Александр Сурков - Дебальцевский крест судьбы

И снова перед глазами февраль пятнадцатого. Он, вцепившись в руль, гонит машину над черной водой, стараясь не думать, что их ждет на дальнем конце широкой дамбы.

Война. Дамба на реке Карапулька, 2 февраля 2015 года

— Налево сворачивай! — скомандовал Ричер. И хрипнул в рацию тем кто в кузове. — Всем готовность. После остановки покидаем машину, занимаем позиции. Цель — по курсу на пять часов!

Сергей не размышляя, выполнил команду спецназовца. Докатившись до конца дамбы, свернул с дороги, чуть проехав, ударил по тормозам. Машина, закряхтев недовольно, остановилась. Он заглушил двигатель и, прихватив автомат, спрыгнул на холодную мягкую землю.

Справа и слева резко метнулись тени — спецназовцы веером рассыпались по низине. Не жалея дорогой формы, попадали, слившись с пейзажем. Сергей высмотрел кочку, улегся, передернул затвор. В такой ситуации все сперва стреляют, потом спрашивают пароль. А огонь на поражение, он что дружеский, что вражеский, один хрен…

Колонна оказалась всего лишь двумя машинами. Помятый пикап-внедорожник L-200, за которым, переваливаясь в колее двигалась туша тентованного «Урала». Ну слава те Господи, скорее всего свои. Сепары те больше на «Патриотах»…

От «эльки» поморгали фонариком. Кто-то из спецназа, похоже Ричер, ответил. Обменявшись условными сигналами, навстречу друг другу вышли два представителя высоких договаривающихся сторон.

Ричер тер минут пять с военным, одетым в стандартный «пиксель», потом махнул рукой в направлении группы:

— Свои! Подходим!

«Элька» рванула к дамбе.

Сергей дождался, пока поднимутся, отряхиваясь, спецназовцы и потянулся за ними вслед. Военный, невысокий, лет сорока с добрыми глазами и аккуратной седоватой бородкой, — редкость для кадровых офицеров — был, судя по новомодному грудному погону, майором.

— Это саперы! — пояснил своей группе Ричер. — С ними сопровождение. Дамбу приехали подрывать.

— Инженеры! — тоном учителя поправил его майор. — Значит, говорите, нет никого на той стороне?

— Были наблюдатели, да все вышли…

— Стемнело уже почти. Время терять не будем. Ладно, бывайте. И с оружием осторожнее. У меня под брезентом четыре сотни ке-ге тротила. Если что — мало никому не покажется.

— Этого хватит?

— Еще останется. Тут достаточно лишь в одном месте разрушить…

Разговор Ричера с инженером прервал вызов по телефону. Майор посмотрел на номер, скривился, поднес трубку к уху. Выслушав, неожиданно резко и совсем уж неинтеллигентно начал орать:

— Да ты что, полкан, охуел? Какая в жопу «экологическая катастрофа»? Это тебе, бля, что, Запорожская ГЭС? Какой, нах, «запрещаю подрывать?», они же тут к утру будут. Переправятся — вот это будет триндец с катастрофой!!!

Из трубки донесся ответный ор, но инженер, не слушая, отключился.

— Со штаба сектора, умник! — пояснил он рядом стоящим. — Запрещает дамбы рвать, боится ответственности. А то, что в Дебальцево и вокруг три тыщи наших бойцов, которых, если танки сюда прорвутся, запрут как лису в курятнике, это, блядь, для него мелкая служебная неприятность…

— Помощь нужна? — понимающе кивнув, спросил Ричер.

— Пожалуй, что да, — подумав сказал майор. — К утру, по данным разведки, сепары должны выдвинуть сюда бронегруппу. Но по всем направлениям с обеда такой замес, что хрен его знает, могут прийти и раньше. Вы с нашим сопровождением подержите тот берег, пока мы заряды будем закладывать?

Ричер кивнул.

— Добро! — и дал команду своим: — К машине!

Киев, Теремки

Перед тем, как подняться в квартиру, Шульга заглянул на охраняемую стоянку, где держал свой служебный транспорт. Неброский и не новый «Паджеро» принадлежал Конторе, но оформлен был на частное лицо, фамилия и имя которого Шульге ни о чем не говорили, потому пробивкой вывести на него не мог.

Дежурный охранник встретил постоянного клиента как родного. Угостил чаем в сторожке, рассказал последние местные новости. Шульга посидел-послушал. Про ареал обитания нужно знать, мало ли… Да и голову хоть чем-то занять, чтобы не думать, как там дела у Еврея. До утра от него, Шульги, ровным счетом ничего не зависит.

Внедорожник завелся с полоборота. Он сделал круг по стоянке, разминая резину и ходовую, возвратил машину на место. Поручкался с ночным стражем и потопал в сторону девятиэтажного дома.

Война. Дамба

Командиры быстро прикинули план обороны. Коротко посовещавшись, остались на дамбе. Решение было вполне резонным. Дамба — сама по себе защитное сооружение, а у кромки воды они будут полностью на виду.

Заняли позиции — Шаман и Стэн с Волей на берегу, Ричер и Сергей посреди дамбы. Стэн и Воля пристегнули подствольники, Шаман деловито умостился метрах в пятидесяти с винтовкой.

Сергей с Ричером, вооруженные автоматами, аккуратно залегли по краям насыпи. Справа и слева от них вышла на позиции сопровождавшая саперов спецура.

Земля была сырой и холодной. Тихо про себя матерясь, Сергей привычно оценил выделенный сектор обстрела — от кустиков на опушке и примерно до того места, где Ричер допрашивал пленного сепара. Сам же капитан держал участок от дамбы и до российского танка.

Сергей, подстелив под себя всю траву, которую смог надергать вокруг, приготовился к ожиданию. Сапер сказал, что на подготовку зарядов им потребуется минут шестьдесят. Однако события начали развиваться стремительно.

Через четверть часа, не успели минеры осмотреть дамбу, выбирая места для закладки, как со стороны рощи, где они укрывались днем, ожидая обмена, послышался рев моторов, и за деревьями замелькали фары.

Киев, квартира Сергея Шульгина

На этаже было темно. Снова рачительные соседи-пролетарии лампочку скоммуниздили. Вот хоть под стволом поясняй этим людям, что дом — приватизированный, а стало быть, тащат они у себя самих, так и будут шушарить все, что плохо лежит, а детишки их ссать по углам и размалевывать стены похабщиной …

Шульга включил фонарик, тщательно проверил оставленные сигналки. Все на месте. Значит если и проникали, то такие профи, от которых в любом случае не укрыться. Он вставил ключ, отпер один, затем и второй замок и быстро деактивировал потайную сигнализацию, на ее установке недавно настояло суровое руководство.

Старая двушка была еще одним «подарком» начальства. Точнее, «обменом с доплатой». Став по паспорту Шульгиным, он переселился сюда, а старое жилье, гостинку, где прожил несколько лет, между разводом и приходом в группу (с перерывом на войну) «сдал» под явочную квартиру.

Хоум, свит хоум… Полупустой холодильник, изо всех мебельных изысков лишь стиралка да крепкая большая кровать с ортопедическим нескрипучим матрасом. Плюс телевизор-плазма, конечно. Ну да, и в ванной сделал ремонт. На большее ни сил, не времени не хватило, да и рабочих пускать особо не хотелось.