Сергей Самаров - Время теней [= Правила абордажа]

Этот третий сразу сел за стол, прямо против Артема и боком к владелице магазина.

— Яна Юрьевна, я же весьма настоятельно просил вас не создавать себе излишних сложностей и не приглашать посторонних… — Он говорил, обращаясь к хозяйке, но намеренно-добродушный и слегка любопытный взгляд не отрывал от Тарханова.

— А это не посторонний, — Яна, к удивлению Артема, быстро справилась со своей недавней растерянностью, и теперь голос ее был уверенным и твердым. Какую бы вы игру ни затеяли, кто вам сказал, что я должна участвовать в ней в одиночестве? Вот этот человек и будет моим представителем.

Пришедший интеллигентнейше улыбнулся. Просто милейшее создание, приятный собеседник, а не незваный гость…

— Вы опять не совсем правильно трактуете ситуацию. А кто сказал вам, что мы затеяли против вас какую-то игру? Мы хотели просто поговорить. Но…

Как уж хотите… Итак, это ваш представитель. Очень приятно, что он ездит на «Мерседесе» вашего отца.

Возможно, свой поставил в ремонт. Это случается.

— Случается, — благодушно кивая, подтвердил Артем, принимая светский тон разговора. — Только попросите — пожалуйста! — вашего человека, чтобы он вышел из-за моей спины. У меня, понимаете, такая особенность — не могу терпеть, когда кто-то за спиной стоит и я его не совсем вижу. С вашим человеком может произойти неприятность.

Пришедший опять улыбнулся.

— Мои люди профессионалы. Они сами выбирают позицию, в которой им удобнее стоять.

Артем улыбнулся. Точно так же мило и интеллигентно, — улыбкой человека, имеющего два высших образования — гражданское и военное. Он с детства любил интеллектуальных собеседников.

Артем сидел на стуле в свободной позе, забросив ногу на ногу и положив руки на колено. И ударил он за спину локтем совершенно неожиданно, из положения, из которого и бить-то практически трудно, потому что совсем не видно, куда бьешь. Но он видел на полу чуть сбоку и сзади кончик большого начищенного ботинка. И по одному только этому точно высчитал место удара — в печень. И даже не повернулся, когда услышал, как без стона, но со стуком осело на пол грузное тело неосторожного «быка».

Второй решительно полез под мышку за пистолетом. Артем в два движения сумел бы отправить его на отдых, как и первого. Но он опять улыбнулся. Еще милее, чем гость. Даже почти виновато.

— Я же просил… Сами понимаете, особенность… нервное заболевание… Природа…

Собеседник теперь уже сумел оценивать ситуацию и понял, что рядом с внешней интеллигентностью в Тарханове присутствует и качественная профессиональная подготовка.

— Вениамин, успокойся… — сказал он и мягким жестом остановил доставшего наконец-то пистолет из кобуры второго «быка», готового ринуться на противника. И тот замер на месте, сверля Артема близко посаженными крохотными глазами, но пистолет не убрал.

— Так что? — сказал он. — Продолжим разговор?

— Продолжим, — мягко согласился пришедший. — Только для начала я хотел бы познакомиться с вами. Представьтесь, если у вас, естественно, нет причин скрывать свое происхождение.

— Согласен, — кивнул Тарханов. — Но по законам этикета пришедший последним представляется первым.

Гость хмыкнул.

— Хорошо. Только мое имя едва ли много вам скажет. Обычно меня называют Афиногеном. Но это не имя. Можете звать меня Валентином.

— Хорошо. Меня зовут Артем Петрович. — Тарханов хотел сначала добавить свое звание и сообщить о принадлежности к спецназу ГРУ, но вовремя сдержался. Лучше, когда не знают, чего от тебя можно ожидать. — Я служу начальником охраны в банке.

— Бывший мент, я полагаю… — скривил губы Валентин и показал свое презрительное отношение к соответствующим органам. — Или скорее всего комитетчик… — Вторые вызывали у него несколько большее уважение, потому он уже не так сильно кривился. — Я угадал?

— Нет. Армейский офицер. Пенсионер.

— Десантник, вероятно…

— Да. — Артем с внутренней улыбкой вспомнил, что спецназ ГРУ некомпетентные всегда считали десантниками, потому что они носили десантную форму, хотя командованию ВДВ никогда не подчинялись.

Более того, все операции, проводимые в Афганистане спецназом ГРУ, автоматически записывались на баланс десанта. Не совсем справедливо, зато спокойнее. Тогда, до власти демократов, режим государственной секретности был в фаворе и никто не дарил пьяной рукой американцам тайны своей страны. Итак, я готов выслушать вас.

— Нет, это мы желаем выслушать. Только не вас, а Яну Юрьевну.

Яна встала.

— Я буду говорить только тогда, когда мне скажут, что случилось с Русланом. Где он?

Валентин развел руками.

— Это тоже наш вопрос. Из тех, которые мы желали бы задать вам. Мы желали бы знать, где он в настоящее время находится. Я полагаю, что где-то на Кипре, хотя, возможно, в Майами или в Буэнос-Айресе… По крайней мере, в Чечне его нет. Это мы выяснили. А по всем остальным адресам его ищут. Но на вашу помощь мы все же надеемся. Почему-то, — он опять улыбнулся, — не верится, что вы этого не знаете.

Яна не вытерпела и вышла из-за стола. Тарханов подумал, что она сейчас схватит Валентина за грудки и встряхнет неслабыми своими руками.

— Кто его ищет? — спросила, подойдя вплотную и возвышаясь над сравнительно невысоким гостем вавилонской башней.

— Мы ищем. Его самого и кое-какие из его вещей — бумаги и магнитофонную кассету, которые он с собой не захватил при бегстве.

— Простите, — Тарханову надоела роль статиста. — А кто такие — «мы»?

— Люди, заинтересованные в том, чтобы эти бумаги и эта кассета оказались в наших руках. Извините, большего я вам сообщить не могу. Так что, Яна Юрьевна, как человек в достаточной степени мягкий, я предлагаю вам добровольно отдать мне эти бумаги.

Там всего четыре листа, скрепленных степлером. Для вас они не составляют интереса. Просто колонки непонятных цифр. И кассета с диктофонной записью некоторых разговоров. Для нас же они представляют некоторую угрозу. И потому нам очень хотелось бы этими бумагами владеть.

— У меня нет никаких бумаг. И никаких кассет… — Яна говорила твердо. — И вообще, пока не увижу Руслана или хотя бы не услышу его голос, пока не поговорю с ним, беседовать с вами я не намерена.

«А девочка характером покрепче папаши… — подумал Артем. — Юра уже раскололся бы и нюни распустил…»

— В таком случае, — улыбка медленно сошла с лица гостя, и в голосе появились осколки льда, — мы вынуждены будем провести обыск у вас в магазине, как делали это в квартире.

Яна посмотрела на Артема. Посмотрела, давая взглядом команду. Требуя немедленно выполнения обязательств.

— Вы уверены, что это у вас получится? — спросил Тарханов, но, помня древнюю конфуцианскую мудрость — не давай врагу знать, кто ты такой, и ты уже наполовину победил, — спросил почти вяло.