Александр Тамоников - Грозовые ворота. Чеченская трилогия

Его появления никто не ожидал. Растерялся и Бейроза. Горшков навел на него пистолет:

— Привет, Витек! Чего пасть открыл? Быстро бросил ружье в реку и подальше, ну?

Охранник скорей машинально, чем осознанно, выполнил требование того, кто однажды уже бил ему морду. Обезвредив охрану, Николай повернулся к вице-губернатору:

— А! Вениамин Александрович? Как же я вас раньше не заметил? Продолжаете нарушать закон, используя служебное положение? Напрасно! Второй раз может не подфартить, и тогда вышибут вас из Администрации. Прямиком в СИЗО, к таким же, как и вы, продажным чиновникам. Ой, вышибут, чует мое сердце.

Исполняющий обязанности губернатора прошипел, придя в себя:

— Ты откуда взялся, Горшков?

— Да все оттуда же. Из родной деревни!

— Но ты не при исполнении!

— Я в отпуске, это верно. Польщен, что интересуетесь моей скромной фигурой, а уж как я интересуюсь вашими делами, представить не можете! Поэтому-то и нахожусь здесь. А наш Дубровин, вместо того чтобы руководить районом, никак с проститутками в палатке кувыркается?

Николай крикнул:

— Сергей Алексеевич! Вас Вениамин Александрович желает видеть!

Из палатки появилась физиономия главы Кантарского района:

— А?! Что?

Комаров проговорил:

— Горшков! Сегодня не тебе банковать. Так что прекрати ломать комедию и слушай меня внимательно…

Сзади его окликнул Дубровин:

— Вениамин, вызывал?

Комаров, резко повернувшись, крикнул:

— Да исчезни ты, придурок!

И вернулся в исходное положение. Дубровин мгновенно скрылся в палатке, так и не поняв, что, собственно, произошло. Комаров продолжил:

— Так вот слушай меня внимательно, Горшков. Либо ты сейчас уберешься отсюда в свою Семениху и навсегда забудешь дорогу сюда, либо после отпуска ты лишишься погон! Я быстро устрою твое увольнение. И, лишившись защиты мундира, мгновенно получишь массу проблем. Это я тебе тоже гарантирую!

Николай усмехнулся:

— Грозить изволите, господин Комаров? Не надо бы этого делать. А то не я, а ты получишь массу проблем!

Комаров не выдержал:

— Да как ты смеешь? Ты кто есть-то? Лейтенантишка, каких в области море. Да…

Горшков перебил Комарова:

— Я — Герой России, а ты, как уже говорил в прошлый раз, клоп вонючий. Паразит на теле общества. Рыбки захотел? Будет тебе ушица!

Николай, развернувшись, дважды выстрелил в каждую лодку. Пули, пробив навылет прорезиненный материал, ушли в воду. Лодки сдулись. Теперь их использовать было невозможно. От выстрелов и Гусаков, и Сумов, и Бейроза рухнули на мокрый песок берега.

Николай повернулся к побледневшему Комарову:

— Ну что, подонок, как рыбка?

— Ты за это ответишь, Горшков!

— Отвечу! Да только не перед тобой! — И, сменив тон, Николай издевательски сказал: — Больших неприятностей в этот раз, господин Комаров, я, к величайшему своему сожалению, доставить вам не могу! А посему удаляюсь… хотя нет… кое-что я, пожалуй, еще сделаю!

Горшков прошел мимо окаменевшего Комарова, подошел к мангалу, от которого тут же отскочил водитель главы районной Администрации. Николай ударом ноги опрокинул мангал. Шампуры с мясом и раскаленным докрасна углем полетели на палатку. От углей последняя вспыхнула. Тут же на улицу выскочили две обнаженные проститутки и совершенно голый Дубровин.

Горшков рассмеялся:

— Приятно видеть вас, Сергей Алексеевич, в таком виде и в таком обществе. Замечу, смотритесь вы великолепно! Глава района закричал:

— Что все это значит?

