Валерий Ефремов - Ликвидатор

Минут через пятнадцать Самбаз вышел. Кавказец сразу нырнул в дом и встал за подъездной дверью, искоса поглядывая в окошко.

Самбаз не спешил. Вот он подошел к детской площадке и о чем-то стал беседовать с бабками. Потом вытащил из сумки вроде бы по конфетке и угостил детишек.

На лестнице раздались чьи-то шаги. Кавказец прижался к лифту и замер в позе ожидания. Мимо него проскочила молоденькая девушка, не обратив на Зямбу никакого внимания, и направилась к подъездной двери. Здесь она столкнулась с входящим в дом Самбазом.

— О, Людочка, — послышался голос наводчика, — что же ты ко мне не заходишь, ведь я достал то, что ты просила.

— Ой, как хорошо, дядя Миша, — защебетала девица. — Я к вам обязательно зайду. Буквально через десять минут. — И она помчалась на улицу.

Зямба развернулся и не спеша двинулся навстречу наводчику. Тот скользнул по «старичку» небрежным взглядом, и вдруг глаза Самбаза испуганно расширились — он узнал кавказца.

Но было уже поздно. В руке Зямбы невесть каким образом, словно из воздуха, появилась обоюдоострая финка. Не говоря ни слова, он ткнул её наводчику под ребро экономным, не слишком динамичным кистевым движением и тут же выдернул перо назад.

Самбаз стал оседать. Когда голова наводчика оказалась на уровне груди Зямбы, тот схватил его за волосы, приподнял и на этот раз очень резко полоснул жертву по горлу. Полоснул так сильно, что голова едва не отлетела, и вытер финку о сорочку наводчика.

В ночь на воскресенье Картуз и Мыловар вскрыли опечатанную дачу Бимбера, но ничего путного там не нашли. Днем решили отоспаться.

Ближе к вечеру Картуз разбудил в охотку храпевшего Мыловара.

— Пора за дело, братан.

— А чего ты предлагаешь? — протер тот глаза.

— Надо брать за жопу Азона.

— Думаешь, наши бабки у него?

— Они наверняка были в банке Бимбера. Думается, там и должны остаться. Менты наверняка здорово перетрясли банк и забрали какие-нибудь неоформленные башли. Но наш общак Бимбер должен был заделать по бумагам как надо.

— Ну чего, блин, звони тогда Азону.

Картуз набрал номер сотового телефона банкира.

— Юзефович слушает, — раздался в трубке сухой, отрывистый голос.

— Здорово, Азон. Тебе привет от Варгуза.

После продолжительного молчания Картуз услышал:

— С кем имею?

— Ни мое имя, ни имя моего друга, который сейчас рядом со мной, тебе ничего не скажут, но Варгуз просил нас с тобой кое-что перетереть. Думается, ты въехал, о чем пойдет базар.

— Не совсем, — покривил душой банкир, поскольку после разговора с генералом Крюковым ему было совершенно ясно, чего от него хотят посланцы Варгуза.

— Ну, тогда мы сейчас подъедем к тебе и быстро объясним, что к чему. Раз ты такой непонятливый, — грозно объявил Картуз.

Азон, уверенный, что его телефон прослушивается, поморщился.

— Я уважаю Варгуза и готов встретиться с его представителями, — ровным тоном ответил банкир. — Однако лучше нам пообщаться у меня на квартире, ведь я сейчас в офисе. Приходится работать и в выходные. У меня дома нашей беседе никто не помешает. А тут, знаете ли…

— Заметано, — прервал его Картуз. — Диктуй адрес.

Питерские братаны предполагали: после убийства Бимбера телефон нового президента банка прослушивается. Но Картуз считал, что не брякнул ничего лишнего. Их с Мыловаром личности хорошо ментам известны, в розыске они не находятся, а знакомство Азона и Варгуза вряд ли секрет для оперов.

Стрелку забили на восемь вечера.

Азон сразу же позвонил жене домой.

— Софочка! Сегодня ужин должен быть на высшем уровне. Надо, чтобы все было готово к восьми вечера.

— Будут евреи? — Соню интересовало, следует ли подавать к столу только чистую с иудейской точки зрения пищу.

— Гораздо хуже, — с мрачной улыбкой отозвался Азон.

— Что-то случилось? — Соня легко угадала, что у мужа очередные крупные неприятности, которые начались с убийства Бориса Бабурина, друга и шефа Леонида. Сначала допросы, а потом внезапный ночной обыск, во время которого она в кармане своего халата прятала пистолет мужа…

— Да нет, ничего особенного, — поспешил успокоить любимую жену Азон. — Я приеду к шести.

Юзефович, имевший ещё и израильское гражданство, давно мог перебраться на землю обетованную, но все оттягивал переезд, полагая, и вполне справедливо, что в России сейчас делать деньги значительно легче. Но теперь, понимая, в какую историю влип, горько сожалел, что решил на время задержаться в этой проклятой стране.

…На Кутузовский проспект, где проживал Азон, питерские подельники прибыли точно в оговоренное время. По мнению обоих братков, опасаться ничего не приходилось, поэтому их оружие осталось в гараже.

А вот Азон своеобразным способом подстраховался, передав жене, как и во время обыска, пистолет Макарова. Еще ранее он научил Софочку, как им пользоваться. Однако Азон тоже не ожидал от сегодняшней беседы ничего экстраординарного.

Пригласил он бандитов домой потому, что ранее спецы из охранной фирмы очистили его квартиру от всех видов прослушивания и наблюдения. Фирма считалась надежной, и Азон, лично знавший её директора, этой организации доверял.

Правда, теперь бандиты знают его адрес, но банкир не сомневался, что при необходимости они сами легко установили бы местопроживание интересующего их лица. Квартира-то его к тому же не какая-нибудь конспиративная, Юзефович жил по месту прописки.

Услышав звонок в дверь, Леонид взглянул на экран, куда передавалось изображение со скрытой видеокамеры, установленной на лестничной площадке все теми же инженерами-фирмачами.

Экран показал хмурые физиономии питерских рецидивистов. Леонид их припомнил — видел как-то и того, и другого среди окружения Варгуза. Азон глубоко вздохнул и решительно стал открывать все многочисленные засовы, щеколды и замки на сдвоенных стальных дверях…

Соня действительно постаралась. На столе — черная икра, севрюга, семга, маринованные шампиньоны, фирменное блюдо жены: мясо в горшочках. Из напитков — французский и армянский коньяки, шотландское виски и две бутылки водки: кристалловская и «смирновская».

Да и сама хозяйка, несмотря на свои тридцать восемь, выглядела весьма аппетитно и приятно дополняла общую картину. Пистолет она оставила на кухне, куда, по сценарию Азона, должна была отбыть после получасовой светской беседы. План хозяина, впрочем, не расходился с намерениями гостей.

«Коля» и «Митя», как представились братаны, были вполне довольны оказанным приемом, и в первое время разговор действительно шел «за жизнь», хотя общие темы хозяева квартиры и питерцы находили с трудом.