Виктор Степанычев - Пули над сельвой

– Что, сеньоры, будем делать? – задал риторический вопрос Веклемишев, не сомневаясь, что решение все равно придется принимать ему, однако ошибся.

– Надо уходить к сельве, – подал голос полицейский.

В принципе лейтенант был прав. До опушки леса «Форд» не дотянул метров четыреста. Это чуть больше минуты хорошего бега. Вот только кросс под прицельным огнем представлялся делом малоперспективным. Сам Вадим, конечно, мог рискнуть и сплясать зажигательный «сиртаки», покачать маятник, удаляясь к лесу, но качественно исполнить этот танец под пулями мог только он один. Его спутники, увы, не были обучены уходить из-под обстрела, мешая стрелку прицелиться. Но и отсиживаться за машиной не стоило. Скорое прибытие подмоги террористам, а в том, что она прибудет, Веклемишев был твердо уверен, могло стоить жизни по крайней мере двоим из их компании.

– Вам надо бежать, – опять подал голос лейтенант.

– Кто бы сомневался, – согласился с ним Вадим, аккуратно высовывая голову из-за «Форда». – Вот только те ребята нас перестреляют как куропаток, когда мы будем улепетывать по открытому пространству. А они это делать умеют.

В подтверждение его слов, зеркало заднего вида, находящееся в паре десятков сантиметров от его головы, разлетелось на мелкие кусочки.

– Уходите, – еще раз повторил полицейский, – я прикрою вас.

– Что?! – Веклемишев обернулся и внимательно посмотрел на лейтенанта. – Прикроешь?! Это слишком опасно.

– Я чувствую свою вину в том, что случилось, – нахмурился полицейский. – А раз так, то мне за это и отвечать. Если мы все останемся здесь, лучше от этого будет только тем негодяям, – он упрямо махнул головой за машину.

Вадим не знал, что и сказать. То, что предложил лейтенант, было, пожалуй, единственным выходом из сложившегося пикового положения. И решение необходимо было принимать немедленно. Альбинос Рей со своим напарником не дадут им убраться всем троим. Подойдут поближе, залягут и блокируют беглецов. Так что оставаться здесь – смерти подобно.

«Ну что же, раз парень сам идет на риск, пусть ему все его святые помогут», – мысленно пожелал лейтенанту Веклемишев, а вслух произнес иное:

– Винить надо не себя, а террористов. И сделаем мы так... – Вадим на секунду задумался. – Кстати, как тебя зовут, лейтенант?

– Эугенио, – доложил полицейский.

– Так вот, Эугенио-Женя, раз ты так этого хочешь, прикроешь нас. Не давай террористам вести прицельный огонь. Мы отойдем к лесу и дадим сигнал на твой отход. Указание вам обоим, Эугенио и София: бежать быстро, зигзагом, в створе «Форда», не подставляясь под пули. Все понятно?

– Ясно, – махнула головой женщина.

– Конечно, – неопределенно пожал плечами лейтенант и отвел глаза в сторону.

Веклемишеву не очень понравилось настроение полицейского. Складывалось впечатление, что лейтенант не верит в то, что выберется отсюда. Риск был велик, однако и вероятность того, что он останется невредимым, есть, и немалая. Хотя бы потому, что террористам начальник полиции Пренсо-Балу в любом виде – живой или мертвый – абсолютно безразличен.

Вадим вытащил обойму из «браунинга», который он реквизировал на почте у «киношника», и вручил ее лейтенанту.

– Возьми, пригодится, – сказал Веклемишев и еще дал совет полицейскому: – Патроны сильно не жалей, но контролируй, сколько осталось.

«Браунинг» с одним патроном, оставшимся в стволе, Вадим передал Софии, забрав у нее «кольт». Выглянув из-за машины, он разглядел, что Рей с помощником переместились в кювете чуть ближе к «Форду». Они выжидали и не спешили обострять ситуацию, явно ожидая прибытия подмоги.

– Ну что, готовы? – спросил Вадим и, не дожидаясь ответа, скомандовал: – Вперед, сеньора! – и уже на бегу бросил лейтенанту: – Дам сигнал – немедленно уходи к сельве.

Веклемишев бежал вслед за Софией и на ходу покрикивал на нее, давая указания что делать:

– Прими правее... пошла зигзагом... делай рывок влево... вправо... еще зигзаг...

Для человека, который ни разу раньше не занимался подобным бегом, «сиртаки» Софии смотрелся очень неплохо. И вообще следовало отметить, что с координацией движений у его спутницы было все в порядке. Веклемишев так и не понял, стреляли непосредственно по нему и Софии или нет, но звуки выстрелов частили, и пули свистели совсем рядом. Стараясь не обращать на звуковое сопровождение внимания, они что есть силы бежали, сходились и расходились, исполняя завораживающую пляску бегства от смерти.

Пробежав примерно две трети дистанции, Вадим крикнул Софии:

– Беги и укрывайся в сельве, я остаюсь прикрывать Эугенио.

Женщина замедлила шаги и оглянулась на Веклемишева.

– Беги! Зигзагом!.. – заорал он на женщину и метнулся к обочине.

София прибавила ходу, а Вадим залег за безымянным каменным столбиком, неизвестно зачем поставленным у обреза кювета. Заложив пальцы в рот, он пронзительно свистнул, давая сигнал лейтенанту Эугенио. Веклемишеву было хорошо видно, как тот обернулся на свист, однако остался на месте. Похоже, бравый полицейский решил сыграть в героя, павшего на поле битвы. Но нет, Вадим ошибся. Высунувшись из-за машины, лейтенант прицелился, дважды выстрелил в лежащих за бугорком Рея и его помощника, которых сумел удержать на прежней позиции, и что есть силы рванул по дороге, повторяя маршрут Софии и Вадима.

Он пытался бежать, как наставлял Веклемишев, зигзагом, однако у него это плохо получалось. Ноги сами старались унести лейтенанта как можно скорее от опасности и потому он двигался практически по прямой. Честно говоря, даже у Софии «маятник» получался лучше.

Вадим беззлобно ругнулся на лейтенанта и прицелился в едва заметный бугорок в кювете, за которым залегли террористы. Произвести точный выстрел, при удалении цели на расстояние почти полкилометра, из пистолета было невозможно. Веклемишев лишь пытался прижать Рея с подельником к земле, чтобы они не могли вести прицельный огонь по лейтенанту.

Отдачей «кольта» дернуло руку раз... второй... У Вадима не было возможности разглядеть, точны выстрелы или нет. Но в любом случае можно считать, что его огневая поддержка помогла лейтенанту, так как тот продолжал свой бег. Судя по частоте выстрелов, у Рея с помощником проблем с боеприпасами не было. После огня Веклемишева они на считаные секунды притихли, но затем пули опять засвистели в воздухе. Вадиму ничего не оставалось, как вновь выдать противнику порцию свинцового успокоительного. Он прицелился в далекий бугорок, однако спустить курок не успел.

«Но зачем его поперло к обочине! – поморщился Веклемишев, Глядя, как Эугенио на бегу забирает вправо. – Он же мне перекрывает направление стрельбы в сторону террористов».