Сергей Зверев - Полундра

Укрепленные возле самой дороги указатели сообщали путнику, где именно находится каждый коттедж и куда нужно сворачивать, чтобы попасть к конкретному номеру. Без этих указателей легко было бы заблудиться в этом лабиринте узких — двум машинам едва разъехаться — асфальтовых дорожек.

Медленно проезжая от указателя к указателю, бывший каперанг Андрей Павлов отыскал наконец дорогу к восемьдесят третьему коттеджу. Он помещался в конце извилистой, открытой со всех сторон дороги. Павлов не мог не подивиться, как же удачно было выбрано место для содержания похищенных. Ближайший коттедж отстоял слишком далеко — пленники могли кричать и звать на помощь сколько угодно, их бы никто попросту не услышал. Это открытое всем ветрам место было мало приятно для загородных прогулок, случайный пешеход едва ли забредал сюда. С другой стороны, место хорошо просматривалось, и приблизиться к коттеджу незамеченным теперь, во время полярного дня, когда солнце вовсе не скрывается за линией горизонта, оказывалось практически невозможным. Бывший каперанг Андрей Павлов с тоской думал, что оставалось надеяться только на беспечность телохранителя да на то, что на него с его скромным «Жуком» никто не обратит особого внимания.

Подъехав поближе к коттеджу, инвалид убедился, что подержанный, но вполне пригодный для езды серый «Опель» стоит, припаркованный у ворот коттеджа, что не говорило решительно ни о чем. Телохранитель мог быть внутри и следить за ним, а мог и выйти куда-нибудь по делам. Окна коттеджа на обоих этажах были забраны решетками. Однако сколько инвалид ни вглядывался в окна, ничего похожего на знакомые ему лица он в них не разглядел. Решив, что дальнейшее его стояние возле коттеджа вызовет излишние подозрения, инвалид развернулся и поехал прочь от него. Пробираясь к выезду из Кюне-мунде, он заметил большой дом, размерами своими заметно отличающийся от остальных коттеджей поселка. Укрепленная на фронтоне вывеска указывала, что в этом доме находилось что-то вроде местной администрации, а также функционировали неболь— шой универсальный магазинчик и кабачок. Недолго думая, инвалид припарковался возле магазинчика и стал выбираться из-за руля в свое инвалидное кресло. «Прежде чем что-либо предпринимать, — думал инвалид, — надо расспросить о постояльцах коттеджа номер восемьдесят три хозяев этого заведения».

К удивлению Полундры, несмотря на нефтяную взвесь, видимость под водой не была равна нулю.

При сильном свете химического фонаря Сергей мог видеть предметы на расстоянии вытянутой руки, все-таки это была не нефть, а вода, пусть и грязно-коричневого цвета.

Осторожно, по одному пузырьку выпуская драгоценный воздух из своих легких, Полундра спускался все ниже и ниже. Он направлялся к тому месту, откуда через дизельную помпу поступала забортная вода, ориентируясь на бьющий, словно родник, поток сравнительно свежей морской воды. Вскоре он обнаружил и сам этот источник. Через небольшую — диаметром в десять сантиметров — круглую дыру вода хлестала с немалой силой, в этом месте нефтяной взвеси было меньше. Еще во время подготовки в балаклавской школе боевых пловцов Полундра узнал, что шлюз в такого рода цистернах должен находиться точно напротив клапана дизельной помпы, подающей в цистерну забортную воду. Поэтому он, уперевшись обеими ногами в стену цистерны около бьющего водой клапана, оттолкнулся изо всех сил и сквозь нефтяную муть поплыл к противоположной стене.

Этот путь показался ему самым длинным из тех, что он проделывал когда-либо в своей жизни. Воздух в легких был уже на исходе, сердце от напряжения бешено стучало, в голове начинало мутиться; к тому же появился непонятный животный страх. Ему казалось, что он так и будет плыть вечно и не доплывет никогда, но потеряет сознание от недостатка воздуха и захлебнется этой омерзительной водой.

Плотность нефтяной взвеси с этой стороны цистерны была больше, поэтому противоположную стену Полундра обнаружил, только уперевшись в нее руками. Однако никакого шлюза в ней не было — стальная, скользкая от нефти стена была сплошной, непроницаемой, без малейшего намека на отверстие. Поняв, что теряет сознание от недостатка воздуха в легких, Полундра изо всех сил заработал ластами на всплытие и через несколько секунд, пробив головой нефтяную пленку, вынырнул на поверхность.

Тяжело дыша, он огляделся. Мичман продолжал висеть на скобах, судорожно вцепившись в них. Глаза его были закрыты. Верхняя крышка люка цистерны была теперь намного ближе к поверхности воды, чем минуту назад, когда Полундра нырнул под воду. Дизельная помпа за стеной продолжала тарахтеть, вода неумолимо прибывала. Времени терять было нельзя.

Отдышавшись и снова глубоко вдохнув едкий нефтяной воздух, Полундра снова нырнул и стал спускаться вниз — строго вертикально по стене, следуя от того места, где он всплыл. Напрягая память, он вдруг сообразил, что на схемах, изображавших устройство нефтяной цистерны, внешний шлюз был расположен не строго напротив клапана дизельной помпы, а примерно на полметра ниже его. Значит, ему теперь надо было спускаться еще ниже и искать шлюз у самого дна этой огромной нефтяной посудины. «Только бы не сбиться, — думал Полундра, — не отклониться от курса во время всех этих проплывов вслепую вверх и вниз».

Шлюз он обнаружил внезапно. Просто вдруг нащупал рукой нечто, что могло быть только плотно задраенной крышкой отверстия в стальной стене цистерны. При свете фонаря Полундра осмотрел шлюз. Конечно, механизм, запирающий его, находился снаружи. Но не всегда подобный замок нельзя открыть изнутри. Судорожно припоминая устройство замка, Полундра вдруг сообразил, что с внешней ее стороны укреплены только притягивающие крышку пружины. А сам замок находится скорее внутри. И открывается сам шлюз вовнутрь, чтобы возникающее при наполнении цистерны гидростатическое давление обеспечило более плотную закупорку отверстия. Все это было элементарно просто и гениально! Чем пол-нее налита цистерна, тем сильнее давит жидкость на крышку шлюза, тем плотнее прижимает ее к отверстию, тем меньше у наполняющей цистерну жидкости возможности просочиться наружу. Давление, таким образом, работает само как мощный запирающий механизм. С одной стороны, для Полундры это было очень плохо, потому что цистерна была почти полна и давление на шлюз было огромным. Но зато сами петли этой крышки оказывались с внутренней стороны. Значит, имелся шанс их разобрать и открыть шлюз.

Полундра водолазным ножом принялся было ковырять прикрепленные болтами к стене петли крышки, но вскоре понял, что нож его бессилен, болты затянуты туго, к тому же заржавели. Почувствовав, что от недостатка воздуха он снова теряет сознание, Сергей судорожно заработал ластами, стремясь поскорее вынырнуть на поверхность, чтобы отдышаться.