Андрей Воронин - Банда возвращается

Трупа в черном пальто не было, не было и следов крови на земле. Только следы…

— Сволочь, в бронежилете был, — догадалась Виктория.

Банда еще раз огляделся:

— Вон охранник лежит.

Подбежали к нему — мертв. Вскоре обнаружили и второго, того, что стоял у ворот. Теперь он лежал с неестественно вывернутой шеей.

Александру сразу пришло на ум:

— Похоже, Вика, мы видели того самого убийцу.

Охранник убит тем же способом, что и Виктор Смоленцев. Этот гад сломал ему шею. Давай быстро сматываться отсюда.

Виктория была подавлена всем происшедшим:

— Теперь на нас еще и это навесят…

Ключи оказались в замке машины, ее даже не загонял в гараж, чтобы не терять времени. Кожинов не любил ожидать.

Банда завел двигатель.

«Кожинов… Жаль! Умный был мужик — так все разложил по полочкам!..»

Президент, 4 часа дня, 26 марта 1996 года, кабинет Президента.

Президент уже часа два беседовал с представителями от культуры. Не столько говорили они, сколько он. Как выяснилось с самого начала, ничего нового Президенту гости сказать не могли. Он был в курсе всех их проблем… Киношники настойчиво просили средств на «подъем» российского кино, которое всегда было одним из лучших в мире, а теперь — в плачевном состоянии; музейные работники в свою очередь говорили о плачевном состоянии музеев; деятели от литературы просили поддержать литфонд… С одной стороны свободных денег в казне не было, но с другой стороны их можно было бы и организовать. Деятели культуры — прослойка, конечно, немногочисленная, но они могут сказать очень веское слово — что в предвыборную кампанию весьма важно; особенно — киношники и литераторы. Надо поддержать интеллигенцию, изыскать средства. Пройдет совсем немного времени и результат сегодняшней встречи ох как скажется…

Сработала связь с приемной:

— Господин Президент, к вам Секретарь Совета безопасности с каким-то чрезвычайным сообщением.

— Хорошо, — ответил Президент. — Он не говорит, по какому именно вопросу?

— Нет. Только конфиденциально…

Президент нахмурился; ему совсем не нравились такие внезапные конфиденциальные встречи:

— Пусть подождет несколько минут. У меня очень важная делегация — скажите ему…

Президент повесил трубку и продолжил беседу.

Через несколько минут, попрощавшись за руку, посетители ушли, и почти сразу в кабинете появился Григорий Данилович Поливода. Вид у него был довольно взволнованный. Президент давно не видел Поливоду таким.

— Что случилось, Григорий Данилович? — как всегда, неторопливо начал Президент.

Поливода напоминал растрепанного после схватки коршуна:

— Есть несколько неприятных фактов, которые требуют неотложного рассмотрения.

Президент развел руками:

— Если неотложного, то отложим другие дела, займемся этим.

— Дело касается убийства Смоленцева, — Поливода волновался. — По-видимому, Кожинов доложил вам далеко не обо всех обстоятельствах этого преступления. А они могут сыграть фатальную роль.

— Показывай.

— За день до убийства Смоленцев встречался с Семеном Липкиным, — на стол легла фотография, — а также с директором «Экобанка» Виктором Сутько. Они достигли соглашения, по которому КПРФ и «Экобанк» финансируют дальнейшую деятельность телерадиокомпании «Молодежная» по ряду проектов. В счет этого финансирования КПРФ перечислила сумму в сорок миллионов рублей — совсем неплохо для телестудии. Вот выписка из банковской справки.

Президент внимательно рассматривал все бумажки, которые попадали ему на стол.

Поливода продолжал:

— Об этом стало известно вашей дочери, и она потребовала Смоленцева на ковер, приказав принести список с основными перспективными направлениями развития телерадиокомпании. Вот список, который подготовил Смоленцев, идя в день гибели в Кремль…

Очередная бумага легла поверх прежних.

— Дальше, — тяжело сказал Президент.

— Ему была обещана встреча с вами, и он пришел в Кремль. После совещания он отправился в курительную комнату, и его там убили… Вину за это возложили на некоего телережиссера Глушко… — Поливода сделал значительную паузу. — Его срочно арестовали. И до сих пор изматывают допросами. Вот протоколы, вот справка медэкспертизы, где сказано, что Смоленцев убит ударом пепельницы, остальные травмы причинены трупу. Вот справка полноценной экспертизы: в ней сказано, что смерть произошла от профессионального удара. На скуле большой синяк, характер перелома шеи в точности соответствует направлению удара. Эксгумация даст однозначные результаты, — Поливода захлопнул папку. — В целом получается неприглядная картина: Смоленцев переходит на сторону коммунистической партии, его вызывают в Кремль и убивают профессиональным ударом, далее начальник охраны пытается путем подтасовок состряпать ложное обвинение.

Президент поднял на Поливоду глаза; по этим глазам невозможно было понять, что думает Президент. Но прозвучало явно ироническое:

— Это все? Вызывать охрану?

Поливода поджал губы:

— Пока не все. Два следователя из группы по расследованию этого убийства пытаются обратить внимание следствия на вопиющие нарушения законности. Вот запись того, как следователь Макарова снимает показания у Елены Монастырской, — снова последовала значительная и продолжительная пауза. — Оба следователя тут же оказываются в розыске, вчера вечером их со стрельбой пытались захватить в парке Горбунова. Вот отчет о неудачном захвате. Подняты на ноги ФСБ и СБП. Обо всех этих фактах следователи, безусловно, готовы дать показания. Но это в том случае, если их еще удастся обнаружить…

Поливода отпил воды.

Президент, обдумывая факты, сидел неподвижно и смотрел на разложенные перед ним бумаги.

Секретарь Совета безопасности поставил стакан на место:

— Далее. Вот фотоснимки прошлого года, где ваша дочь в обществе этого Смоленцева отдыхает на юге в интимной обстановке, — Поливода эффектным жестом разложил фотографии веером. — На людей произведет большое впечатление, что Елена отдала приказ уничтожить своего бывшего любовника…

Президент нажал кнопку селектора и сказал:

— Вызвать сюда Кожинова, быстро.

Поливода сказал тихо:

— Генерал Кожинов убит сегодня при попытке сопротивления обыску у себя на даче. Эти документы изъяты у него из сейфа.

Из селектора раздалось:

— Только что получено сообщение, что Наум Степанович убит у себя на даче.

Глаза Президента наливались гневом:

— Это переворот, Гриша, ты у меня сейчас пойдешь в Матросскую Тишину.

Поливода дерзко улыбнулся:

— С удовольствием. Но…

Президент смотрел на него тяжело: