Александр Афанасьев - Счастье волков

…

— Таким образом, по совокупности можно заключить, что шейх Караи, скорее всего, является законспирированным агентом британских спецслужб и действует в их интересах. Возможно, и американских тоже. Именно шейх Караи мог найти общий язык с находящимися в зоне боевых действий в Сирии турецкими военнослужащими и парамилитарными группами, и именно шейх Караи является наиболее вероятным кандидатом на роль лидера и объединителя радикальных исламских и националистических групп Турции. В частности, именно шейх Караи единственный называл курдов собаками и плохими мусульманами, что противоречит Корану, но не может не привлекать националистов…

— Хорошо, — сказал директор СВР, прерывая речь, — у вас все? Спасибо…

Когда лектор-тюрколог, не имевший допуска, чтобы присутствовать на заседании Совбеза, покинул зал, снова воцарилась напряженная тишина.

— То есть источник, скорее всего, прав, — подытожил президент.

— Скорее всего.

Следующий вопрос никто не осмеливался задать, а президент не задавал.

Что делать?

Картину, в общем-то, представляли все. Сообщение могло быть чем угодно — правдой, провокацией, ловушкой… чем угодно. Турция — член НАТО, активные действия в ней рискованны вдвойне. Нет никаких гарантий того, что это не очередная провокация британцев, которые ищут casus belli — повод для войны. Причем ищут так, чтобы подставить одного из самых сомнительных и ненадежных членов НАТО и одновременно с тем самых сильных. Турция! Страна со второй по численности армией НАТО после США. И одновременно с этим — не европейская страна, которую не жаль пустить на распыл в геополитической топке, поссорив заодно Россию и с исламским миром.

Сообщить туркам? Но кому? Какова гарантия, что на той стороне сообщение не примет один из заговорщиков и, поняв, что основной план раскрыт, не задействует запасной? Всякое может быть, борьба в высших эшелонах власти в Анкаре обострилась до предела, а военные уже много лет как крысы загнаны в угол и готовы на все. Звонить напрямую на самый верх? А если эта игра и санкционирована с самого верха? Или предатель будет в числе тех, кто получит приказ из президентского дворца?

Как вообще можно быть в чем-то уверенным в Турции, если ее власть раскололась на несколько смертельно ненавидящих друг друга лагерей, которые уже готовятся схлестнуться?

Оставить все как есть? Даже под каким-то предлогом не пустить «Спартак» на этот матч? А что, если это часть большой игры, призванной спровоцировать войну России и Турции? Если не остановить это сейчас — найдется новый повод, новый casus belli. Только об этом никто знать уже не будет, пока на Первом канале не появится заставка экстренного выпуска. В Турции хватает россиян, это дешевая и приветливая страна. Даже когда прямого авиасообщения не было, все равно, кружными путями, добирались. А ведь это все — цели для атаки.

Но самое страшное — если теракт случится и два общества, русское и турецкое, начнут требовать крови.

Они ее получат…

Президент думал о том же самом… о войне, о крови… о той трясине, в которой безнадежно барахтались они все. Этот конфликт на Украине… его можно было бы урегулировать… через год… через два. Цинично, грязно, подло, наплевательски — как это всегда делалось и делается у нас. И делаться будет. Так, как заморозили Абхазию, Карабах, Приднестровье. Пусть грязный и бесчестный — но мир. И тут был бы мир. Через пару лет все наплевали бы и забыли.

Если бы не два народа, которые день ото дня, месяц от месяца, год от года множили и множили вражду, не давали забыть, не давали политикам предать.

А только предательством и решается… иначе их не отвлечешь.

Вот, народ как львица встает и как лев поднимается; не ляжет, пока не съест добычи и не напьется крови убитых… [35] Числа, 23.

Это народ. Придурок тот, кто говорит, что нет в России демократии. Есть, только демократы тут такие, что… какие демократы, такая и демократия, короче.

Семь лет идет война. Семь.

А если то же самое начнется и с Турцией? Если два народа возненавидят друг друга и захотят крови?

Впервые Турция и ситуация в ней заинтересовала по-настоящему Кремль после начала событий в Сирии и сбитого российского бомбардировщика. До этого Турция представлялась не слишком-то интересной страной на южном фланге, не слишком-то сильной, чего говорить, у них на вооружении до сих пор есть «Фантомы». Были заказаны несколько серьезных исследований по этой стране, как открытой, так и закрытой тематики. Президент читал их. Скорее всего, тот, кто сейчас перед ними выступал, был одним из авторов этих исследований. Президента поразила одна высказанная мысль, он даже по карте проверял. Турция — единственная страна, которая отделяет Ближний Восток от России, Балкан и стран Южной Европы. Он еще раз проверил по карте — да, так и есть. Светская, модернизированная, стремящаяся в Европу Турция есть то единственное, что отделяет, скажем, Ирак от Черного моря и выхода к самым уязвимым точкам России. Города на Черном море, Сочи, Новороссийск, Крым. Кавказ. Со стороны Европы — Болгария, Румыния. Выбить эту пробку — и уже через несколько дней на южном побережье Черного моря окажется ваххабитская орда, а ситуация вернется в семнадцатый век, когда Суворов отбивал у турок северное побережье, когда обустраивались там города. А ведь это главное российское экспортное направление, Новороссийск — ключевой порт региона, загружен на сто процентов, и уже сейчас на подмогу к нему готовится Тамань, построенный в чистом поле огромный экспортный порт на замену украинским — Новороссийск уже не справляется, и расширять некуда. Один-единственный теракт, одно нападение на порт — и пиши пропало. Взлетят ставки фрахта, сразу станет менее выгодным наш груз, десятки миллиардов, потраченные на обустройство самих портов, путей к ним, огромная работа по расшивке узких мест, расширению и электрификации путей… а сделали теперь так, что в порты составы прямо под магистральными локомотивами заходят, без перецепки — так вот все это пойдет прахом. А ситуация вернется к началу Первой мировой, когда Турция то и дело перекрывала Проливы, и в портах Юга гнил наш основной тогда экспортный товар — наш хлеб. Ведь во многом из-за этого, в отчаянной попытке любой ценой открыть для нас Босфор и Дарданеллы, сорвать, наконец, удавку с шеи России, и решился Николай II на вступление в войну. А теперь — вернуться туда, откуда начали?

А ведь он поклялся сам себе еще тогда — передать Россию преемнику лучшей, чем передали ему. И что теперь?

Именно потому тогда-то и было принято решение: не обострять. Показательно наказать, конечно, тем более что повод был — надо было развернуть привыкший к Турции турпоток, помочь Крыму, но отношения не рвать, дать понять, что мы в Турции по-прежнему заинтересованы, и никакого военного ответа, ни в Сирии, ни где бы то ни было еще. Турки поняли… но теперь — вот. Кто-то все-таки хочет выбить эту пробку, чтобы джихадисты хлынули к Черному морю, чтобы в регионе началась война. Не мытьем, так катаньем… твари.