор, если будешь и дальше паясничать.

– Ничего не понимаю. – Он умоляюще взглянул на Шандора: – Гражданин подполковник, кто этот человек?

Шандор обернулся.

Семенов повысил голос:

– У нас есть сведения, что ты, фашистский недобиток, пригрел у себя диверсионную группу капитана Петера из Германии. Тебе назвать имена и фамилии остальных боевиков? Даже их звания, которые они носили во время войны? Ну?

Хемет взял со стола графин с водой. Но руки его так тряслись, что он облил рубашку:

– Вот черт. Надо поменять. Можно?

– Меняй!

Хемет снял рубашку, повесил ее к окну, раздвинув шторки. Присел на стул.

– Я заявляю вам, господин не знаю кто. Никого я у себя не пригрел: ни диверсантов, ни партийных активистов. Венгерские сотрудники безопасности все осмотрели. То, что вы нашли «Чепель», не доказывает ничего. Его угнали. Почему бросили там же, откуда забрали, не знаю, спросите у тех, кто угонял, если поймаете. Я служил в вермахте, но, извините, вся наша страна была союзницей Германии. Прошло одиннадцать лет, как это безумие закончилось. В том, что власть довела народ до восстания, я не виноват. И сам я не участвую в бунте. Как видите, я нахожусь на своем подворье. Если вы считаете, что я нарушил закон, арестуйте меня, посадите в тюрьму. Но не надо оскорблять. Вы, господин русский, извините, не у себя в Союзе. И, кстати, вас сюда никто не звал.

Семенов побагровел:

– Не звал, говоришь? Ошибаешься, ваша власть и позвала. А ты…

Он не договорил – в комнату вошел Еремин:

– Товарищ майор?

Семенов вышел:

– Что, лейтенант?

– Григонько вызывает по связи, но почти ничего не слышно, помехи сильные, отчего – не пойму.

– В доме есть телефон. Я позвоню. Что за оградой?

– Да тихо все!

– Вы там с Рябовым смотрите внимательно. Чую, банда здесь держит базу. А значит, может заявиться в любой момент. Понял?

– Так точно.

– Давай. Рацию отключи, к черту. Включишь, когда выйдем отсюда.

– Да, товарищ майор.

Семенов вернулся в дом. Подошел к телефону:

– Подполковник, останься, остальные вместе с Хеметом прогуляйтесь по двору.

Как только Олах, Кокаш, Лежик и Хемет вышли, Семенов набрал номер Григонько.

– Да, – ответил полковник.

– Это Семенов.

– Какого черта, я вызываю тебя по рации, а ты отключаешь ее!

– Помехи. Вот решил воспользоваться телефоном господина Хемета.

– Так ты у него?

– Так точно.

– Нашел что-нибудь?

– «Чепель», но он в лесу, Хемет говорит, что грузовик угнали в ночь на двадцать третье октября.

Григонько повысил голос:

– Пока ты шарахаешься по деревне, на дороге Сольнок – Будапешт в квадрате… боевиками была атакована командно-штабная машина с сопровождающим отделением пехоты на БТР. КШМ, бронетранспортер и почти весь личный состав уничтожен.

– Что значит «почти»?

– Начальник штаба танкового полка, подполковник Гончар, исчез. Судя по всему, боевикам удалось его захватить.

– Вы думаете, это «Фаркас»?

– Офицерам, находившимся в перевернувшейся КШМ, удалось подстрелить одного бандита. Его добили свои. Стреляли в физиономию, чтобы нельзя было опознать. Но пули изуродовали только часть лица. Боевика опознали. Это штабс-фельдфебель группы Петера, Писта Бени. Ты и сейчас спросишь, «Фаркас» ли это?

Семенов вздохнул:

– Нет. Теперь я знаю, что это диверсанты Петера.

– И что ты намерен делать? И дальше прохлаждаться в Рандогете?

– Так точно. Бандиты сделали свое черное дело и должны вернуться на базу. А где их база? Я уверен, в доме Хемета, хотя последний все отрицает. Но я чувствую, «Фаркас» придет сюда. Буду готовить встречу.

Григонько задумался, затем произнес:

– Ладно, пусть будет по-твоему. Подполковник должен быть живым.

– Мы, сами понимаете, Григорий Федорович, убивать его не собираемся, а удастся ли вырвать его из лап бандитов, не знаю. Никаких гарантий дать не могу. Но будем стараться.

– Да, постарайся уж. Я на связи!

Григонько отключился.

Семенов сам осмотрел подвал, хотя Шандор уверял, что лейтенант Лежик провел тщательный осмотр. Обстукивая стены, майор услышал звук, характерный для пустого места. С помощью ломика, что лежал тут же, он отодвинул доску – посыпалась земля, затем отодвинул вторую и увидел большой подвал, полностью приспособленный для временного нахождения там такой группы, как «Фаркас».

– Ну вот, что и требовалось доказать.

Вставив доски на место, он поднялся наверх.

Шандор сидел на стуле.

– Ну что, Павел?

– А то, подполковник, погреб – лишь часть большого подвала, где есть все необходимое для укрытия диверсионной группы.

– Не может быть! Лежик же смотрел.

– У него опыта и чутья не хватает. Ладно. Скоро здесь будут боевики, надо подготовить встречу. А для этого узнать, где вход в основной подвал. Доставить сюда хозяина подворья.

Шандор вышел.

Семенов занял его место, предварительно достав из кобуры и положив перед собой на стол готовый к бою пистолет ТТ.

Подполковник сам привел Хемета.

Павел заметил, с каким страхом хозяин подворья смотрит на пистолет. Просто так русский офицер не достал бы его.

– Ну, Хемет… Говоришь правду или, – майор указал на пистолет, – я начинаю делать из тебя полного инвалида? Я видел подвал! А теперь я тебя слушаю, да быстро!

Хемет залепетал, что к нему неожиданно заявилась группа людей, что он не хотел иметь с ними дел, но его заставили и далее в том же духе. Майор оборвал его:

– Вижу, ты ничего не понял. Что ж, думаю, сейчас память твоя прояснится.

Он взял пистолет, навел его на колено хозяина дома.

Тот вскричал:

– Нет, не стреляйте, я все скажу!

– Другое дело, но учти, у меня очень мало времени.

Хемет понимал, что, не выдав Либуса, он еще имеет шансы отвертеться, поэтому стал лгать, рассказывая, что в ночь то ли 21-го, то ли 20-го числа на микроавтобусе «Фольксваген» к нему приехали шесть мужчин и женщина. Старший, бывший капитан вермахта, пригрозил, что убьет его, если Хемет не будет делать то, что скажет Петер. Пришлось подчиниться. Да, «Чепель» забрали диверсанты. Да, они выезжали и на нем, и на «Фольксвагене» в город. Возвращались оттуда довольные, кроме второго раза, когда у них погиб украинец и кто-то из другой группы. На вопрос Семенова, почему Хемет не бежал, когда уходили диверсанты, хозяин ответил без запинки: бандиты закрывали его в комнате и ставили растяжки. Так что открыть дверь или окно, позвать на помощь, он не мог. Кровати он действительно украл из машины отступавших гитлеровцев, матрасы тоже, а постельное белье принесли диверсанты. Не принесли, а привезли, ведь у них был микроавтобус.