Александр Афанасьев - Призраки Лондона

Снег давно растаял. Ауди — а за ней и я — свернула к району новостроек — громадных бетонных коробок — где Родина поселила отставного полковника спецназа Лосева, предоставив ему квартиру что-то около пятидесяти квадратных метров…

И если я об этом что-то и думал — то держал это при себе.

Виктор вышел первый, за ним вышел и я. Из фургона никто не вышел, он встал так чтобы при необходимости перекрыть выезд…

— Здесь?

— Да.

Я осмотрелся. Асфальт, развезенная шинами земля, уже поломанные лавочки и ядовитых цветов детская площадка с табличкой с именем местного депутата — благотворителя. Стоящие кое-как машины — вечером их будет намного больше, парковаться будут как попало. Двор мертвый, только алкоголик какой-то ковыляет…

— Машина у него была?

— Да. Уже увезли.

— Какая?

— Приора. Белая.

Понятно, с Чечни привык, там обожают Приоры. То есть, машинами он не увлекался — просто чтобы ездить.

— Разрешение на оружие у него было?

— Да.

— Какое?

— У него один ствол был, гладкий. Иж-27. Плюс наградное.

— Нарез?

— Не получал.

Значит, и оружием он не увлекался. Тогда как он жил? Точнее, не так — чем он жил?

— Ладно, пошли.

Виктор сделал неопределенный жест рукой в сторону белого фургона, видимо долженствующий означать: сидите и не дергайтесь.

В подъезде было чисто — по крайней мере, стены не разрисованы, лифт работает, стекла не перебиты. Управляйка хоть как то но работает. На первом этаже доска объявлений, на ней список должников с угрозой отключить воду.

— Какая у него?

— Сто сорок вторая

В списке сто сорок второй не было.

Мы пошли по лестнице. Те, кто прошел нашу школу — в лифтах стараются не ездить. Это инстинктивное.

— Что на него есть? — спросил я на шестом — у местных ментов?

— Ничего. Жил тихо. Ни шума, ни пьянки, ни хулиганки, ничего. Участковый приходил год назад — проверить условия хранения.

Мы поднялись на восьмой этаж. Виктор открыл дверь ключом — значит, уже сделали…

Если вы ищете кого-то, или вам надо понять мотивацию преступника — посещение его жилища может сильно в этом помочь. Жилище — это отражение личности его владельца, по нему можно многое понять о человеке. Кто он, чем увлекается. Аккуратен он или наоборот. Богат или беден, скуп или расточителен. Обычно человек на публике хочет казаться не тем, кто он есть на самом деле. А вот дома он расслабляется.

Стандартная распашонка. Новая серия, приличная кухня в десять метров, лоджия. Для одного, без семьи, по армейским меркам жилье царское. По армейским — в ФСО, например, распределяют квартиры и по двести метров, депутатские.

Я достал из кармана китайские рабочие перчатки с напылением и надел. Виктор только усмехнулся… ну, правильно, это там у них слово и дело государево, а нам частникам — приходится шугаться. Потому то мы, частники и эффективнее — слуги государевы обожрались и оборзели. Взять хотя бы ту историю с хакерами, задержанными в Голландии. В кармане квитанция московского такси, место посадки недалеко от основного здания ГРУ — чтобы потом в бухгалтерии отчитаться. Еще бы буденовки надели, кретины.

Мебель недорогая, стандартная. В одной из комнат сейф для оружия — умно, в нише, ничему не мешает.

Я обошел все комнаты, осматриваясь…

— Где его комп?

— Хороший вопрос

Я поднял сетевой фильтр на пять розеток, мы посмотрели друг на друга. Номер раз.

И все-таки мне удалось переплюнуть следователей и криминалистов ФСБ, которые проводили тут обыск. Минут через пять я позвал Виктора

— Это что?

— Где?

— Смотри внимательнее…

Я показал на стену.

— И тут. И тут…

…

— Я насчитал девятнадцать. Может и больше на самом деле. Здесь было что-то прикреплено канцелярскими иголками. Он использовал стену как стенд. Перед тем как уходить — он все уничтожил… и комп с собой унес. Думаю, выбросил… больше он ему не нужен.

Виктор смотрел на меня со смесью раздражения и уважения. Никто не любит, когда его носом тыкают.

— Проверьте, было ли у него подключение к интернету. Какие запросы он делал со своего компа. Сделайте запросы по всем интернет-провайдерам, по всем телефонным компаниям. Он, скорее всего через левый телефон выходил, но установить можно.

Рядом с домом был магазин Пятерочки. Я показал удостоверение частного детектива, настоящее. Одна из кассирш его вспомнила.

— … да ничего он особенного не брал. Хлеб, пельмени. Мясо иногда…

— Водку — спросил Виктор

— Вот, не помню. Наверное, брал иногда… но много не брал. У нас тут знаете…

— То есть по виду не пьющий — уточнил я

— Да нет, что вы… — кассирше было явно интересно, ей льстило внимание — а почему вы о нем спрашиваете? Что он сделал?

— Пьяный поджег автосервис — сказал я — машины клиентов сгорели

— Надо же. А с виду приличный мужчина…

— С виду все приличные — сказал я — вы его когда-нибудь видели с кем-нибудь? По видео он не один поджигал.

— Да нет, вроде…

— Вроде или? — переспросил Виктор

— Точно нет.

— Ну, что скажешь? — спросил Виктор уже у себя в кабинете — а ты молодец. Не потерял нюх, смотрю.

— Скажу то, что ты ни хрена не знаешь — сказал я — мы шарим вслепую и это плохо. Пробивай, откуда он выходил в Интернет, с какого телефона и что скачивал. Да… расклейте объявления — утерян ноутбук. Назначьте хорошее вознаграждение… может и принесут. Вряд ли он далеко пошел, чтобы выкинуть.

— Думаешь, выкинул?

Я посмотрел на Виктора

— Он над чем-то работал. И закончил работу. Уничтожил следы. Знаешь, что самое плохое во всем этом?

…

— Думаю, он не собирается возвращаться.

— Итак, начнем — голос коммандера был менторским, нудноватым — каким путем он может попасть в Великобританию.

К нам присоединился еще один человек — лет тридцати темнокожий. Представился как Гарри. Мне кажется, психолог — с блокнотом, записывает.

Меня что ли разрабатывают? Ну а как? Уникальность нынешней ситуации в том, что мы вынуждены работать вместе, ни на грамм не доверяя друг другу. Я, конечно, не застал… но думаю, во времена первой Холодной войны такого не было. Тогда к нам относились с ненавистью, но в то же время и с опасливым уважением — мы были теми, кто Гитлера закопал. А сейчас про это все забыли и относятся к нам с недоуменным раздражением. Как к слесарю, который приперся на королевский бал и прекрасно себя там чувствует, несмотря на то, что все присутствующие там дали ему понять о его неуместности здесь всеми возможными способами. Мы парвеню, впершиеся на дворянский прием, положившие на стол ноги и заказавшие Мурку.