Но Николай уже прошел к берегу, кивнув исполняющему обязанности губернатора области:

— Счастливо оставаться, Вениамин Александрович!

И вошел в кусты, где его встретила изумленная до крайности Надежда.

Колян схватил ее за руку:

— Уходим, дорогая.

Они миновали кусты, сели в «УАЗ». Николай развернул автомобиль и повел его в глубь леса. Надежда наконец пришла в себя. И изумление в ее глазах сменилось восхищением:

— Коля! Ну ты дал! И так против высокого начальства? Как только смелости хватило? Ты действительно необычный и отважный человек. Лучший из всех мужчин!

— Да нет, я не лучший! Просто ненавижу беспредел, особенно когда его творят наделенные властью и продавшие за эту должность совесть чиновники.

Речь Горшкова прервал сигнал вызова сотового телефона. Николай ответил:

— Слушаю!

— Майор Лушин! Ты что вытворяешь, Горшков? Совсем с ума спятил?

Колян повысил голос:

— Ты не ори на меня, майор! Я тоже орать умею!

— Что?

— Что слышал! А вытворяю не я, а Комаров с Дубровиным. Устроили в заповеднике бардак, а эта зона — собственность государства, и никому не позволено посягать на нее. Даже губернатору!

Начальник РОВД приказал:

— Завтра с утра ко мне! И пистолет не забудь прихватить!

Николай усмехнулся:

— И не подумаю! До окончания законного отпуска. А насчет пистолета я что-то не понял, какой еще пистолет? Мой «ПМ» в отделе, другого не имею. Если губернатора с его свитой посетили глюки от пьянок и разврата, то это их проблемы!

— Вот ты как, лейтенант? Считай, что после отпуска ты уволен!

— Я уже это слышал. Увольняй, если сможешь.

— Машину в отдел!

— На это Головко задачу ставь. Он сейчас рулит в Семенихе. Все, надоел ты мне, майор. Не звони больше!

Горшков отключил мобильник. Посмотрел на девушку:

— Ты не представляешь, Надюша, что сейчас в РОВД творится. Майор Лушин рвет и мечет!

Надя вздохнула:

— Как бы, Коля, они тебя не убили!

— Кто? Эти козлы? Меня духи Теймураза, Рашидхана, Окулиста и самого Хабиба взять не смогли, а ты о каких-то слизняках говоришь. Кишка у них тонка завалить Горшкова!

— Ты переоцениваешь себя!

— Нет! Не переоцениваю! Они даже уволить меня не смогут! Звезда Героя помешает. Неприятности доставить в состоянии! Но к ним нам не привыкать, не так ли? На крайняк в Ростов махнем. Там мой ротный живет. Квартиру купим, деньги у меня есть, заработал по случаю. Не хватит, найдем! Работу тоже. Так что все у нас с тобой, Надя, впереди! А эти твари, шли бы они на хер все скопом!

Надежда укоризненно взглянула на любимого человека:

— Коля! Не ругайся! Тебе это не идет.

— Извини. При тебе больше не буду.

— А не при мне?

— Это уж по обстановке! Ну что, вот вроде место неплохое. И пруд рядом. Прогуляемся?

— А может, домой поедем?

— Как скажешь!

— Давай лучше домой, пропало настроение гулять.

Колян посмотрел на Надежду:

— Надеюсь, к ночи настроение изменится?

Надя, засмеявшись, ударила слегка рукой Коляна по коленке:

— Ты неисправим!

— Это точно!

— И все же лучше всех на свете! И не спорь со мной!

— Я и не спорю.

Вернувшись в Семениху, поставив «УАЗ» под навес, Николай с Надей пошли к усадьбе Горшковых. Их провожала не одна пара глаз. Вся деревня уже говорила о том, как участковый закадрил фельдшерицу, оказавшуюся, вопреки общему мнению, не такой уж и недоступной.