Илья Деревянко - Нулевой вариант

Благоразумный Вальдемар, ни секунды не колеблясь, предпочел сотрудничать. Учитывая их давнюю дружбу с Ерофейкиным, Познеровичу велели спровоцировать «классика» на продажу ему садистской порнозаписи, где четверо здоровенных мужиков зверски насилуют и убивают четырнадцатилетнюю девочку. (Содержание купленных Ерофейкиным пяти фильмов подробно пересказал на допросе Вольф Шендеровский.) Отлично зная, что лощеный телеведущий издавна склонен к половым извращениям, Виктор Владимирович ломался недолго. И позавчера согласился продать Познеровичу DVD-диск с указанной записью за двадцать тысяч долларов. (В два раза дороже оптовой цены.)

Встречу они назначили в ресторане «Ветер перемен» после окончания известной читателю пресс-конференции. Операцию по задержанию господина Ерофейкина возглавлял ваш покорный слуга. Притворившись шведским корреспондентом, я выслушал его болтовню с трибуны от начала до конца, записал на скрытую камеру беседу «классика» с телеведущим, а затем отдал приказ группе захвата. Задержанного доставили ко мне в кабинет. Первым делом я показал ему видеозапись разговора с Познеровичем, предъявил вещественные доказательства (меченые доллары и DVD-диск) с отпечатками пальцев Виктора Владимировича, дал прочесть объяснительную записку телеведущего и в завершение сказал прямым текстом:

– Ну-с, урод моральный, попал ты капитально. Теперь не отвертишься! Если даже сумеешь отмазаться от пособничества в убийстве (в чем я сильно сомневаюсь!), то статья за распространение детской порнографии тебе обеспечена. Пару лет получишь как миленький! Вроде бы не слишком много? Но не для тебя!!! Больше недели в камере ты, тварь, не протянешь. Таких типов зэки на дух не переносят! Особенно когда узнают, что ты присутствовал при съемках ТЕХфильмов. С удовольствием наблюдал, как терзают несчастных девчонок, и занимался в процессе онанизмом. (Это из показаний Шендеровского.) Н-да уж! Твоей участи не позавидуешь! Сначала тебя хором отпидорасят, а затем забьют до смерти. Или в параше утопят!

Вот после этих слов Ерофейкин и впал в вышеописанное состояние…

– Макс, открой форточку, – обратился я к Казанцеву. – «Прогрессивный писатель» жутко напердел со страху. Дышать невозможно!

– Куда его? – выполнив мою просьбу, спросил старлей.

– В камеру. Но не в одиночную, – подумав, решил я. – Посади Виктора Владимировича к Саламбеку Хамзаеву. (Так звали недавно отловленного в Н-ске эмиссара Масхадова.) Саламбек мужик здоровый, сексуально озабоченный, без женщин с ума сходит. И вместе с тем ведет себя прилично, сотрудничает со следствием. Значит, заслужил некоторое поощрение! Пускай потешится с этим чмом. Для хорошего человека говна не жалко! А вы, Виктор Владимирович, привыкайте, тренируйте задницу. Впереди вас ждут куда более тяжкие испытания!!

– Не-е-е-ет!!! – пронзительно завизжал «классик», вновь грохнувшись на колени. – Ни-и-и-зя-я-я! Я вам еще пригожу-у-усь. Очень-очень пригожу-у-усь!!!

– Интересно, чем же? – скептически прищурился я.

– Я… я… я второй год работаю на иностранную разведку, – сквозь слезы выдал Ерофейкин. – Получаю от них задания, денежные гонорары. И помогу вам выйти на резидента! Только не сажайте меня к чечену! У-мо-ля-ю-ю!!!

– Надо же, как он свою жопу любит! – цинично рассмеялся Казанцев. – Ради нее, родимой, обвинение в государственной измене на себя возвел. Не мог чего-нибудь попроще придумать! Совсем обезумел от страха… Так как, Дмитрий Олегович, прикажете вызвать конвой? – обернулся он ко мне.

– Не надо конвоя!!! – отчаянно взвыл задержанный. – Я не возвел и не обезумел! Все это правда, чистой воды!!! Хотите – допросите меня при помощи психотропных препаратов. У вас есть такие!!! В газетах писали!!!

Я с интересом посмотрел на дергающегося в рыданиях Ерофейкина. Сампредлагает допросить его под «сывороткой правды». Чудеса в решете! Такогона моей памяти еще не случалось!

– Слышь, Максим, разыщи Альбертыча, – велел я старлею. – Он где-то здесь в Конторе ошивается. Возможно, в кабинете у Бурлакова. А я пока с шефом переговорю…

Выслушав мое сообщение, начальник отдела с легкостью дал санкцию на проведение наркодопроса и пожелал лично присутствовать. Вместе с ним мы устроились за столом в моем кабинете. Вскоре в сопровождении Казанцева появился судмедэксперт Ильин. Кирилл Альбертович был красен лицом, одутловат и не вполне трезв. (Четвертую неделю подряд праздновал свое шестидесятидвухлетие.) Однако на ногах держался твердо, языком не заплетался и в обстановке ориентировался нормально. Правда, под влиянием столь длительного загула Альбертыч приобрел какую-то странную, не свойственную ему игривость.

– Раздевайтесь, голубчик, – смерив «классика» насмешливым взором, предложил Ильин. – Нет, нет, штаны можете надеть обратно. Проктолог подойдет позже…

– Тэ-эк-тэк-тэк, – прослушав Ерофейкину грудную клетку, заглянув в зрачки и измерив пульс, протянул судмедэксперт. – Тэк-тэк-тэк, – и фальшиво пропел на манер профессора Преображенского [4]: «От Севильи до Гренады, в тихом сумраке ночей… Раздаются серенады, раздается звон мечей».

– Как здоровье подследственного? – поинтересовался Рябов.

– Вскрытие покажет, – фыркнул Ильин.

– О-ох – закатив глаза, «прогрессивный писатель» затрясся как осиновый лист. На полу, у него под ногами, образовалась желтоватая, пахучая лужица.

– Кирилл Альбертович, прекратите паясничать! – сурово сказал полковник. – Мы тут делом занимаемся, а не шуточки шутим!

– Ладно, – посерьезнел наш эскулап. – Делом так делом. Клиент в принципе здоров и, невзирая на внешнюю хлипкость, летального исхода можно не опасаться.

– Вот и ладушки, – успокоился шеф. – Вкалывайте пентонал…

Наркодопрос дал поразительные результаты. Оказывается, Ерофейкин не соврал! С начала 2004 года он действительно работал на одну из натовских разведок. (На какую именно, «классик» не знал.) Связным между ним и резидентом являлся некто Ираклий – сутенер из стриптиз-бара «Греческая смоковница». Он же и завербовал Ерофейкина год назад при содействии одной из шлюх. Через Ираклия Виктор Владимирович получал задания резидента на компьютерных дискетах с указанием суммы оплаты, а также деньги за уже проделанную работу. Задания заключались в обильном поливании грязью тех общественно-политических деятелей, на кого указывал резидент, и в пропихивании в СМИ определенной информации. Цели, преследуемые работодателем, оставались для Ерофейкина тайной за семью печатями. Но однажды Ираклий обмолвился, что деятельность продажного писаки – часть некоего глобального плана под кодовым названием «Нулевой вариант». Следующая встреча со связным должна была состояться послезавтра, в стриптиз-баре «Греческая смоковница», в восемь часов вечера…