Андрей Воронин - Муму. Гладиатор

— Да так, очередной дюдик, — махнул рукой Дима. — Валяю эту халтуру вот уже столько лет. Бабки идут, а для души никакого удовольствия. Вот если бы что-то настоящее снять, а не эти все однодневки.

Муму про себя улыбнулся. Мысль «снять что-нибудь настоящее» посещала его друга и в прежние времена. Но как тогда, так и сейчас заниматься приходилось преимущественно халтурами.

— И про что этот дюдик? — поинтересовался Муму чисто для поддержания разговора.

— Ай, да все как обычно, — снова махнул рукой Дима. — Бандитские разборки, любовные треугольники, много трындежа в кадре. То есть сплошные диалоги. Сняли вот недавно под Москвой коттедж и устроили там себе натурную площадку. Типа особняк вора в законе. Приезжай, если хочешь, сам посмотришь, я телефон тебе дам.

Дорогин вежливо пообещал, что «как только, так сразу». Конечно, ему было совсем не до этого.

— А знаешь, мне уже приходила мысль вернуться в кино, — признался он Диме, по новой наполняя рюмки.

— Ну так что же тебя смущает? Боишься, что ли?

— Да нет, — соврал Муму. — Не боюсь.

— Тогда — милости просим! Можешь разучивать роль уже через недельку-другую.

— А что, у вас так быстро все делается? — удивился Дорогин. — Ну, в смысле, сценарий.

Он еще помнил те времена, когда на написание сценария порой уходили годы, а вовсе не неделька-другая.

— Да ясный пень! — хмыкнул Дима. — Прямо на ходу все и лепим. Это ж не шедевр тебе! Вот, скажем, забухал у нас недавно один актер — и так увлекся, что никакого от него толку. Сплошной завал на площадке, пришлось грохнуть парня.

— Как, в прямом смысле слова?

— Ну конечно! — ухмыльнулся Дима. — Штативом по голове фигась — и нет проблемы.

Но тут же он испугался, что его неискушенный друг воспримет все слишком близко к сердцу, и поэтому объяснил:

— По роли он, понимаешь, должен был до финала дойти. Но как с таким перцем работать, ты мне скажи? Бухгалтер того актера рассчитал, а его героя нашли вдруг мертвым в трамвайном депо. Эх, пришлось же нашим сценаристам поработать, чтобы мы из графика не выскочили!

Дорогин весело засмеялся. Эти киношные страсти казались ему милыми и смешными. И если бы он сейчас рассказал Диме, что с похожими поворотами сюжета ему приходится встречаться не в кино, а по жизни…

— Ну а как там с каскадерским ремеслом сегодня? — спросил он, чтобы немного сменить тему разговора.

— Да и в этом плане тебе тоже найдется применение, — заверил его Дима. — Мы на трюках стараемся экономить, но по старой дружбе тебе, так и быть, устроим что-нибудь не сильно накладное. Можем со второго этажа горящего дома сбросить.

— Боюсь, это мне уже не по зубам будет, — вздохнул Муму. — Столько лет ведь не тренировался.

— Ничего, боец, старое вспоминается быстро. Тот, кто однажды научился ходить или плавать, больше уже никогда не разучится.

— Ну хорошо, — улыбнулся Дорогин. — Ты меня почти уломал. Я непременно подумаю.

— Только думай быстрей, Склифосовский. А то, пока ты думать будешь, мы уже этот сериал на постпродакшн сдадим.

— Ну не этот, так следующий. Главное — решиться.

— Гляди, — покачал головой Дима. — А то так и вся жизнь пройдет. Это только кажется, что все еще впереди. Время — оно же не стоит на месте. Ой, кстати, — вдруг спохватился он. — А сколько это сейчас времени?

— Полдесятого, — опередил его Муму. — А что, ты куда-то спешишь?

— Да, знаешь, пригласили вот тут на одну тусовку, — как бы оправдывался Дима. — Я бы и не пошел, да пообещался уже. И там будет один очень важный для нашего дела человечек.

— Ну хорошо, — сказал Муму, разливая по последней. — Мне тоже уже пора домой и в лю лю.

Диме было неудобно. Очень не хотелось ему обижать старого друга. Но кто же знал, что эта встреча так нежданно-негаданно случится? Такого пункта в его ежедневнике не было.

— Слушай, а давай… туда вместе пойдем, а? — предложил вдруг Дима. — У меня как раз два пригласительных оказалось. Там будет открытие какой-то выставки, может, интересно. Фуршет там и все такое.

— Да нет, — отрицательно покачал головой Сергей. — Я человек не богемный. Так что лучше домой.

— Ну слушай, ну уважь старика, а? — уламывал его Дима. — Там и продолжим общение. А если не понравится, домой уйти ты всегда успеешь.

— Так а как же твоя деловая встреча?

В голосе Дорогина его собеседник услышал нотки ревности.

— Да какая там встреча, е-мое! Так, чисто поздороваемся, обменяемся парой фраз. Этого вполне достаточно, так что не бойся.

— И только ради этого ты куда-то прешься? — удивился Муму.

— Ну, понимаешь, чел этот для нас очень важный, особенно сейчас. К тому же вдруг там и выставка будет интересная? Хотя я такие вещи не особо люблю.

— А где это все будет происходить? — поинтересовался Дорогин.

— Да так, галерейка одна частная. Ее какой-то коммерсант открыл. Его вроде бы Артемин зовут. Или как-то похоже.

Эта деталь в корне меняла дело. Дорогин немного еще поломался для виду, но вскоре согласился.

Дима тут же вызвал своего водителя, и они с ветерком домчались до галереи «Синхрофазотрон». На подступах к особняку их встретили грозные охранники, вытянутые по струнке, но Дима тут же разрядил обстановку:

— Эй, бойцы, команда «вольно»!

Затем он небрежным движением руки вытащил пригласительные — на себя и на друга. И, не дожидаясь одобрительного вердикта секьюрити, зашагал по дорожке к дому. Он был завсегдатаем подобных тусовок. Дорогин решил во всем его копировать.

Они плавно влились в море гостей. Дима приветливо со всеми здоровался. Муму тоже охотно пожимал руки и целовал ручки.

Единственное, о чем он беспокоился, — быть узнанным. Как-никак, со Шнелей ему уже приходилось встречаться. И эта встреча, скорее всего, оставила у бандюгана много вопросов, поэтому Муму внимательно приглядывался к посетителям, стараясь заметить эту лысую голову первым и успеть предотвратить неожиданное столкновение лоб в лоб.

Но лысой головы не просматривалось среди модно одетых тусовщиков.

«Видно, папа не пускает этого мальчика на такие взрослые вечеринки, — подумал Муму. — А то он скомпрометирует галерею одним своим видом. Со свиным рылом фейс-контроль в калашный ряд не пройдешь».

Но тут Дорогин вдруг увидел опровержение своим словам. Прямо на него вверх по лестнице уверенно шествовал некий гражданин. На голове у него была огромная маска свиньи, натуралистично выполненная из папье-маше.

Больше ничего на том гражданине не было.

Вслед за ним, стараясь не отставать ни на шаг, бежала девушка-оператор. Охранники молча пропустили эту процессию. Хотя доставать пригласительный у человека-свиньи было попросту неоткуда.

Публика оторвалась от своих разговоров и с вялым интересом стала наблюдать за развитием событий.