Андрей Дышев - Зеркало для героя

– Это безумие, – повторила Анна, но даже Влад понял, что она уже согласилась.

Окно от моего дыхания запотело. Я провел по нему ладонью. На улице раздался скрежет тормозов.

– У тебя есть кости? – спросил я Анну.

– Какие кости? – не поняла она.

Влад, оторвавшись от карты, шумно засопел. Он решил, что я издеваюсь над его затеей.

– Из супа, – пояснил я. – Надо пса покормить. Ничего он у этого магазина не дождется.

Влад свернул с Садового на Старую Басманную, и, когда до посольства Эквадора остался какой-то километр, Анна вдруг сказала:

– Может быть, откажемся от этой затеи, пока не поздно? У меня нехорошее предчувствие…

Влад промолчал, давая понять, что об этом не может быть даже речи. Я погладил Анну по щеке и заверил, что дурные мысли всегда сопутствуют новому и интересному делу.

Мы свернули в Гороховский переулок и остановились. Придерживая мохнатые полы песцовой шубы, Анна первой вышла из машины. Я смотрел, как она протыкает тонкими каблучками грязный лед и перешагивает через потемневший сугроб, похожий на бруствер окопа.

Влад барабанил пальцами по рулю. Потом включил омыватель стекол. С натужным воем в стекло брызнули тугие пенящиеся струи. Я выключил отопление салона. Влад заглушил двигатель.

– Ну, давай! – поторопил я его. – Я же знаю, о чем ты хочешь меня спросить.

Влад повернул ко мне свое холеное лицо. Он здорово поправился за эту зиму. Глаза заплыли, лицо раздалось в ширину, отчего Влад стал похож на хорошо откормленную рысь.

– Может быть, – медленно произнес он, – мы с тобой поднатужимся и купим остров сами?

– Об этом надо было говорить при Анне.

– Но ты же видишь… – он кивнул на окно. Анна вышла на тротуар и остановилась перед дверьми посольства, ожидая нас.

– Так реши этот вопрос с ней, а потом уже мы будем тужиться.

– Нет, давай сначала прикинем бабки.

– У меня четыреста.

Влад кивнул и взялся за дверную ручку.

– Ничего не получится, – ответил он, выходя из машины. – Не хватает.

– Много?

– Много, – неопределенно ответил Влад.

Мы подошли к зданию посольства. Очереди не было. У входа стоял один милиционер. Влад буркнул что-то насчет «инверио». Так в Южной Америке называют летние месяцы, сезон дождей, когда количество туристов резко снижается. Влад словно оправдывался передо мной за то, что у входа было пусто.

– Как зовут дилера? – спросил я, сгребая с асфальта мокрый снег и прессуя его в ладонях.

– Андрес Гильермо, – ответил Влад.

Он волновался и, сжимая ручку «дипломата» обеими руками, нервно приплясывал, шлепая подошвами ботинок. Я чувствовал себя так, словно нам предстояла серьезная закупка на оптовом продовольственном рынке, где подсунуть могли все, что угодно. Анна спокойно стояла несколько поодаль, как будто не имела к нам никакого отношения, и читала толстый женский журнал. Милиционер не моргая смотрел на нас сквозь стекло своей будки. Хромой голубь сел на крышу автомобиля Влада и нагадил на стекло.

– Там круглый год лето, – сказал Влад.

Он думал об острове, а я – о помете. Влад был оптимистом, а я – реалистом.

Господин Гильермо появился в дверях посольства, когда у меня стали подмерзать пятки, а Влад уже скакал, как архар в сезон брачных боев. Дилер был зрелого возраста, невысок. Его смоляные волосы были зачесаны назад и щедро прихвачены лаком. Крупный нос поддерживал непроницаемо-черные очки. Одет он был в строгий черный костюм, самой заметной деталью которого был золотой колпачок от ручки «Паркер», торчащей в нагрудном кармане.

Ничего не говоря, Гильермо кивнул и провел нас внутрь здания. В фойе, не дойдя до парадной лестницы, он открыл торцевую дверь, на которой висела тяжелая металлическая табличка «ECUADOR-TERRA».

Мы оказались в узкой и длинной, как пенал, комнате, большую часть которой занимали пальма в деревянном ящике и кожаный диван. Где-то под потолком чирикали птицы. В воздухе стоял древесный запах сигар. Дилер показал нам на диван, сам же сел за стол. Из-за ствола пальмы я видел только его левую руку.

– Это мои компаньоны – Кирилл и Анна, – представил нас Влад.

Я поклонился пальмовому стволу. Анна не проявила интереса к дилеру. Она стоя рассматривала фотографии на стенах.

– Ваше решение купить землю на острове Комайо достаточно серьезно? – спросил дилер на сносном русском.

Я шарил глазами по стеллажам, заваленным папками, стопками бумаг и книгами. На противоположной стене висела пластиковая рельефная карта Эквадора. Его коричневая с зелеными прожилками поверхность была морщинистой, словно соседствующие с двух сторон Колумбия и Перу сдавили страну так, что она пошла волнами. Посреди коричневых волн выпирала белоснежная вершина Чимборасо.

Гильермо закурил сигару и протянул нам золоченую коробку. Влад начал что-то изображать с сигарой, покусывая ее кончик, словно авторучку на экзамене. Дилер снял со стеллажа толстый скоросшиватель и положил его на стол перед собой.

– Это все, что касается Комайо, – сказал он, перелистывая схемы, листы с текстом и черно-белые ксероксы фотографий. – Общая площадь пятьдесят четыре и три десятых квадратных километра. Отдаленность от материка – одна тысяча триста тридцать семь километров, от Галапагосских островов – восемьсот одиннадцать километров… В общем, ознакомьтесь сами, почитайте, я вас торопить не буду.

Влад принял скоросшиватель и толкнул меня локтем в бок. Анна села рядом с Владом. Мы занялись изучением документов. Гильермо встал из-за стола и, пуская клубы дыма, стал ходить мимо нас, поглядывая на птичек. Я думал, что он сейчас начнет расхваливать остров, но дилер молчал. Влад слишком усердно вчитывался в географические, природные и прочие характеристики острова. На абзаце, в котором говорилось про ку-май, монг-нгыа и гуайяву, он застрял минут на пять. Я заметил, что Анна вытащила из папки несколько синих листочков, мельком просмотрела их и задумалась.

– Вам что-нибудь не понятно? – спросил Гильермо Анну.

– Почему его так часто перепродавали?

Дилер пожал плечами.

– На то есть коммерческая тайна, – ответил он. – Каждый хозяин имел свой интерес.

– А когда его впервые выставили на продажу?

– Три года назад. Копия решения правительства тоже есть в этой папке.

– Что там? – отвлекся Влад и, не вникнув в суть разговора, выхватил листок из рук Анны. – М-м-м… Джеймс Леблан. Кто это такой?

– Первый владелец земли на Комайо, – пояснил Гильермо.

– А Генри Леблан?

– Это его сын. Остров перешел к нему в наследство после гибели Джеймса.

– Да? А что с ним случилось?

– Я точно не знаю, – ответил Гильермо, выдувая дым на стол. – Кажется, автокатастрофа.

– А Жоржет Дайк? – Влад дотошно интересовался каждой фамилией.