Александр Тамоников - Африканский ритуал

Ровно в 2:00 он и поднял свою группу.

Приведя себя в порядок, бойцы вышли во внутренний двор. Там находились Барговский, Гогия, Гарбер и… как ни странно, финансист Лапина. Как выяснилось, она привезла деньги на командировочные расходы, о которых в суете дел как-то подзабыли. Власов получил по десять тысяч долларов на человека, ему было выделено еще десять тысяч, как командиру, на так называемые непредвиденные расходы.

Барговский приказал построить группу.

Власов отдал команду, и бойцы «Набата», название, которое было принято всеми, встали в шеренгу, и далее по ранжиру.

Руководитель частной военной компании осмотрел каждого, заглядывая в глаза, потом повернулся к Власову и спросил:

— Задача до бойцов группы доведена?

— Общая — да, уточненная будет поставлена на месте, после встречи с Розой Тодоевой.

— Правильно мыслишь, капитан, — кивнул Гогия.

Барговский взглянул на него, но ничего не сказал.

Микроавтобус стоял у центральных ворот. После осмотра и получения документов с деньгами группа «Набат» загрузилась в небольшой «Хендэ».

Барговский попридержал Власова:

— Макс, я недавно говорил с Садовним. Он готов доплатить еще пятьсот тысяч евро, если испанец Сауль будет освобожден и передан ему на границе. Афишировать это среди подчиненных не следует, не считая господина Осипенко, которому ты, несмотря на запрет, все скажешь. Из этих денег вам двоим пойдет дополнительная оплата по сто тысяч. Доволен?

— Я сейчас думаю, господин полковник, не о деньгах, а о том, как выполнить задание. Потому что нет никакого смысла делить шкуру неубитого медведя. Господина Сауля Нике еще предстоит освободить. Тодоева утверждает, что испанец в тюрьме жив и невредим, но кто может гарантировать, что, когда мы доберемся до его камеры или подвала, он не превратится в труп? Так что давайте сначала дело, с финансами потом разберемся.

— Достойный ответ, — усмехнулся Барговский, — иного и не ожидал. Удачи вам и ни пуха, ни пера!

— Вы заставляете послать вас к черту? Что ж, это не мое желание, пошли бы вы к черту, господин полковник! И до связи!

— Держи меня в курсе событий.

— Непременно.

Власов сел в микроавтобус, и группа отправилась в аэропорт. Регистрацию и контроль прошли без проблем, было заметно, что и здесь поработали люди Барговского.

В 6–10 аэробус «А-319» оторвался от взлетно-посадочной полосы и начал подъем. Лайнер достаточно быстро набрал высоту и, мерно гудя реактивными двигателями, полетел на запад. Первый этап полета длился около четырех часов. С учетом разницы во времени, аэробус совершил посадку в парижском аэропорту в 9:10. Более полутора часов ушло на дозаправку. В 10:50 лайнер продолжил полет, который на втором этапе занял без малого восемь часов. В 17:40 аэробус благополучно приземлился в аэропорту столицы Республики Конго Браззавиля, Майя-Майя. Вырулил к зданию аэропорта. К нему был подогнан трап. Не имея багажа, а лишь ручную кладь, бойцы группы «Набат» первыми спустились на бетонку. Рядом стоял автобус для пассажиров и за ним микроавтобус. Слева от трапа группу поджидал мужчина лет сорока.

— Земляк, что ли? — спросил Власов, подходя к нему.

— Похоже на то. Дмитрий Суранов.

— Максим Власов.

— Если нетрудно, могу взглянуть на паспорт?

— Конечно, и не только на мой, но и всех парней.

— Достаточно вашего.

— Ну, тогда и свой документ.

— Само собой.

Убедившись, что встретил тех, кого и предстояло встретить, Суранов проводил группу до микроавтобуса. Бойцы доехали до аэропорта, прошли все необходимые формальности, затем выехали к ангарам технической службы. Еще из окна «Хендэ» Власов и бойцы «Набата» увидели песчаного цвета потрепанный, но такой родной «Ми-8».

— Твой аппарат? — кивнул Суранову Максим.

— Мой, — усмехнулся тот.

— И как тут работать?

— По-разному. Вот сейчас вас должны бросить в Банги. А завтра потащим гуманитарную помощь в Судан или в Республику Конго. Дел хватает. Еще бы америкосы не смотрели за нами, было бы совсем хорошо.

— А что, смотрят?

— И смотрят, и вынюхивают через местных агентов, что везем, куда везем.

— На хрена им это?

— Случай с Виктором Бутом помнишь?

— Это когда нашего летчика в Колумбии америкосы перехватили и доставили в США?

— Вот именно. А в Штатах, особо не разбираясь, несмотря на протесты России, осудили его на двадцать пять лет тюрьмы за намерение, представляешь? Намерение незаконно организовать торговлю оружием и, естественно, за поддержку терроризма. Вот только какого, непонятно. Так что от этих сучар надо держаться подальше.

— Получается?

— Ну, если я встречаю тебя, то получается.

— Оружие тоже приходится возить?

— Нет! Но это не причина избежать преследования америкосов. Надо будет, они нарисуют любую ситуацию, только террористических группировок, которых янки сами и создали, и поддерживают в Центральной Африке, сотни. Ну ладно, чего болтать, приехали, давайте на борт, пока не появились лишние глаза и уши.

— Руководитель говорил, что оружие и экипировка будут на борту «восьмерки».

— Так оно и есть. Поторопи, командир, свою гвардию.

— Всем на борт «Ми-8». Быстро! — отдал команду Власов.

Бойцы группы перебежали из автобуса на борт вертолета.

Там, пока командир экипажа сам убрал трап, закрыл дверь и прошел в кабину пилотов, показав ящики, разобрали оружие. Кто что возьмет, было решено заранее, поэтому процесс не затянулся. «Ми-8» покатился по бетонке, сначала медленно, словно нащупывая дорогу, затем быстрее. Наконец трясучка от разбега прекратилась, машина зависла в воздухе и начала подъем, взяв курс на Центрально-Африканскую Республику.

В вертолете все молчали, да и о чем говорить? Говорильня закончилась, началась работа, и чем она завершится, не знал никто.

Полет «Ми-8» длился почти пять часов. У вертолета были подвешены дополнительные баки, что позволяло ему пройти до Банги без дозаправки.

В 23:50 «Ми-8» сбросил скорость, начал снижение, и в 0:03 — Власов машинально посмотрел на часы — шасси «восьмерки» коснулись бетонки. В иллюминаторах темно, словно вертолет приземлился не в аэропорту, а в джунглях. Гул двигателя начал затихать, сошла на «нет» вибрация корпуса.

Из кабины пилотов вышел Суранов, улыбнулся Власову:

— Полет завершен, командир.

— И как еще летает эта плесень, — проворчал Осипенко, который плохо переносил перелеты на вертолетах.

— Эта плесень, офицер, — ответил Суранов, — всех нас переживет. Над нашими могилами летать будет. Неубиваемая машина, если не стрелять в нее из ПЗРК, крупнокалиберных пулеметов и зенитных установок типа «ЗУ-23–2».

Он открыл дверь, выставил лестницу-трап, обернулся:

— Прошу на выход, господа!