Кирилл Казанцев - По следу тигра

— Понятно. А взрослые почему тебя не провожают? — не глядя на девчонку, спросил Максим. И заранее знал, что услышит в ответ. Так и есть — бабушка болеет, а мама работает в Москве, уезжает рано, приезжает поздно. О папе история умалчивала.

Дальнейший разговор не клеился, и по умолчанию решили, что в школу Маша сегодня не пойдет. Поэтому не торопились.

— Только бабушке ничего не говори. И маме тоже, — сказал ей на прощание Максим у подъезда, — больше там не ходи одна. Лучше по дороге.

Глупость, конечно, несусветная, ляпнул первое, что пришло в голову. Пойдет, и еще не раз пойдет, и не она одна. Гастарбайтеры живут где-то поблизости. Вряд ли бы они потащились на промысел в другой, дальний район города. И всем наплевать, что стаи полулюдей свободно бродят по городу и уже кидаются на детей. Этих — дворников, грузчиков и прочих — тут официально нет. В платежных ведомостях Ивановы да Петровы числятся, две трети зарплаты в карман начальству идет, остальное — «гастру», чтобы с голоду не подох. А то, что те поохотиться уже не только по ночам выходят, — так проблемы индейцев, то есть местных жителей, по традиции, шерифа не волнуют. Ну, индеец индейцу рознь.

Максим вернулся к мосту, постоял немного на тропе возле моста, осмотрелся. Уже рассвело, и весь пейзаж отлично просматривался. Вдоль реки у краев оврага лепилось множество домов — и частного сектора, и пятиэтажек, и старых длинных бараков. Жителей из них давно расселили, а строения не тронули, заколотили только окна и двери. И стояли те позабыты-позаброшены до того времени, пока не появились в них новые квартиранты. В двухэтажном, выкрашенном синей краской бараке их обитало человек двести, не меньше. Они выходили из обоих подъездов толпами, вернее, стаями — как тараканы или крысы. И разбегались так же быстро в разные стороны — на работу, на рынки, на промысел. Максим подошел к дому поближе, остановился поодаль, привалился к рассохшимся доскам стены сарая. Все окна в доме закрыты изнутри плотной тканью, листами картона и фанеры, некоторые даже заложены кирпичом. Забор рядом увешан тряпками, перед первым подъездом стоит без окон без дверей скелет «Запорожца» с осыпавшейся краской на кузове. На крыше барака — самодельные антенны, у подъездов — смердящие груды мусора. И запах соответствующий. «Что за город — куда ни глянь, везде помойки». — Максим прошел мимо барака, демонстративно отвернувшись. Все, что нужно, он уже увидел, рассмотрел и запомнил. Слишком много тут нечисти развелось, никакого дихлофоса не хватит. Нужно средство помощнее, что-то вроде ОМП, чтобы так же кучно разило и в штабеля дохлятину укладывало. Максим отошел уже довольно далеко от гадюшника с гастарбайтерами, двигался неторопливо мимо обычных домов с обычными жителями. Вот ведь соседей бог им дал, не позавидуешь. Наверняка тут что ни день — то нападение или ограбление. Или еще чего похуже. И традиционное наплевательство властей. О, а это, похоже, то, что надо. Максим остановился, разглядывая стоящее у одного из домов транспортное средство. Из подъезда резво выбежал водитель, открыл дверцу кабины, но забраться внутрь не успел.

— Здорóво, дядя, — приветствовал его Максим, — не торопись. Деньги нужны?

— Нужны, — водила проявил редкую для людей его возраста и образа жизни сообразительность и сговорчивость.

— У тебя бак полный? — спросил Максим, и краснолицый сначала закивал радостно, потом сообразил, зашепелявил в ответ:

— Нет пока, только выехал, да пропуск дома забыл, возвращаться пришлось. Часа через полтора, не раньше. Пока туда, пока пробки, пока залью… Нет, раньше не получится. Куда подъехать-то?

— А сюда и подъезжай, я подойду, — распорядился Максим и отошел от машины. Она завелась со второй попытки, осадила назад и покатила по раздолбанной колее между домов. И вернулась, но ждать пришлось дольше, чем предполагал водитель, и Максим успел основательно замерзнуть. Он уже решил, что водила передумал, и прокручивал в голове другие способы дезинсекции, когда рычащее двигателем корыто показалось из-за угла дома.

— Ну, куда? — проорал через опущенное стекло водитель.

— За мной давай, — и Максим зашагал вперед. И думал на ходу, не придется ли все делать самому — уж больно ненадежным на первый взгляд показался ему алчный красномордый водитель. К бараку подобрались с торцевой, «слепой» стены. У дверей подъездов и рядом — никого, но доносятся отзвуки дерганой лязгающей музыки, и чьи-то голоса подпевают в такт.

— Поют, сволочи, сейчас допоетесь, — проворчал водила. Максим опасался зря — мужик сразу догадался что к чему и инициативу нанимателя одобрял и поддерживал. Закрывавший окно подвала металлический лист оторвали быстро. Но мужик улегся на живот, вполз до половины в отверстие и сразу вывинтился наружу.

— Не, не пойдет. У меня тут всего пять кубов, не хватит, — забраковал он первоначальную идею Максима. И завертел головой, подыскивая новую цель.

Время уходило стремительно, ждать дольше нельзя, скоро крысы потянутся обратно в нору. И так уже две или три из них побежали мимо, но пока ничего не заподозрили. Максим рванул к подъездам, остановился перед первым и проорал водиле:

— Сюда давай, быстро! — а сам позаимствованной из кабины машины монтировкой расколотил чудом уцелевшее с незапамятных времен стекло в окне первого этажа. Осколки рухнули вниз по стене, закрывавший изнутри окно лист фанеры упал куда-то внутрь. За спиной рыкнул двигатель, и Максим успел убраться в сторону — синяя ассенизаторская бочка подъехала к бараку почти вплотную. Водитель выскочил из машины, отцепил закрепленный на боку шланг, перекинул его в окно. И повернул вентиль. Потоки нечистот полились из бочки в комнату, хлюпая и чавкая, дерьмо растекалось по дому. Первые тридцать или сорок секунд не происходило ничего — только гудел насос, откачивая содержимое синей емкости, и стучал двигатель. Потом пополз запах — густой, плотный и основательный. Он быстро перебил вонь от окружавшей дом помойки, утвердился здесь всерьез и надолго. А потом началось бегство постояльцев — они, в чем придется, выскакивали из подъездов, толкались в дверях, лезли через окна, орали, визжали. В руках они волокли узлы, коробки, ящики, чье-то вонючее барахло летело из окон на снег. Кто-то выпрыгнул со второго этажа, вскочил на ноги и рванул прочь, кто-то, наоборот, кинулся к машине. Но быстро передумал вступать в прения — монтировка в руках водилы и полученный хороший удар в грудь от Максима остудили пыл переговорщика. Музыка давно оборвалась или ее заглушили крики, вой и ругань — Максиму было все равно. Он наблюдал отстраненно за покидающими дом гастарбайтерами и слушал вполуха речь водителя «бочки»: